Совсем скоро в свет выйдет книга «Татары. 100 лет на берегах Енисея. Земля, ставшая судьбой». В этом издании — истории людей, которые когда-то по своей воле или по принуждению приехали в наш регион. Многие из этих судеб — пример стойкости, упорства, мужества.
О том, как сегодня живут татары в нашем крае, как сохраняют традиции, как общаются с представителями других национальностей, мы поговорили с Вагизом ФАЙЗУЛЛИНЫМ, председателем Совета татарской национально-культурной автономии Красноярского края «Яр».
— Говорить о том, что нужна такая книга — репортаж о жизни татар на территории Красноярского края, а когда-то Енисейской губернии — начали лет пятнадцать назад. Публично впервые обсудили эту идею десять лет назад — на втором Курултае татар нашего региона. Курултай — это большой съезд, который собирается раз в пять лет, площадка для переговоров, решения важных вопросов. После него мы начали подготовку к изданию.
— Наверное, самым сложным стал финансовый вопрос?
— На самом деле деньги вторичны. Сложнее было собрать информацию. Источников много, их нужно было собрать воедино. А в некоторых случаях вообще было непонятно, где найти те или иные данные.
Мы и в этом издании не охватили все сто процентов сведений. Особенно сложно было найти данные о дореволюционном периоде. Надеюсь, что наша книга послужит основой для дальнейшей работы, для изучения истории каждого населённого пункта. Ведь мы постарались написать практически о каждом селе, основанном татарами в годы столыпинской аграрной реформы.
— Почему был выбран именно этот временной отрезок — сто лет? Ведь татары и раньше жили в нашем регионе?
— Философский вопрос. Я не историк, но поясню мой взгляд на события многовековой давности. Когда образовалась Казанская губерния, коренных жителей её территории стали называть татарами. А в Сибири так называли и киргизов, и хакасов, и казахов, и татар, которые пришли сюда в годы столыпинской реформы и отчасти до неё.
Красноярский край относится к Восточной Сибири, и у нас почти не проживают представители сибирских татар. Их населённые пункты преимущественно в Тюменской, Новосибирской, Омской областях. Ведь в Тобольске была столица Сибирского ханства.
Необходимо отметить, что до второй половины ХIХ века тесных коммуникаций между регионами на территории нашей страны не было. Каждая территория, где проживали татары, будь то Астраханская, Тюменская области, Крым, Татарстан, была обособлена, налаживались только торговые связи.
Всё изменил XIX век. Тогда же начал складываться татарский литературный язык. Ведь народный язык татар Казанской губернии, откуда пришли мы, красноярцы, и язык тобольских татар различаются процентов на сорок. Это всё равно как русский будет разговаривать с украинцем: смысл вы поймёте, но языки разные.
— Что стало причиной для переселения казанских татар?
— Первая волна переселений была связана со строительством Транссибирской железнодорожной магистрали. И стояла чёткая задача: с каждого уезда столько-то подвод, мужчин. Это был госзаказ — должен уехать, и всё.
Вторая, наиболее мощная волна была в годы проведения реформы Столыпина. Реформа была необходима стране: в европейской части оставалось мало свободной земли, в сельской местности люди жили бедно, тяжко. В начале XX века государство приняло программу освоения Сибири. Была экономическая поддержка, были определены так называемые переселенческие участки, посчитано, где сколько жителей могут принять. Десятины земли выделяли только с учётом мужчин: сколько их в семье, столько и десятин. Если в семье только дочери, сыновей нет, давали десятину только на отца семейства.
И люди поехали. Тогда на территории края было основано около шестидесяти монотатарских поселений. Из них девять — татарами-кряшенами, так называют православных татар.
Участки тогда давали не только представителям нашей национальности, были основаны поселения чувашей, белорусов, мордвы. Некоторые из них сохранились до сих пор. Например, и сегодня заходишь в магазин села Переясловка в Рыбинском районе — слышишь одни украинские выражения.
Конечно, сейчас мононациональных поселений почти не осталось. Может быть, только совсем маленькие населённые пункты, где живут 30–40 человек, одни пенсионеры. В больших сёлах уже давно заключают интернациональные браки, приезжают новые жители и так далее.
В 20-е годы XX века ещё и голод сподвиг некоторых моих земляков переселиться в Сибирь. К примеру, тогда было основано село Берёзовый лог в Ужурском районе. Потом, в годы репрессий, сюда приезжали прятаться от власти, и не только татары. Ведь электронного учёта не было, уехал, и всё. Пока почта дойдёт…
Третья большая волна — 60-е годы ХХ века, когда началось строительство промышленных гигантов. В те годы Сибирь привлекала молодёжь своей романтикой. По некоторым данным, первые комсомольские эшелоны на строительство алюминиевого завода были из Татарстана. Конечно, в них ехали ребята разных национальностей. Потом некоторые из них вернулись домой, не выдержали нашего климата. Сибирь ведь не такая и ласковая. И во времена столыпинской реформы были те, кто в итоге уехал отсюда.
И в моей родне были такие люди. Двоюродный дед по материнской линии и двоюродная бабушка по отцовской уехали отсюда в Китай, потом во Вьетнам, а затем в Австралию. Бабушкины следы затерялись. А дед вернулся сюда в конце 60-х годов. Сказал, что хочет помирать на родине. Потом жалел, он ведь думал, что у нас здесь живут, как в Австралии. Но обратно его не выпустили.
— В книге много информации о конкретных людях. По какому принципу выбирали героев? Ведь написать обо всех татарах, живущих на территории нашего края, невозможно.
— Единого алгоритма нет. Мы старались найти знаковых людей определённых периодов, пытались показать представителей разных отраслей — строительства, науки, здравоохранения и так далее. Рассказали о героях войны и труда. И, конечно, не забывали о географии — чтобы в книге была информация о представителях всех населённых пунктов края, где живут татары.
Например, как не написать о Фатиме МУЗАФАРОВОЙ. Она была директором детского дома в Енисейске в тяжелейшие для страны годы — во время Великой Отечественной войны. Фатима Сатдаровна организовала работу учреждения таким образом, что он был на полном самообеспечении. У неё были фермы, огороды, сады, птичники. Детский дом не только кормил себя, но и делился продуктами с местными жителями. Ребятишки вязали для бойцов Красной Армии варежки и носки, шили именные кисеты, собирали и сушили сибирскую ягоду. Фатима Музафарова — единственная женщина на территории СССР — директор детского дома, награждённая орденом Ленина.
Два ордена за свой труд имеет другой педагог — Рашит САБИРОВ, его стаж — 45 лет. Долгое время он был директором сельской школы в Пировском районе. Сегодня ему уже больше 80 лет, но он бодр и энергичен, столярничает и изготавливает прекрасные стулья и табуреты!
Как не написать о первом ректоре Института цветных металлов Наиле ЗАГИРОВЕ, о преподавателе военной кафедры этого вуза Заки СУЛЕЙМАНОВЕ, у которого четыре боевых ордена! Боевых, не где-то в тылу полученных! Столько же боевых орденов было и у Мухамета ГАЙФУЛИНА, жителя Пировского района. После Великой Отечественной войны он поехал зарабатывать деньги в Норильск и там погиб в шахте.
Ещё один наш фронтовик — Муборакша ШАРАФУТДИНОВ. Награждён двумя боевыми орденами. После войны сначала жил в деревне Шумбаш, потом вместе с женой и четырьмя детьми переехал в Лесосибирск, устроился работать трактористом. В феврале вместе со стажёром переезжал Енисей по льду. Лёд проломился. Он буквально выкинул стажёра из трактора, а сам не успел — вместе с тяжёлой машиной ушёл под воду. Он был героем и на войне, и в мирное время.
Перечислять людей, достойных того, чтобы о них написали в книге, можно долго. Это и Шукри АКБУЛАТОВ, создатель мощнейшего института в сфере строительства ПромстройНИИпроект, и известный скульптор Адель АБДРАХИМОВ, и руководитель радиозавода Ринат ГАЛЕЕВ, который сохранил такое крупное предприятие в самые тяжёлые времена. Знаменитый писатель и поэт Роман СОЛНЦЕВ, многократный чемпион страны, Европы, мира по кикбоксингу Ильдар ГАББАСОВ.
А наша замечательная Хаят АХМЕТЗЯНОВА! Более сорока лет она работала педагогом в небольшой таёжной деревне Пировского района. И сейчас Хаят Афанасьевна продолжает вести активную жизнь, благодаря её настойчивости, неравнодушию отреставрирована мечеть в селе Куренная Ошма.
— Вы приводите много примеров о Пировском районе. Там больше всего поселений, основанных татарами?
— На территории этого района сосредоточены более 25 процентов населённых пунктов, основанных татарами-переселенцами. Всего, по последней переписи населения 2010 года, которая, напомню, носила заявительный характер, в крае насчитывается свыше 36 тысяч жителей татарской национальности.
Пировский район довольно отдалённый, в некоторых населённых пунктах до сих пор нет мобильной телефонной связи.
Мне кажется, что в своё время татары убегали от власти — старались жить как можно дальше. Сегодня там есть гравийные дороги, а много десятилетий назад были только болота да речки. Но, несмотря на все сложности, новые сибиряки развивали свою новую малую Родину, проявляя при этом высокую самоорганизованность.
Уникальная двухэтажная мечеть в деревне Казанка
— Вы тоже родом из Пировского района?
— Да, из села Солоухо. В Красноярск я приехал в 1967 году. Поступил в механический техникум, окончил его с отличием. В 1970 году впервые оказался в стройотряде, мы строили оздоровительный лагерь «Гренада». Работал на Красмаше, потом была армия, затем учёба на строительном факультете Политехнического института. Его я тоже окончил с отличием. Все пять лет был старостой группы и работал в стройотряде: прошёл путь от бойца до командира зонального студенческого отряда, численность которого превышала 800 студентов.
Из студенческой жизни я часто вспоминаю о том, как мы распределяли стипендию. В нашей группе было 25 человек, а стипендию по какой-то причине всегда давали человек на 20. Чтобы деньги были распределены справедливо, мы составляли некий рейтинг. Садились вместе, на доске расписывали несколько списков — распределяли студентов в рейтинги по успеваемости, доле участия в общественной работе. Учитывали и семейное положение. Потом всё суммировали и получали чёткую градацию. Пять лет так распределяли деньги, жалоб на несправедливость не было никогда.
Вообще, о годах учёбы в вузе я вспоминаю с ностальгией. Это было замечательное время. И очень хочется, чтобы традиции, которые мы заложили тогда — работа в стройотрядах, помощь пожилым людям, — не забывались сегодня. Хочется, чтобы нынешние студенты перещеголяли нас.
Потом была работа в крайисполкоме, строительном отделе краевого комитета партии… Тогда у моих детей проявилась аллергия. Опытный педиатр посоветовал уехать из Красноярска на несколько лет, кормить семью натуральными продуктами, дышать свежим воздухом. Пять лет я был заместителем главы администрации Сухобузимского района.
— Вагиз Исмагилович, для чего, в принципе, нужна такая организация, как национально-культурная автономия?
— Круг наших задач и направления деятельности чётко определены законами об общественных организациях и о национально-культурных автономиях. Мы являемся связующим звеном между властью и представителями нашей национальности, ведь власть не может сотрудничать с каждым из 36 тысяч человек.
Но наша самая главная задача — сохранение национальной культуры, традиций, языка.
К слову, мы первые из общественных организаций края стали отмечать свой народный праздник в ином масштабе. Сабантуй стал праздником, на который мы приглашаем всех, независимо от национальной или религиозной принадлежности.
Впервые мы провели его в таком формате в 1997 году. И с тех пор организуем каждый год, причём во многих населённых пунктах нашего региона. Однажды Сабантуй провели в 25 городах и сёлах края. Конечно, такой размах — результат поддержки нашей деятельности органами власти и меценатами.
А в 2015 году в Красноярске прошёл федеральный Сабантуй — праздник всероссийского масштаба. Начиная с 2001 года он проводится на разных площадках — кочует из региона в регион. Два года мы занимались его организацией, в итоге к нам приехали около 45 тысяч участников со всей России. По их оценкам, наш праздник получился одним из самых лучших.
У нас есть 13 творческих самодеятельных коллективов, двум из них присвоено звание «народный коллектив». Мы проводим творческие конкурсы, организуем методические семинары для директоров, художественных руководителей дворцов культуры, расположенных в сельской местности на территории татарских поселений.
— Как вы сохраняете родной язык?
— Совместно с министерствами образования нашего края и Татарстана проводим краевые семинары для педагогов татарского языка.
В семи школах региона идёт изучение татарского языка. В трёх школах — в Отношке, Елге и Берёзовом логу — как отдельный предмет, ещё в четырех — как факультатив. Понятно, что татарский, как и любой другой язык, требует постоянного общения. К сожалению, сегодня уменьшается численность жителей края, знающих его в совершенстве.
Мы привозим в край литературу на татарском и русском языках об истории, традициях нашего народа. Помогли скомплектовать отдел татарской литературы в краевой научной библиотеке. Также пополняем книжные фонды сельских библиотек.
Если говорить о сохранении традиций, истории, мы сумели отреставрировать четыре столетних храма, три из них восстановили без бюджетных денег, за счёт меценатов. Это две мечети в деревнях Долгово и Куренная Ошма Пировского района, типовые, построенные ещё по проекту, утверждённому Екатериной II. Третья — двухэтажная мечеть в деревне Казанка Большемуртинского района. Это единственная мечеть в два этажа, сохранившаяся на территории России. Она также построена по проекту Екатерины II. Здания этих храмов сохранились до наших дней, потому что в советское время использовались под школы.
Из старых мечетей только одна в нашем крае была построена из кирпича, остальные — деревянные. Кирпичный храм, возведённый в начале XX века, находится в Енисейске. Благодаря нашей настойчивости мечеть попала в программу подготовки города к 400-летию и была отреставрирована в числе первых исторических объектов.
Все сёла региона мы обеспечили памятными гранитными плитами, на них написано, когда было основано это поселение, кто его основал. Изготовили такие плиты и для ряда чувашских, белорусских, мордовских сёл. Возвели пять обелисков, посвящённых фронтовикам Великой Отечественной войны, ушедшим на защиту Родины из татарских таёжных деревень. В реализации этих проектов нам помогли меценаты. И ещё два обелиска возведены за счёт краевой грантовой программы и спонсоров.
— Сотрудничаете ли вы с другими культурно-национальными автономиями?
— Да. Мы проводим межнациональные мероприятия. Например, уже третий год в ноябре организуем и проводим праздничный вечер, посвящённый всемирному Дню Матери. Приглашаем на него мам разных национальностей — многодетных, а также успешных в разных сферах деятельности. На празднике исполняются песни, посвящённые маме, на тех языках, народы которых представляют его участницы.
Мы проводим межнациональный турнир по борьбе корэш, посвящённый памяти Героев Социалистического труда — жителей Ужурского района Нагумана САГДЕЕВА и Николая ДЕМУХАМЕТОВА. Сегодня много говорится о героических поступках, но иногда мы забываем о тех людях, благодаря труду которых наша страна стала другой. В 1948 году Ужурский район достиг высочайших показателей по урожайности. И это без использования химических удобрений, современной техники. Тогда пятерым ужурцам было присвоено звание Героев Соцтруда. Когда мы стали проводить в Ужуре турнир, об этих людях вспомнили и создали аллею Героев.
Кроме того, мы скомплектовали почти 30 мини-библиотек из 860 детских книг на 36 языках народов России. В каждой книжке — произведения на одном из национальных языков, например на эвенкийском, а рядом — русский перевод. Эти издания мы подарили библиотекам края. Работа по сбору книг была непростой, мы списывались с разными регионами, они отправляли нам издания. Так мы узнали, что лучшие книжки для детей на языках народов России издаёт Камчатка, Татарстан, Тюменская область и Якутия.
— В книге есть множество примеров того, как человек из глухой деревни добивался больших карьерных высот. Такое стремление к успеху — результат поддержки близких людей или особенность национального характера?
— Я могу только предположить. Корни любого татарина идут от религии. Пусть даже это третье или четвёртое поколение в семье, которое давно строго не чтит религиозные традиции. В исламе ярко прописано: человек должен всю жизнь познавать новое. И эта установка отрабатывалась веками, стремление к учёбе — в нашей крови.
— Среди татар есть и православные христиане. Автономия не делает различий — поддерживает всех?
— Конечно, у нас нет никаких различий. Например, мы помогаем им в проведении народных праздников. Так, каждый год седьмого июля отмечается День Питрау — в скобках его называют Ночной Сабантуй. Это очень красивый праздник, он проходит в нескольких деревнях края, основанных татарами-кряшенами.
Сейчас впервые на территории края возводится небольшой храм татар-кряшен. В селе Кириково его за собственные деньги строит Сергей МИХАЙЛОВ. Деревянный храм уже подведён под крышу, поставлен крест. На следующий год планируются отделочные работы и открытие церкви.
А в деревне Комаровка живут замечательные бабушки, которые прекрасно поют. Два года назад они ездили на творческий конкурс татар-кряшен в Набережные Челны. Вернулись с дипломами.
Так что никаких разделений по вере у нас нет, мы поддерживаем всех.
Софья АНДРЕЕВА