Мы должны предлагать то, чего у других нет

— Юлия Вячеславовна, в крае нужно развивать туризм, об этом говорят уже давно. А что нужно сделать, чтобы дело сдвинулось с мёртвой точки и туризм у нас действительно начал развиваться?

— Нужно трезво оценить положение дел, избавиться от иллюзий и точно сформулировать — чего именно мы хотим.

Регион у нас промышленный, и туризм никогда не станет номером один в экономике Красноярского края. Это все понимают, и сегодня уже никто этих иллюзий не строит. Но и в промышленном регионе люди хотят жить хорошо. И наша задача — создать условия для этого.

Развивая внутренний туризм, мы в целом повышаем у наших людей качество жизни, их удовлетворённость проживанием в крае. Человек понимает: я живу здесь и могу выбраться на Столбы, сходить на Манскую петлю, могу пройтись по Енисею на теплоходе. И сделать много-много других вещей, которые позволят ощущать себя счастливым, получать удовольствие от жизни, чувствовать себя сибиряком.

Для этого нужно, чтобы наш внутренний турист мог получить полный набор услуг.

— Это какой?

— Сегодня мало просто построить где-то базу, до этого уже много кто додумался. Как показывает практика, владельцы баз зачастую перспективы развития бизнеса понимают так: побольше взять с туриста денег при минимальной себестоимости своего продукта. А о том, чем туриста привлечь, особо не задумываются. Считается, что вот есть замечательная природа вокруг — и этого достаточно. Но зачастую люди приезжают на базу и не понимают: а чем там, кроме созерцания природы, эти 3-7 дней заниматься?

А теперь давайте вспомним, почему у нас люди едут в Турцию, почему им там нравится? Да потому что там «всё включено». Это та ситуация, когда ты можешь приехать на место и не думать про организацию своего досуга. Есть детская комната, куда ты можешь отвести своего ребёнка, и аниматоры там будут с ним заниматься. Есть бассейны, спортзалы. Есть большое предложение экскурсий, из которых ты можешь выбирать.

А у нас, к сожалению, плохо развиты услуги. Есть точечно неплохие базы, есть точечно неплохие кафе. А вот мест, куда бы ты мог приехать и тебе комплексно была бы обеспечена программа на выходные или неделю, этого нет. Такой вид услуг совершенно не развит.

Конечно, есть рыболовные туры. Когда ты приезжаешь, и тебе обеспечена твоя деятельность «под ключ», но это встречается редко. Обычно дело ограничивается предоставлением квадроциклов и снегоходов. А людям, если они едут семьёй, нужно знать, чем будут заниматься дети, чем будут заниматься они сами, если мама, допустим, не готова к активному трекингу в Ергаках, и ей нужен хороший бассейн, чтобы с детьми провести время, или небольшие пешие прогулки. Не хватает такой сферы услуг: хорошего качества и одновременно доступной по цене.

— Поэтому и иностранцы к нам не едут?

— Не только поэтому. С иностранными туристами и гостями из европейской части России есть ещё одна проблема, и для того, чтобы её решить, нам надо не замыкаться в себе, а наладить кооперацию с другими сибирскими регионами.

— Что за проблема и каким образом кооперация её решит?

— Допустим, условный иностранец летит в Сибирь. Он не знает, что Алтай — отдельно, Красноярский край — отдельно. Он приезжает в Россию и хочет посмотреть Сибирь. И здесь, конечно, в кооперации сила. Было бы здорово, если бы он имел такой маршрут: Красноярск-Хакасия-Тыва-Иркутск, заезжал бы на Байкал. То есть комплексный интересный продукт. Такие продукты у нас уже, кстати, есть, но их надо развивать, усиливать, продвигать. Потому что для среднестатистического иностранца или жителя европейской части России всё, что за Уралом — это Сибирь. И мы должны ему не какую-то турбазу, пусть даже самую лучшую, предлагать, а дать возможность увидеть всю Сибирь. Здесь с туристическими структурами других регионов нам надо не конкурировать, а кооперироваться, объединяться.

— Но всё же традиционная конкуренция сохраняется? Когда человек выбирает, куда ему поехать — в Красноярский край или на Алтай, скажем. Каковы наши шансы в этой борьбе за туриста?

— Сейчас эти шансы не очень велики. У Алтая много преимуществ. Красноярский край Алтаю не конкурент. Ни по размерам, ни по структуре экономики, ни по природным особенностям.

В первую очередь, Алтай — не промышленный регион, зато туризм у них — важная отрасль экономики. Грубо говоря, им не на чем больше зарабатывать деньги. Климатические условия в некоторой степени отличаются от наших, мягче. Конечно, это тоже сибирский регион, но если с ними конкурировать, то только в том, что касается предложений. Мы должны предлагать то, чего у них нет. Это река Енисей, это города со своим неповторимым колоритом, такие как Енисейск — центр православного туризма, и другие. Плюс нужно развивать сервис, делать его доступным, недорогим. Шаги в этом направлении делаются. Так, Красноярск преобразился перед Универсиадой, скоро он станет ещё лучше к 400-летию; туристической отрасли не надо в это вкладываться, а только использовать, делая всё, чтобы людям интересно было к нам приехать. Так что, я думаю, в скором будущем мы всё же сможем поконкурировать за туристов. Конечно, не с точки зрения массового туризма (здесь мы вряд ли когда-то сможем обойти Алтай и Байкал), но с точки зрения нишевых, интересных предложений. Это стопроцентно наш путь.

— Что значит нишевые предложения?

— Ещё одна иллюзия, от которой надо избавиться, чтобы успешно развивать туризм, это попытки представлять Красноярский край как единый туристический бренд.

Столбы — один из наших брендов

Когда создавалось наше агентство, обсуждался туристический бренд Красноярского края. Пришли к выводу, что создание такого бренда невозможно. Нет Красноярского края как точки на туристической карте страны! У нас регион неоднородный, огромный, и у нас несколько сильных брендов.

Это, например, плато Путорана, совершенно отдельный продукт. Те, кто едет туда, это абсолютно не те же люди, которые едут в Енисейск. Есть бренд Шушенского, бренд Ергаков, бренд «Красноярск как столица зимы», который достался нам от Универсиады и который необходимо качать. Каждое из этих направлений имеет свою прелесть и привлекательность. С каждым надо работать отдельно, точечно. Для каждого нужна своя методика и своя программа поддержки.

— Есть ли в крае самостоятельные предприниматели с интересными туристическими предложениями?

— В основном это авторские туры всё в те же популярные туристские направления: сплавы по Мане, небольшие турбазы. Также есть несколько любопытных фермерских хозяйств, привлекающих гастротуристов.

— Хорошо. А что даст развитие туризма краю? Зачем это нам?

— Туризм — одна из немногих сфер, которая даёт сильный мультипликативный эффект, потому что невозможно развивать туризм, не развивая, например, транспорт. Невозможно развивать туризм, не решая вопросы безопасности, не улучшая инфраструктуру, не обеспечивая доступность различных объектов и так далее. Поэтому развитие туризма по цепочке тянет за собой решение разных проблем и задач, которые копятся годами. Вкладываясь в эти вещи, можно разрубить многие узлы и решить больные вопросы. Плюс это и рабочие места, и дополнительный капитал, как у любой отрасли экономики.

— Какую роль в этом играет недавно заявленный туристско-рекреационный кластер Красноярского края?

— Соглашение о его создании было подписано в августе между нами, Краевым агентством по туризму, и Краевым агентством развития бизнеса. Фактически это структура их, наше же агентство является координатором кластера.

Если коротко, не углубляясь в бюрократические подробности, то кластер — это инструмент для привлечения федеральных средств. В рамках работы кластера мы оказываем предпринимателям различные услуги. Это маркетинговые исследования, помощь в разработке технико-экономических обоснований, смет, бизнес-планов и т.п. Также организуем обучение — вебинары, круглые столы, тренинги, конференции. И помогаем нашим предпринимателям заявить о себе — организуем им информационные кампании, продвигаем их на международных выставках.

— Можете назвать предприятия, которые сейчас работают в кластере?

— Это компания «Альтамира», региональный общественный фонд «Туристическая Мана», Медицинский центр «Тагарское», Эко-парк «Адмирал», ООО «Бета», «Золотая Сибирь», «Сталкер-Юг», а также индивидуальные предприниматели В.А. Шахматов и Л.А. Заплатина.

— Как стать участником кластера?

— Просто подать заявку в наше агентство.

— А если говорить о проблемах, которые нужно решить, чтобы обеспечить развитие туризма в крае, — какие из них самые насущные?

— Самая серьёзная проблема — транспортно-логистическая. Да, у нас в этом смысле дело обстоит неплохо, у нас есть дороги, есть река, есть Транссибирская магистраль, которая непосредственно проходит через край. Но всё же до многих мест пока добраться трудно.

Плюс много есть вопросов и задач, связанных с автотуризмом. Например, если ты приедешь на машине в Енисейск, непонятно, где ты будешь останавливаться, что ты будешь есть, куда ты пойдёшь в туалет и т.д. Поэтому транспортно-логистический блок задач — это то, чем мы сейчас непосредственно занимаемся. В идеале это должно быть связано и с развитием малой авиации, и с субсидированными авиаперевозками, и с тем, что все уже слышали неоднократно — аэропорт планирует здесь делать второй хаб. Всё это мы должны привязать к нуждам нашей туристической отрасли.

— Станет ли когда-нибудь внутренний туризм в крае массовым?

— Не думаю. Это одна из тех иллюзий, от которых нужно избавляться для того, чтобы продуктивно работать. В наших условиях, когда у нас целый ряд небольших, но ярких туристических брендов, нам надо брать качеством, а не количеством.

Про это можно говорить долго. Ведь наш край, в отличие от многих других регионов, очень неоднородный и большой. Второй по размерам в России. Соответственно, это определяет то, что у нас нет какой-то одной проблемы, одной задачи.

У нас, например, есть большая арктическая территория, которая является частью края. Там не только абсолютно другие ландшафтные и климатические условия, там даже менталитет у людей другой, правила жизни другие.

Край неоднороден, но есть общее, что объединяет все зоны, — туристический сезон у нас короткий. Даже водный туризм, который сейчас набирает обороты, имеет небольшой срок навигации, гораздо меньший, чем в европейской части страны.

Поэтому нужно понимать: совокупность природно-климатических условий у нас такая, что массовым туризм вряд ли получится сделать. Нужно учиться работать в тех условиях, которые мы имеем.

— Известно, что администрация края заказала два теплохода — «Андрей Дубенский» и «Виктор Астафьев». Значит, перспективы речного туризма рассматриваются довольно серьёзно?

— Это не туристические теплоходы, они пассажирские. Именно туристических, круизных судов у нас пока просто нет в стране. Лишь в этом году сдали теплоход «Мустай Карим» и, если не ошибаюсь, за 60 лет это первый теплоход круизного типа, построенный в стране. Он больше «Максима Горького», который совершает круизы по Енисею, и он будет ходить по европейской части России.

Это я к тому, что такое строительство у нас не на потоке, ведь если вспомнить, «Горький» — австрийский, «Чкалов» и «Матросов» тоже не российского производства. И поэтому мы рады, что сейчас строятся в России суда типа «Мустая Карима». Это, конечно, не быстро, и ввод в эксплуатацию таких судов — сложный технологический процесс, но это строительство дало импульс развитию индустрии.

Вот сейчас у нас на Енисее «Максим Горький» ходит и в длинные, и в короткие рейсы.

И уже обсуждается приход на Енисей судов более массового класса, то есть трёхзвёздочных.

Плюс — прогулочных судов для коротких рейсов на несколько часов. Это всё наглядно показывает, что с точки зрения туризма река Енисей имеет большой потенциал.

— А почему? Что привлечёт туристов покупать туры по Енисею?

— Енисей — самая многоводная река России и одна из самых крупных рек мира. Сегодня в мире нарастает интерес к Сибири, а путешествие по Енисею — это хорошая возможность узнать страну, ни больше ни меньше. Потому что ты пересекаешь несколько климатических зон. Особенно интересна зона вечной мерзлоты, арктическая зона, ведь это мало посещаемое туристами место. Здесь свой климат, свои особенности организации быта, уникальное население. И по мере продвижения по Енисею ты погружаешься в то, как живут люди в стране, в их быт, начинаешь понимать смысл их жизни, который совсем не таков, как у жителей больших городов. Туристы во время тура посещают плато Путорана, Норильск, Дудинку, в Игарку заходят, в Туруханский район.

— Жители этих районов как-то взаимодействуют с туристами?

— Конечно. Например, теплоход заходит в Ярцево, к староверам, их там большое количество. Посещают Енисейск, Галанино. Люди остаются в восторге. При должной организации это очень круто. Плюс выгодно с точки зрения экономики этих населённых пунктов. Жители продают сувениры, товары лесного и речного промысла, готовят программу. И местные власти готовы в это вкладываться. Потому что, увы, сегодня система работы с туристами во многом утеряна. С тех пор как по Енисею ходил теплоход «Чехов», прошло 16 лет! То есть почти целое поколение индустрия круизного речного туризма на севере края не работала. Это всё надо восстанавливать.

Повторюсь, возобновление таких туристических рейсов очень важно для экономики малых населённых пунктов. И одного «Горького» недостаточно. Два новых теплохода, о которых вы сказали, «Дубенский» и «Астафьев», сменят пассажирские же «Чкалов» и «Матросов», которые уже выработали свой ресурс. На них можно будет ходить по Енисею, но надо понимать, что они не круизные. И только третий теплоход, если он когда-нибудь будет строиться, хорошо бы получить соответствующим всем мировым стандартам круизной индустрии.

— Что из себя представляет Арктический туристический кластер, о котором так много говорят?

— На сегодня это пока только многообещающий проект, который мы всячески продвигаем. Есть федеральная целевая программа развития туризма, куда мы уже неоднократно заявлялись с этим проектом. Арктический кластер — это определённая бизнес-модель для арктической зоны, куда входят Таймырский и Долгано-Ненецкий округа, Норильск, плато Путорана. Кластер предполагает создание инфраструктуры. Надеюсь, мы когда-нибудь сможем привлечь сюда федеральные деньги, хотя здесь всё сложно с точки зрения законодательства. Дело в том, что у нас там земля не муниципальная, а это является обязательным условием для включения проекта в федеральную программу. Есть и ряд других правовых проблем. Но Север безумно интересен для туристов, и поэтому надо это направление развивать.

Арктический туризм тоже не массовый и не должен быть таким. Но при правильном подходе эта нишевая туристическая отрасль может стать визитной карточкой края. Её можно сравнить с Камчаткой. Поехать посмотреть вулканы и гейзеры Камчатки тоже далеко не каждый может, сугубо финансово. Но тем не менее, когда произносят слово «Камчатка», все сразу вспоминают фантастические красоты, хотя большинство людей видело их только на фото и видео. Камчатка манит.

— Давайте вернёмся в окрестности Красноярска. Что ждёт заповедник «Столбы» после того, как он перестал быть заповедником и превратился в национальный парк?

— Могу сказать, что с точки зрения красноярцев, которые привыкли «ходить на Столбы» и делают это всю жизнь, не изменится вообще ничего! Как ходили, так и будут ходить.

Смена статуса — это просто способ узаконить, оформить официально существующее положение вещей. Потому что это странно выглядело: вроде бы заповедник, но в этом заповеднике регулярно ходят толпы туристов. Такие территории во всём мире называют именно национальными парками.

— Скажите, а куда вы сами любите ездить в Красноярском крае? Есть у вас любимые места?

— Я вообще всё люблю. И моя работа, к счастью, полностью отражает мой образ жизни — я тут в своей стихии. Я каждые выходные где-то нахожусь в поездках. Поэтому у меня много любимых мест. Я нежно люблю Ергаки, прямо по-особенному к ним отношусь. Люблю Енисейск, люблю реку Енисей и всё, что находится на её берегах. А также Красноярск и его окрестности, я всё здесь обошла и облазила.

Есть и места, где я ещё только мечтаю побывать. В основном это Север — такой манящий, труднодоступный, но безумно интересный.