На дворе — конец восьмидесятых. Нас, первоклассников, посадили в кружок, рассказывают о Ленине. Как он мастерил чернильницы из хлеба, как его преследовали какие-то жандармы. Говорят, что Ленин — это Родина. А для меня Родина — когда папа читает книжку Виталия Бианки, а потом мы вместе рассматриваем шмеля через лупу.
Не секрет, что все мы вкладываем своё содержание даже в те понятия, о ценности которых вроде бы условились. Это может быть забавно, когда разница выясняется в общении; это чаще всего плачевно, когда обнаруживается в процессе создания семьи. Но особенно «чревато» такое рассогласование — в образовании, система которого является одним из основных инструментов «формирования ценностей» в человеке. По крайней мере, мы привыкли думать, что ценности «там» закладываются. Но так ли это?
За годы учёбы мы выполняем множество разных упражнений и вычислений. Сдаём контрольные работы и нормативы. Что из этой россыпи знаний и навыков остаётся с нами? Что развивает личность? И, главное, какие ценности считают своим долгом формировать педагоги (если считают), а чего ждут от системы образования родители?
Разобраться во всём этом нам помогали заместитель заведующей по воспитательно-методической работе детского сада № 211 Елена Владимировна КЛЕЙМУШ, педагог средней общеобразовательной школы № 4 Татьяна Александровна ОВСЯННИКОВА, доктор филологических наук, профессор кафедры русской и зарубежной литературы Института филологии и языковой коммуникации СФУ Кирилл Владиславович АНИСИМОВ.
Первый шаг: воспитание
Для одних дошкольные учреждения — неизбежное зло из категории «куда я дену ребёнка, работать-то надо». Другие искренне верят, что без прохождения детсадовской ступени невозможно полноценное развитие малыша, его подготовка к школе. Но в целом содержательных требований к системе дошкольного воспитания родители предъявляют немного. Главное — чтобы ребёнку были обеспечены здоровье и безопасность. Ну, и психологический комфорт. Если ваш сын не плачет, идя в садик, а уходя — вза-хлёб рассказывает, как интересно провёл день, — большего и желать не приходится. Развитие творческих способностей ребёнка, навыки взаимоотношений в детском коллективе, привыкание к порядку и дисциплине — это, так сказать, дополнительный презент, на который родители особо и не рассчитывают. Но детсад берёт на себя эти и другие повышенные обязательства, от обучения чтению до формирования любви к природе. Хотя, может быть, именно из-за чрезмерности педагогических задач из наших садиков ушли такие простые вещи, как коллективные игры на воздухе — от «Ручейка» до «Цепи кованные»; нынешние детсадовцы на прогулках предоставлены сами себе.
Итак, родительские ожидания: здоровые условия и разнообразный досуг. У профессионалов более детальное понимание своих задач. Е.В. Клеймуш: «В нашем саду педагоги младших групп специализируются на речевом развитии: читают малышам сказки, побуждают их пересказывать, обсуждать персонажей, играют в скороговорки. Результаты видны уже через месяц: родители, забирая малышей из сада, отмечают, как у них расширяется словарный запас, дети хорошо запоминают небольшие пословицы, стихотворения. Ребят постарше воспитывают педагоги, владеющие основами изобразительного искусства. Это уже более сложный уровень — рисуя, работая с пластилином и глиной, ребёнок не просто развивает моторику, но и узнаёт, что красиво, а что — нет, учится изображать окружающий мир. Эти занятия всегда очень нравятся ребятам. Они угадывают, кого изобразили их одногруппники, если лепят фигурки животных — вспоминают какие-то их повадки, особенности.
Дети в раннем возрасте очень естественны, открыты миру. Мы стараемся их не критиковать, напротив, ищем индивидуальный подход к каждому. Из опыта работы воспитателем мне запомнился мальчик из младшей группы по имени Петя. Малыш был гиперактивный, шумный, в детском саду адаптировался трудно. Однако я заметила, с каким удовольствием он выполняет разные поручения, и стала специально обращаться к нему за помощью, хвалить за успешное исполнение разных посильных для него дел. И ребёнок начал меняться на глазах. Оказывается, ему очень нравилось помогать: наводить порядок, организовывать других детей в группе.
Основной ценностью для педагогов является здоровье воспитанников, поэтому в нашем саду обязательно организуются прогулки, игры на свежем воздухе. Зимой это лепка снежных фигур совместно с педагогом, украшение елей, растущих перед детским садом, самодельными игрушками. В тёплое время года — подвижные игры, строительство песочных замков.
Традиционной ценностью дошкольного уровня образования считается дисциплина. Сейчас навыки послушания и субординации детям прививают значительно мягче, чем в советский период. Не ставят в угол, не заставляют насильно съедать обед, если ребёнок не любит то или иное блюдо, не лишают прогулки. Конечно, педагог обязан обратить внимание воспитанника на его плохой поступок, но, как правило, эта ситуация прорабатывается в разговоре — никто никого показательно не наказывает.
Мне кажется, задача воспитателя детского сада состоит в том, чтобы помочь ребёнку войти в общество других детей и взрослых, расширить рамки его восприятия мира. В детском саду он уже не только сын или дочь, но и становится чьим-то другом, воспитанником — это и есть первый шаг к социализации. На мой взгляд, сформировать у ребёнка адекватную самооценку, чувство собственной значимости на начальной ступени важнее, чем дать ему определённый набор знаний. Это уже скорее задача школы и школьных учителей».
Шаг второй. Обучение
Действительно, слово «школа» чаще всего ассоциируется у нас с уроками, на которых положено усвоить определённый объём знаний по каждой дисциплине. По негласному договору учителей и родителей, вопросы воспитания, похоже, из школы ушли: уж слишком по-разному могут пониматься «вечные ценности», и чересчур щепетильно некоторые родители относятся к вмешательству во внутреннюю жизнь их чад. Только грубое нарушение общественных норм выносит на повестку вопросы нравственности. Когда всё спокойно, школа — это технология, причём достаточно консервативная. На самом деле всем нам хотелось бы от школы ещё многого. И того, чтобы к нашим детям там относились предельно индивидуально; и чтобы помогли увидеть склонности ребёнка; и чтобы дали квалифицированную психологическую и педагогическую консультацию. Чтобы новые технологии вводили не для отчётов и показухи, а для реального развития детей (как часто игровые комнаты, созданные во многих школах, стоят под замком, интерактивные доски не используются, а в компьютерные классы водят только экскурсии…). И чтобы дети узнавали не только мир, но и себя: что я могу, что я хочу, как говорю, как умею себя проявить. Возможно ли это? Теоретически — да, а практически о своих ценностных предпочтениях тандем «школа-родители» никак не договорится. И потому в школе если и ведётся речь о ценностях, то отвлечённых, как любвь между Наташей Ростовой и Андреем Болконским.
Т.А. Овсянникова: «На мой взгляд, нравственное развитие школьника, его личностное становление возможно в первую очередь «через предмет». Анализируя классические произведения русской литературы, изучая события мировой истории, обсуждая законы правового общества, ученик обогащает своё мировоззрение, развивает уже имеющиеся представления о вечных человеческих цен-
ностях.
В связи с обсуждением образовательных стандартов третьего поколения возник вопрос о придании большинству гуманитарных предметов «необязательного» статуса. Получается, даже на государственном уровне нет понимания, что только через прохождение истории, обществознания, литературы можно говорить с ребёнком о патриотизме, гражданских правах, о любви и нравственности, о важности труда. Это нонсенс. Школьные педагоги потеряют важнейший инструмент духовно-нравственного воспитания учащихся.
А вот упор нового образовательного стандарта на самостоятельную работу учащегося, на его индивидуальные проекты можно только приветствовать. Сегодня учащиеся настолько прочно усвоили «потребительскую» позицию по отношению к знаниям, что их не так-то просто расшевелить и мотивировать на самостоятельный поиск. Хотя среди учащихся 8-11 классов, с которыми я чаще всего работаю, встречаются настоящие исследователи. Те, кому интересно прочесть не то, что написала о Чехове Википедия, а произведения самого Чехова. Есть даже такие ученики, которые обращаются за советом, что можно почитать дополнительно, кроме книг, входящих в обязательную программу. Дело ведь не в том, что современные дети стали глупее, а в том, что мы, взрослые, сами не можем верно сформулировать, чему именно хотим научить, какие навыки желаем привить, чтобы сделать наших учеников по-настоящему успешными, самодостаточными людьми».
Шаг третий. Совершенствование
Вузовское образование не случайно признано мировым сообществом одной из величайших ценностей человеческой культуры. Задуманное как синтез обучения и научной деятельности, оно имеет свою сверхзадачу: помочь кристаллизоваться, обрести некий законченный образ учащемуся. Молодой человек систематизирует уже накопленные знания, осваивает механизм научного поиска, становится ищущей личностью.
К.В. Анисимов: «Моей задачей является ознакомление юных, восемнадцати-двадцатилетних людей с произведениями классической русской литературы. Понимаете, специфика русской нации такова, что это и есть наш единственный универсальный язык, то, что всех нас объединяет. Мы исторически не выработали фундаментальных гражданских ценностей, а вот с нравственными, религиозными, эстетическими ценностями всё получилось. А где они «хранятся»? Разумеется, в литературных памятниках. Ценности, транслируемые через художественное произведение, — универсальны и вневременны.
Я не люблю штампы о «детях, изуродованных современным образованием», — это неправда. Они приходят после школы совершенно разные. Кто-то более эрудирован и нацелен на учёбу, кто-то менее. Но так было всегда.
Разумеется, студент — это не школьник. Он уже практически сформирован как личность. Преподаватель может лишь осторожно направлять его к некой цели — если сам студент на это согласен.
В целом, система высшего профессионального образования скорее жива, и это обнадёживает. Возможно, выпускники средних школ приходят в вуз с менее широким кругозором, чем это было ещё десять лет назад, но элементарную нехватку информации можно устранить благодаря современным технологиям и Интернету. К сожалению, в России практически отсутствует понимание ценности труда, а мне бы очень хотелось привить его учащимся. Смотрите: вся отечественная блогосфера одержима двумя вопросами — как работать, не работая, и стоит ли уезжать из страны или всё же остаться. Так не должно быть.
А вот то, что молодёжь продолжает понимать и принимать философско-нравственное содержание творений Бунина, Чехова, Булгакова, Достоевского — это главное».
Родительский вопрос: яблоко от яблони
Традиция сравнивать процесс обучения с культивированием растений, а учителя с садовником — стара как мир. Тогда логично говорить и о «плодах», которые, разумеется, напрямую связаны с исходными «саженцами». Спор, кто отвечает за нравственный портрет личности — учителя или родители, становится сегодня одним из самых острых.
Все ступени образования в нашей стране, пусть и декларирующие индивидуальный подход, строятся на основе коллективного обучения (в группе, классе). Педагог зачастую не имеет возможности следить за личными проблемами учащегося.
Неуспеваемость, замечания педагогов — всё это маркеры неблагополучия, исправить которое в силах именно семейное окружение ребёнка. «Сейчас наметилось несколько тенденций участия родителей в образовательно-воспитательном процессе: увеличилось количество «безразличных» взрослых, переносящих свои обязанности на учителей, в особенности на классного руководителя, — отмечает Т.А. Овсянникова. — Эти родители либо слишком заняты улучшением материального положения семьи, либо просто не справляются с собственным ребёнком и предлагают «браться за него» педагогам. Вторая распространённая категория — родители, активно развивающие своё чадо. Их дети помимо средней школы посещают несколько секций, и само по себе это замечательно, но, к сожалению, чревато переутомлением и отставанием школьника в обязательных дисциплинах. Дополнительное образование всё же должно согласовываться с основным и учитывать возрастные особенности школьников».
Е.В. Клеймуш видит в излишнем рвении по устройству досуга ребёнка больше минусов, чем плюсов: «Родители, целенаправленно «забивающие» свободное время ребёнка посещением различных кружков и мотивирующие это фразами типа «Так у него не будет времени на глупости, и он кем-то станет в этой жизни», далеко не всегда правы. И дошкольники, и подростки нуждаются в свободном времени для отдыха и игр. Детство — это особое пространство со своими законами. Если лишить ребёнка возможности развиваться в естественной для него игровой ситуации, это обязательно проявится инфантильностью, нежеланием брать на себя ответственность в студенческом и более зрелом возрасте».
Конечно, наряду с подобными крайностями, существует адекватная родительская позиция. Т.А. Овсянникова: «Самая удачная ситуация складывается у тех учеников, чьи родители работают в тандеме с педагогами, решают вместе с ребёнком образовавшиеся проблемы. И самое главное — интересуются его душевным и эмоциональным состоянием. Я часто говорю родителям: встретив ребёнка из школы, спросите, как прошёл день, что интересного случилось. Погуляйте с ним, а если он уже взрослый — просто найдите время выслушать, проявите интерес к его увлечениям. И только потом, в третью очередь, пускай будет разговор об оценках. Поймите, вы — самые главные люди в его жизни. Ваше восприятие жизни оказывает на него решающее воздействие.
Недавно мои коллеги обсуждали избиение восьмиклассницы девочками из её класса. Драка была снята на мобильный телефон, ролик разместили в Интернете. На родительском собрании мама девочки, чья компания «разобралась» с новенькой, задала симптоматичный вопрос: «А вы что, разве не дрались в её возрасте?». Понимаете, если она не видит в ситуации ничего предосудительного, все попытки педагогов объяснить её дочери неприемлемость насилия будут обречены на провал».
…Вопрос образования ценностей, образования и ценностей, образовательных ценностей — это такая сложная матрёшка, где одно содержится в другом, но непонятно, по каким законам извлекается. Кое-что мог бы прояснить такой публичный общественный договор, где было бы чётко названо: что мы хотим получить от системы образования и что предлагает нам она. Насколько это трудно, но необходимо, мы попытались показать данным текстом.
Татьяна МОРДВИНОВА