«Урбанистическая деревня»: мировой тренд

Его пребывание в СФУ длилось 5 дней, каждый из которых был заполнен лекциями для студентов Института архитектуры и дизайна. Мистер Кэмпбелл посещает Красноярск в качестве визит-профессора уже не первый раз (неоднократно он выступал в качестве со-руководителя международного выездного семинара по проблемам современного градостроительства, проводимого вузами-партнерами — СФУ и Университетом штата Вашингтон), является действующим учёным и имеет значительный преподавательский опыт.

Кристофер лёгкий на подъём, улыбчивый, впервые вижу его в деканате института, возле карты мира: показывает крохотную точку — свой родной город Сиэтл. «Город вечных дождей и «Неспящие» с Томом Хэнксом?», — шучу я, вспоминая известный фильм. «Город меж двух океанов», — парирует он. «С одной стороны — тихоокеанский залив Пьюджет-Саунд, с другой— озеро Вашингтон. Не слишком похоже на Красноярск».

На интервью — всего лишь час, Кристофер очень устал. И всё же — несколько вопросов, чтобы обрисовать его впечатления о Красноярске.

— Кристофер, каждый город, как человек, со своим собственным лицом: особые черты, детали, образы. Какой вы увидели Сибирь и, конечно же, наш город? Что отметили как профессионал в области градостроительства?

— У Красноярска прекрасное лицо. Без преувеличения. Мне сложно не быть банальным и не вспомнить о вашей огромной реке. Енисей? Да, верно. Я вижу его ежедневно из окна гостиницы и удивляюсь — в Сиэтле водных пространств много, но там — океан. Большая влажность, довольно мягкий климат. А в вашем городе — одна единственная, но колоссальная река, задающая облик окружающей среды. Видно, что город тяготеет к ней, он строится вокруг неё. Холмистый рельеф Красноярска как раз очень похож на тот, что у нас в Сиэтле. Что касается архитектуры — я бывал в центре и в отдалённых районах, видел, что и как строится сейчас. Мне нравится вот это здание, честно (указывает на корпус библиотеки СФУ — прим. автора). Оно современное, функциональное, комфортабельное внутри. Почему бы и нет?

— В советскую эпоху было принято планировать города определённым образом: мышление проектировщика исходило из единиц-микрорайонов, обязательно закладывалось в план несколько школ, детских садов, предприятия сферы услуг, магазины в радиусе пешеходной доступности для жителей окрестных домов. Сейчас принцип меняется в сторону заполнения определённых городских пространств, например, от одной улицы до другой. Как с этим обстоят дела в Сиэтле?

— На своих лекциях я рассказываю, как в американской градостроительной науке понимается зонирование: для каждого участка генплана прописывается, как должна использоваться эта земля в городе — какие процессы там допустимы и какие сооружения могут располагаться — промышленные объекты или же сеть торговых учреждений, зоны рекреации или офисы предпринимателей. Этот аспект, насколько мне известно, не слишком разработан в России.

Я полагаю, документально оформленный и законодательно защищённый подход к зонированию позволяет грамотно распорядиться городскими территориями. В Сиэтле, например, принято охранять редкие аутентичные виды растений и животных, запрещены любые несанкционированные действия в зонах отдыха. Делается всё, чтобы горожане были обеспечены достаточным количеством чистого воздуха и чистой воды. В Сиэтле настолько благополучная среда, что лосось заходит на нерест в водоёмы, находящиеся в черте города.

Я бы сказал, для наших градостроителей принципиально разработать не столько материальную, фактическую, бетонно-кирпичную составляющую генплана, но скорее комфортную среду проживания для горожан. Сейчас достаточно популярна идея «урбанистических деревень», таких уютных озеленённых посёлков городского типа внутри мегаполиса, где всё необходимое находится в нескольких минутах ходьбы (магазины, рестораны, кино, прачечные и т.п.), там есть площади для встреч с друзьями и соседями, места для семейных прогулок. Поселения компактны, в отличие от стихийно возникавших пригородов. Там можно передвигаться на роликовых коньках, на скейтборде или велосипеде. Главное — автомобиль перестаёт постоянно использоваться в такой «деревне»: меньше пробок, меньше загрязнение и нагрузка на окружающую среду, не нужно тратить силы на поиск парковочного места и травить себя и окружающих выхлопными газами. Кстати, отчасти эта идея с мини-посёлками внутри города напоминает то, что вы описали, говоря о советской эпохе градостроительной науки в России.

Я социолог, для меня в «городских деревнях» есть ещё один плюс — эти районы ориентированы на пешеходов, на относительно небольшую, компактно проживающую группу людей, которые могут хотя бы визуально запоминать друг друга, а значит — быть менее настороженными, отчуждёнными, более дружелюбными и терпимыми. В таких условиях больше шансов осознать себя частью сообщества, сдружиться с соседями. Одно дело чувствовать себя песчинкой в огромном разрозненном, исторически сложившемся городе; другое — знать, что ты — часть поселения, имеющего «видимые» границы.

— Скажите как социолог: какие черты привносят в «лицо» нашего города красноярцы? Сталкивалась с мнением, что мы замкнутые и хмурые. Многие иностранцы сетуют на языковой барьер.

— Что ж, есть в этом доля истины. Знаете, у нас шутят, говоря о трудной задаче: «сделать это так же сложно, как рассмешить русского». Я часто бываю в Красноярске. У меня здесь друзья: Ирина КУКИНА, кандидат архитектуры, профессор ИАиД СФУ, Сергей ГЕРАЩЕНКО, директор института, кандидат архитектуры, профессор. С удовольствием общаюсь и с другими преподавателями. Мы понимаем друг друга, я ценю их как специалистов и как людей. Самая большая проблема, действительно, русский язык. Я американец во втором поколении, языка своих польских и австрийских предков не знаю. Приезжая к вам, в Сибирь, чувствую себя, будто окружён пчёлами — постоянное повсеместное жужжание чужих слов. Я привык, но всё же странно, конечно. А язык трудный: пытался учить его много лет назад, погружаясь в языковую среду, но, приезжая раз в год на пару недель, сложно что-либо освоить.

Ваши горожане кажутся более отстранёнными и менее активными в социальной жизни. Допустим, в Сиэтле при создании масштабных градообразующих объектов задействованы не только специалисты: градостроители, инженеры-генпланисты, архитекторы, дизайнеры, — но и сами граждане города. Существуют легитимные документы, позволяющие жителям изъявлять и претворять в реальность свои пожелания, дополнять или менять генеральный план (так называемый «завершённый план» — прим. автора) того или иного объекта. Это как построить город… своими руками.

Ваши граждане очень консервативны и нацелены на сохранение своей обособленности. Жители Штатов другие — мы экстраверты, стремимся делиться и смешивать разные традиции, языки, культурные тенденции. Движение вовне как способ жизни целой нации.
Кстати, молодые люди вашего города гораздо активнее представителей старшего поколения: они не переживали периода напряжённости между нашими странами, с ними проще общаться, они мультикультурные, некоторые знают несколько языков. Говорят по-английски, здорово.

— Это глобализационные процессы, Кристофер.

— Наверное. Это плохо?

— А вы как считаете?

— Я думаю, что глобализация — хорошо. Это то, что возникает в процессе открытого общения между Россией и Америкой, к примеру. Если вы говорите об американизации, то так вышло, что детали американской культуры можно встретить повсеместно. А культура эта сама по себе — сплав множества традиций. Но я, например, не выискиваю черты американской культуры специально, приехав в ваш город. Столичные города вроде Москвы и Санкт-Петербурга выстроены по совершенно иным принципам, чем сибирские и дальневосточные. Они огромные, возможно, там проще жить. Но мне нравится здесь, в Красноярске, и я не считаю, что мы с вами должны стать одним и тем же, утратить национальную специфику.

— Вы востребованы в родном городе: преподавательская деятельность, должность директора программ бакалавриата, собственные исследования, посвящённые решению градостроительных задач сквозь призму социального поведения, символических и культурных особенностей местности.

— А ещё у меня есть семья, две дочери — четырнадцати и десяти лет. Представьте, ради младшей я недавно пошёл на героический поступок: прочёл и пересмотрел все семь частей «Гарри Поттера». Это было эпично (смеётся — прим. автора). А так, мой любимый фильм — «Лоуренс Аравийский» с Питером О’ТУЛОМ. А любимая музыка — та, которую делают «Led Zeppelin» и «U2». Мы с дочерьми слушаем «Queen», их любимый бэнд.

— Отличный выбор.

— Вы знаете эту музыку?

— Да.

— А вот я не знаю популярных русских групп. Но я думаю, что однажды приеду в Красноярск с детьми, и тогда можно будет выбрать момент и сходить в театр. Жаль, что сейчас у меня времени хватает в основном на лекции и решение рабочих задач, связанных с общим проектом сотрудничества между Вашингтонским университетом и СФУ.

— Что представляет собой этот проект?

— Мы совместно решаем учебные и методические задачи. В этот раз я читаю восемь лекций об истории и теории города, о новейших тенденциях градостроительства, а затем провожу обучающий семинар для преподавателей ИАиД по вопросам введения программ бакалавриата. Вы наверняка знаете, что эта проблема актуальна для СФУ, интегрирующегося в новую образовательную традицию.

— Удивите читателей напоследок. У вас есть необычное увлечение?

— Не знаю, насколько это необычно, но я выхожу в океан на своём катере. Путешествую вместе с семьёй, от Сиэтла и почти до Аляски. Три-четыре недели проводим в открытых водах. Отдыхаем, рыбачим, наблюдаем за китами, чайками и орлами, их там много. Я не выжил бы без океана, правда. Он — единственное, помимо семьи, чего мне здесь, в Красноярске, действительно не хватает. Наверное, я моряк в душе.

Звучит как музыка: «урбанистическая деревня», город для людей, велосипеды вместо автомобилей, в микрорайоне все друг друга знают хотя бы в лицо и чувствуют себя в безопасности, как дома. Но какое отношение это имеет к нашей реальности? И зачем это вкладывают в головы студентам, если на практике, когда они приступают к работе, их профессиональное мнение никого не интересует? О том, насколько востребованы новые подходы в градостроительстве, которыми владеют выпускники вуза, и о значимости экспертных оценок при принятии архитектурных и градостроительных решений, мы говорим со специалистами кафедры градостроительства ИАиД СФУ.

Людмила Валентиновна ГАЙКОВА, кандидат архитектуры, член Союза архитекторов РФ

— Лекции Кристофера Кэмпбелла строились вокруг понимания города как живого, целостного, развивающегося по своим законам организма. Не хаотического нагромождения архитектурных сооружений и элементов благоустройства, а единого целого. Даже платье принято кроить, удерживая в уме конечный результат, — готовый наряд. И только поняв город как целое, можно переходить к частностям — скажем, проектировать его районы. Знания, транслировавшиеся Кристофером, ценны именно этим: комплексным системным подходом к градостроительству.

Сейчас отечественные архитекторы и градостроители находятся на границе между отмирающей социалистической «распределительной» моделью и новой для нас рыночной. Задача — найти приемлемый баланс между ними. Знания, переданные профессором нашим студентам, абсолютно «рабочие». Из лекций они узнали, как должна развиваться жилая и общественная застройка в рыночных условиях, как работают в команде представители власти, бизнеса и рядовые граждане, участвующие в планировании городской среды.

Кстати, иногда приходится сталкиваться с мнением, что «у них там», в США, выпускники-архитекторы обладают большей свободой самовыражения, чем у нас. И происходит это, якобы, потому, что знания, полученные в наших вузах, «декоративные», неприменимые в реальных условиях города, поскольку в реальности удел градостроителя — проектировать унылую серость или китч для нуворишей. Это ложное представление. Студенты СФУ получают отличное образование: лекции университетских и визит-профессоров обогащают интеллектуально, формируют не просто навыки и умения будущих архитекторов, но и их целостное мировоззрение, умение мыслить масштабами «города» — организма, а вовсе не «улицами» и «дверными ручками» по отдельности.

А та картина, которую мы видим в современном Красноярске, проезжая в маршрутке, — это результат неотлаженных взаимоотношений городских властей и заказчиков, нас с вами. Вот когда решение о строительстве того или иного здания, о реконструкции некоего участка города будет приниматься совместно, и критерием станет не только дешевизна и практичность планирующегося объекта — тогда красноярцы будут жить в комфортном, уютном, рационально спланированном и красивом городе!

Ирина ПОЗДНЯКОВА, кандидат архитектуры

— В 2008 году в СФУ была открыта новая специальность «Градостроительство». Сейчас в ИАиД обучается три группы студентов, у которых социология градостроительства — одна из ведущих дисциплин. А профессор Кэмпбелл как раз посвятил свои лекции современным проблемам градостроительства, и это была информация даже не регионального, а федерального уровня значимости. В России не развито взаимодействие городского населения с профессионалами, планирующими городскую среду, но эта тенденция понемногу набирает силу.

Кристофер говорил о механизмах планирования городской среды через потребности горожан — это знание обязательно для наших выпускников. Период плановой экономики и политики госзаказов всё же миновал: государство больше не монополизирует право решать, как должны выглядеть города, в которых мы живём. Но и в условиях рыночных мы пока не освоились. Сейчас довольно благоприятный период: вновь появились крупные заказы, возросла необходимость в строительстве новых микрорайонов. Вопрос в том, как строить? Так, как раньше, — не хочется. А по-новому мы не научимся, если не изучим достижения градостроительной науки других стран. Кристофер рассказывал, как планировать город «через людей», а не насаждать уже готовый «типовой» план. Концепция профессора и его коллег — это «наведение мостов» между теми, кто проектирует, и теми, кто будет жить в получившемся воплощённом пространстве.

Если вы полагаете, что в России такое невозможно — зря. Сейчас образуются ТСЖ, ТОС, товарищества людей, отстаивающих свои интересы при создании жилья, за которое они платят.

Кристофер оставил материалы своих лекций на нашей кафедре, в переработанном виде они входят в курс «Социология градостроительства» и уже читаются нашим студентам.

Лично для меня особенно ценной была завершающая лекция, на которой Кристофер делился принципами «устойчивого градостроительства»: это долгосрочный план развития на ближайшие 5-10 лет.

Татьяна МОРДВИНОВА