Когда этот высокий, улыбающийся китаец вошёл в аудиторию — показалось, что в неё вплыло солнце: такая позитивная, харизматичная аура его окружала. Как там у Маяковского: «Но странная из солнца ясь струилась, — и степенность. Забыв, сижу, разговорясь с светилом постепенно». Назвать профессора Пекинского педагогического университета Чжана БАЙЧУНЯ светилом можно и без всяких метафор: именно в его переводах сегодня в Китае выходят труды русских философов, и этот пласт русской культуры становится достоянием Поднебесной.
Но и у самих русских студентов лекции китайского профессора имели успех — в Гуманитарном институте СФУ о визите коллеги вспоминают до сих пор. «Само по себе — это замечательное событие: русская философия глазами (и устами) китайского учёного, — говорит И.Н. КРУГЛОВА, профессор кафедры философии ГИ СФУ. — А в сочетании с высоким профессионализмом и великолепным владением русским языком (равно как и всем контекстом русской культуры), талантом рассказчика и глубиной исследовательского поиска лекции создали атмосферу настоящего интеллектуального праздника».
Именно Инна Николаевна Круглова взяла у гостя интервью для нашей газеты.
— Профессор Чжан, как случилось, что вы заинтересовались не просто русской философией, но русской религиозной мыслью?
— Это долгая история. Я был математиком, окончил математический факультет. Потом занялся философией. Через год меня послали в СССР в аспирантуру философского факультета Ленинградского государственного университета; это был октябрь 1988 года. Тема моей диссертации
— «Проблема существования в философии и науке», и там не было связи с русской философией.
Однажды мы говорили с товарищами по общежитию (все мы, философы, жили в одном общежитии), и меня спросили: кто самые великие философы в Китае? Я, конечно, назвал КОНФУЦИЯ и ЛАО-ЦЗЫ, которых хорошо знают ваши студенты. Соответственно, и я задал тот же вопрос: кто самые великие философы в России? Тогда я впервые услышал имена: Владимир СОЛОВЬЁВ, Николай БЕРДЯЕВ. Для меня это было открытие. С этого момента я начал интересоваться ими.
Но достать их труды было нелегко. Мне здорово повезло, потому что именно тогда в СССР начали издавать русских философов. Можно сказать, наступил бум на эти издания. За время учёбы я собрал почти всё, что вышло в период «перестройки» по русской философии. После учёбы в Петербурге я привёз все эти книги с собой домой (конец 1993 г.) и начал заниматься русской философией. Моя библиотека постоянно пополняется. Да, я больше всего занимаюсь именно русской религиозной философией, потому что главной линией в русской философии была религиозная.
— Вопрос, который вызвал наибольший резонанс в нашей студенческой и преподавательской аудитории: вы считаете, что русская мысль внесла свой вклад в мировую философскую культуру благодаря именно религиозной философии конца XIX — начала XX вв.?
— По большому счёту в мире существует две философские традиции: восточная и западная. В Европе каждая великая нация создала свою национальную философию в рамках этой традиции. Русский народ — тоже. В сравнении с другими европейскими народами русским нелегко было выполнить эту задачу; казалось, в западном интеллектуальном пространстве для него уже не было места. Особенно после классической немецкой философии трудно изобрести что-то новое. Но, в конце концов, у русских сформировалась самобытная философия; её ядром является русская религиозная мысль, вершиной которой стала так называемая философия «серебряного века». В рамках западной философии русская религиозная философия представляет собой оригинальное образование, занимает особое место. Я считаю её большим вкладом русского народа в сокровищницу мировой философской культуры.
— Каково ваше отношение к ортодоксальной философии советского периода — диалектическому материализму?
— Откровенно говоря, я плохо отношусь к диалектическому материализму именно советского периода, так как это было только идеологией, а не философией. Однако нельзя забывать, что в Советском Союзе были философы, которые не разделяли официальный диамат, хотя откровенно об этом не заявляли, например П.А. ФЛОРЕНСКИЙ, А.Ф. ЛОСЕВ и др.
Кроме того, недавно выпущена серия книг под редакцией академика В.А. ЛЕКТОРСКОГО; сам он является крупным философом в современной России. В этом году я его пригласил в мой университет с курсом лекций. Эта знаменитая серия называется «Философия России второй половины XX века», состоит из 21 тома. В серию вошли 19 философов, в том числе 4 ныне здравствующих академика. Все они жили и творили в Советском Союзе под влиянием диамата, но у них найдутся очень интересные идеи, которые не укладываются в рамки диамата. Я уже начал следить за советской философией, хотя до сих пор больше занимался русской религиозной мыслью.
— Можете ли назвать ваших самых любимых русских философов?
— Конечно. Прежде всего, это Бердяев. Русскую философию я начал читать с его работ «Самопознание» и «Русская идея». Язык Н. Бердяева очень лёгкий, пишет свободно. Вернувшись в Китай, я начал переводить его работы на китайский язык; почти все его главные труды я уже перевёл, большинство из них изданы в Китае. Недавно я сам написал одну книгу по его творчеству. Кроме того, перевёл работы В. Соловьева, В. РОЗАНОВА, Л. ШЕСТОВА и др.
— Как вы думаете, считать ли недостатком нашей философии её опору на русскую литературу?
— Нет. Наоборот, опора на русскую литературу является самой большой оригинальностью русской философии. Так называемый литературоцентризм есть скорее её преимущество, чем недостаток. Многие философские проблемы впервые поднимались именно в русской литературе. А многие русские философы имеют литературный талант. Некоторые русские мыслители являются одновременно и философами, и писателями. Почти все русские философы не только читали Достоевского, но и писали специальные работы по его философии.
Конечно, в философии других народов также бывают тесные связи между философией и литературой, например французской. Но в русской философии этот момент сильно выражен.
У нас, в Китае, была прекрасная литература, но наши философы почёму-то никогда не обращали на неё никакого внимания.
Я считаю это одним из самых больших недостатков китайской философии.
— Как известно новоевропейская философия началась на основе отказа от религии. Можно ли утверждать, что русские философы вернулись в религию, а именно — в православную?
— Не только новоевропейская философия началась с отказа от религии, то есть секуляризации. Греческая философия тоже началась с отказа от мифологии. Можно рассматривать это как важную особенность европейской философии вообще. Главное, что новоевропейская философия после отказа не хочет возвращаться обратно к религии. В России всё было иначе. Русская философия началась не с отказа от религии. Все славянофилы были верующими, даже западникам не был чужд религиозный поиск, только отдельные западники были атеистами. Все крупные представители русской философии были верующими, русские атеисты в философском плане мало что сделали. Безусловно, русская душа складывалась под влиянием православия. Правда, русские мыслители испытали сильное влияние западного атеизма и начинали свой путь с отказа от религии (В. Соловьёв, Н. Бердяев, С. БУЛГАКОВ), однако потом в своём философском поиске вернулись к религии. Некоторые даже стали священниками, как Булгаков, но таких мало. В религию-то они вернулись, но не в русскую православную церковь.
С другой стороны, Церковь не была готова их принять. Даже богословские мысли о. С. Булгакова вызвали подозрение в ортодоксальной религиозной среде. В каком отношении находятся русская философская религиозность и православие — это очень сложный вопрос. Но одно могу сказать: без православия не было бы и русской религиозной философии.
— То есть русскую философию нельзя назвать «православной философией»?
— Русские философы и не ставили цель развивать православную философию. По мнению крупного современного русского философа С. ХОРУЖЕГО, русские философы творили в терминах западной философии. Только с о. Г. ФЛОРОВСКОГО русская мысль начала по-настоящему возвращаться к истокам православия. Я считаю, что православная философия ещё ждёт своего часа.
— Существует ли в Китае современная оригинальная философия?
— Я считаю, что не существует — ни в западном плане, ни в восточном. Были попытки создать современную китайскую философию в терминах западной философии, особенно немецкой классической, но все эти попытки потерпели крах; они привели китайскую философскую мысль в тупик. Современные китайские философы вообще отказались от своей древней философской традиции. Конечно, в современных условиях китайская философия не может развиваться только в рамках этой традиции, она нуждается в размыкании. Для меня очевидно, что современная китайская философия может возникнуть и развиваться только на основе своей философской традиции в диалоге с западной философией. При такой концепции большая перспектива имеется в диалогах между китайской философией и греческой философией, между китайской философией и христианской мыслью. Как и для православной философии, для современной китайской философии, видимо, не пришло время.
— Скажите, а в Китае есть интерес к русской религиозной мысли? Какие вообще философские предпочтения у нынешних китайских интеллектуалов?
— В Китае есть определённый интерес к русской религиозной мысли, но небольшой. В нашем философском сообществе, как везде, главное внимание на Запад. Западная философия у нас всегда была в моде. Однако я заметил, что она до сих пор ничего существенного не принесла для китайской философии. Причину я вижу в том, что в китайской интеллектуальной культуре отсутствует критический дух. Русская философия возникла под влиянием западной философии, но она с самого начала стояла на критической позиции. В конце концов, русская философия преодолела западную традицию, создала свою оригинальную и самостоятельную мысль, хотя Запад не очень признаёт эту философию.
Мне кажется, что нам, китайским философам, легче изучать русскую философию. Между русской и китайской философиями возможен плодотворный диалог. Если русские любомудры лучше понимали западную философию, то китайские философы лучше понимают русскую философию. В этом плане русская философия играет посредническую роль. Поэтому я считаю, выход для современной китайской философии заключается в изучении русской философии и русской культуры вообще.
— Профессор Чжан, а ваши студенты с удовольствием изучают древнюю китайскую философию и чем она их привлекает?
— Я не могу сказать, что наши студенты с удовольствием изучают древнюю китайскую философию. К сожалению, наша молодёжь мало интересуется философией. Я считаю, причина не в молодёжи, а в самой философии, вернее, в философах, ибо по определению философия должна быть интересна, а мы её сделали скучной. Поэтому нам нужна другая философия, и она возможна в Китае.
СФ