Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
март / 2012 г.

Экзотика монгольских прерий

Когда-то Монголия, как и Болгария, считалась чуть ли не шестнадцатой республикой Советского Союза — так тесны были связи и так лояльно были настроены по отношению к северному большому брату сами монголы. Прошло тридцать лет, и связи ослабли. Монголия всё больше дрейфует в сторону Китая и, того и гляди, уплывёт, как отвязанная лодка...

Нет, и сегодня наше влияние на Монголию достаточно велико; до сих пор Россия не утратила контроль за стратегическими отраслями этой страны. Но торговые и иные связи Монголии расширяются сегодня отнюдь не за счёт России, а за счёт Китая, Южной Кореи и других стран.
О том, имеет ли смысл терять столь важного для нас партнёра, и о самобытной культуре Монголии мы говорим с доктором исторических наук В.Г. ДАЦЫШЕНЫМ, заведующим кафедрой всеобщей истории Гуманитарного института СФУ.

— Владимир Григорьевич, вы ведь китаист, и ваш интерес к великой китайской, японской культурам понятен. Но чем современному человеку может быть интересна Монголия? Уж великой её точно не назовёшь: всего населения — меньше 3 млн человек, половина из которых ведут кочевой образ жизни…

— Я считаю, надо знать культуры всех народов, независимо от их численности. А монголы — они ещё и наши соседи, исторически всегда были рядом. Так что здесь должен диктовать не просто интерес, а обязанность знать соседа. Тем более у монголов — самобытная и самодостаточная культура. Они имеют смелость оставаться собой, придерживаться своих традиций, несмотря на все соблазны мира. Их история сравнима с нашей, а предыстория — дольше.

Все древние столицы, все кочевые мировые империи рождались на Орхоне (один из притоков Селенги). И уйгурская, и тюркская, и гуннская... Монголы смогли создать мощную государственную модель, завоевали полмира (а завоёвывали Монголию, кстати, только наши енисейские киргизы)... Предложили интересные политические институты. Вот мы восхищаемся правами американцев, а одно монгольское право на землю все американские «свободы» перевесит: у них вся земля общая. Где хочешь, там и ставь юрту.

— А это не вчерашний день?

— Общее право на землю? Может — вчерашний, а может — завтрашний.

— Какой период своей истории монголы считают самым значимым?

— Они выделяют три основных сюжета: первый — кочевая империя гуннов, далее ЧИНГИСХАН и третий — создание Монгольского государства в 1911-1924 гг. Главный, конечно, Чингисхан. Сейчас его мемориал находится на месте мавзолея, где лежали СУХЭБАТОР и ЧОЙБАЛСАН. В мемориале нет памятника БАТУ-хану, который завоевал Русь, но есть памятники ДЖЭБЭ и СУБЭТЭЮ, разбившим русских при Калке. Кстати, Субэтэя своим считают тувинцы.

— Какой народ, какая культура наиболее близки монголам?

— На мой взгляд, калмыки и буряты. Буряты советской властью признавались самыми близкими — Бурятия, если помните, даже называлась Бурят-Монголией. Но калмыки и буряты уже давно живут в другой культурной среде. А монголы лучше всех сохранили традиционную кочевую культуру. Если говорить об уникальности: другой такой страны — монголо-язычных кочевников-буддистов — больше на Земле нет.

— А тувинцы?

— Они хоть и буддисты, но — тюрки. И их меньше на порядок. Среднеазиатские республики отличаются и по культуре, и по происхождению — они тюрки-мусульмане. Тюркских стран вообще много, а монгольская — одна.

— В Китае тоже живут монголы, и их там даже больше, чем в самой Монголии — 6 млн. Они не мечтают объединиться?

— Панмонголизм — древняя идея, она всегда волновала политиков, и Сталин этой проблемой занимался. Но китайские монголы — они чуть-чуть другие. Во-первых, принадлежат к другим этнокультурным группам, отличным от халха-монголов. Да и ассимилирующее влияние Китая даёт о себе знать. Они на китаянках женились, учились в Пекине, и когда приезжают в Монголию — чувствуется уже взаимное напряжение.

— Говорят, по уровню развития и «внешнему виду» сегодня Монголия напоминает одну из бывших советских среднеазиатских республик. Это так?

— Отчасти так, и с политической точки зрения для нас это очень важно. Вроде бы постсоветское пространство, но оно не отягощено старыми обязательствами и обидами, которые вытекают из тесного соседства в едином государстве.

— То есть претензий к нам у монголов нет?

— Претензии как раз есть, и их немало. Приведу выдержки из статьи политика, учёного Б. БАТБАЯРА «Вечная обида вечного соседа».

«В течение 20 лет, когда русские забыли о монголах, наши люди забыли о русском языке и русской культуре… Число монголов, изучающих английский язык, достигло 1 млн человек, а число наших граждан, владеющих корейским языком на разговорном уровне, перевалило за 100 тыс. человек»...

«Двадцать лет назад 97% внешней торговли Монголии приходилось на СССР. В настоящее время доля Китая во внешней торговле нашей страны составляет 46%»...

«Монголия закупает из России товары и продукцию на $1,3 млрд. Наша страна поставляет в Россию товары и продукцию общей стоимостью в $100 млн. Отсюда видно нарушение торгового баланса. Восточная Сибирь на протяжении более 100 лет являлась крупным покупателем мяса из Монголии. Но это практически сошло на нет из-за различных таможенных и тарифных преград».

— Насколько справедливы эти слова, действительно ли в отношениях с Монголией так всё непросто?

— Сегодня существует целый комплекс проблем и противоречий в российско-монгольских отношениях. Например, монгольское общественное мнение до сих пор имеет исторические территориальные претензии к России относительно Тувы. И несмотря на то, что границу с Тувой недавно демаркировали, и сами монгольские учёные доказали бесперспективность этих претензий, для многих монголов это очень болезненный вопрос. И в России есть своеобразное «промонгольское лобби». Мне приходилось слышать из уст одной российской гражданки утверждение о том, что «русские специально создали тувинскую нацию, чтобы захватить часть Монголии». И поскольку я занимаюсь историей Тувы, то, конечно же, был удивлен столь циничным заявлением.

Наше давление при заключении контрактов им не нравится, высокие тарифы на монгольский экспорт… Железная дорога — совместное предприятие, но в нашей кассе билет стоит в два раза дороже, чем в монгольской кассе.

— Наше государство предпринимает какие-то шаги, чтобы изменить ситуацию к взаимовыгодности?

— Новая система русско-монгольских отношений начала складываться во второй половине 1980-х. Тогда впервые был поставлен вопрос о долгах по советским кредитам, расчёты стали проводиться в свободно конвертируемой валюте. Но в это же время были заключены и первые монголо-китайские соглашения.

После визита в 2000 году в Улан-Батор В. ПУТИНА отношения активизировались, и в 2003 была закрыта проблема советского долга. До сих пор значительны наши позиции в добыче полезных ископаемых в Монголии, у нас совместные предприятия, долгосрочные контракты. Другое дело, что мы их используем не очень эффективно, и это не очень нравится монголам. Конечно, они не хотят с нами ссориться, всё-таки мы их соседи; и мы не хотим отдавать добычу этих ископаемых третьей стране.

Но проблемы, о которых я говорил, остаются: это и растущий год от года торговый дисбаланс, высокие тарифы, ограничения на поставки мяса, проблемы российской недвижимости в Монголии, визовый режим на границе, инциденты на границе с Тувой.

— А Китай в это же самое время предоставляет Монголии безвозмездные и льготные кредиты. Получается, что Китай со временем может вытеснить нас из Монголии?

— Сошлюсь на авторитетное мнение профессора Байкальского университета экономики и права, востоковеда Ю.В. КУЗЬМИНА: «Около 80% современной экономики Монголии так или иначе контролируется или связано с экономикой современного Китая. Дальнейший рост китайской экономики потребует ещё большего количества минерального сырья, которое имеется в Монголии.

В этих условиях России для сохранения своих позиций в регионе необходимо не просто усилить внимание к нашему ближайшему и надёжному соседу и партнёру, но и проводить согласованную и системную внешнеэкономическую политику по отношению к Монголии. Торговый баланс может резко измениться в случае создания в Монголии собственного нефтеперерабатывающего завода. Та страна, которая это сделает, существенно усилит собственные позиции в экономике Монголии. А если торговые отношения России и Монголии резко ослабнут, это приведёт к кардинальным изменениям в отношениях между нашими странами».

Хотя сегодня мы всё ещё достаточно плотно присутствуем в экономике Монголии. Есть несколько крупнейших совместных монголо-российских предприятий. Это и «Эрдэнэт», который можно охарактеризовать как самое крупное промышленное предприятие, основной источник валютных поступлений и доходов госбюджета Монголии, и «Монголросцветмет» — самый крупный геологоразведочный и эксплуатационный комплекс в Монголии. Совместной собственностью также является железная дорога протяжённостью 1100 км, которая тянется с севера на юг Монголии. Помимо этого, треть энергетики Монголии полностью зависит от России. Электроэнергия для западных аймаков (аймак — административно-территориальная единица — Е.Н.) полностью поставляется из РФ.

Иркутская область во внешнеторговом обороте России с Монголией занимает 41% — на экспорт идут нефтепродукты. Всего 6% продукции Ангарского нефтеперерабатывающего предприятия хватает для покрытия нужд всего внутреннего рынка Монголии.

— И всё же в бурно развивающемся Азиатско-Тихоокеанском регионе, на фоне таких стран, как Китай, Индия, Корея, — Монголия смотрится довольно скромно. Есть ли у неё потенциал и как он может проявиться со временем?

— Монголия действительно смотрится скромно на фоне высокотехнологичных и мощных экономик, так называемых «азиатских тигров». Но у неё огромная территория — по размерам Монголия занимает 5-е место в Азии и 19-е в мире. В мировой экономической системе Монголия не заметна лишь потому, что не входит в число стран, добывающих и экспортирующих нефть. Например, наша экономика полностью зависит от нефтедолларов, структура же монгольского экспорта мало походит на российскую, но... близка к красноярской. Так, 89% монгольского экспорта составляет продукция горнодобывающей промышленности — это уголь, железная руда, молибденовый концентрат, золото, плавиковый шпат. Кстати, и по некоторым другим показателям Монголия похожа на Красноярский край: площадь страны — 1565 тыс. кв. км, у нас — 2339 тыс. кв.км. Население Монголии составляет — 2,8 млн человек, у нас — 2,9 млн человек. И Монголия экспортирует свою продукцию в 60 стран. Больше всего инвестирует в экономику Монголии Китай —51%, Канада — 8%, Корея — 5,6%. Рост ВВП хороший — например, в 2010 году он составил 6,1%, и это при том, что зимой погибло 10 млн голов скота, в противном случае рост составил бы 10%. Получается, что и без нефти Монголия даёт прирост ВВП.

— В советское время в наших вузах училось немало монголов. Как с этим обстоит дело сегодня?

— С советскими временами ситуацию, конечно, не сравнить, тогда на учёбу приезжали тысячи. Сейчас, если верить статистике, в Монголии работают несколько филиалов российских вузов. В 26 городах России обучается более 1300 монгольских граждан. И ежегодно более 200 студентов едут учиться в российские вузы по межправительственной линии.

— А прежние тесные образовательные, культурные связи — дали свои ростки?

— Дали — причём как ростки большой любви, так и большой неприязни, что всегда бывает, когда люди тесно связаны. Пока многие там говорят на русском, хотя русский язык популярностью уже не пользуется. Монголы не столько уважают нас, сколько вынуждены дружить с нами, поскольку Китай для них бОльшую опасность представляет.

— Чему нам стоит поучиться у монголов?

— Способности элиты эффективно управлять. Конечно, монголов меньше, поэтому им, может быть, проще. Но тем не менее: в Красноярском крае при том же количестве населения нет ни одного гуманитарного академического института, а у монголов — есть, и не один. Нефтедолларов нет, а атомные станции в проектах есть, самолёты летают — даже если в городе всего 10 тыс. человек. В Монголии вам за один день оформят все документы на въезд или выезд из страны — а у нас мы знаем, сколько на это времени и сил уходит.

— Велико ли у монголов расслоение между элитой и народом?

— В Монголии фактически один настоящий большой город — Улан-Батор, и половина населения страны живет в нём. Остальные — кочуют. У кочующей семьи несколько сот коров, овцы, верблюды, кони, так что вряд ли их назовёшь бедными. Благодаря солнечным батареям в юртах уже есть телевизоры (правда, не думаю, что это благо, цивилизация давит традиции, и монголы не исключение). На ввоз машин в Монголии нет пошлин — так что чуть ли не каждая семья имеет несколько японских внедорожников.

— Правда ли, что туристы со всего мира с удовольствием едут в Монголию?

— Правда, — если хотят увидеть естественную, природную жизнь.

Принято считать, что в Монголии не опасно. Европейцы такое практикуют: приезжают, покупают лошадь — и едут через всю страну.

— А у вас есть личная мечта относительно Монголии? Хотели бы так — проехать всю эту страну на лошади?

— Хотел бы — только не на лошади, а на машине. Тем более, что именно в Монголии я видел самое красивое место на Земле — это гора Жаргалан. Переводится «гора счастья». Более совершенного творения природы мне не приходилось видеть.

Елена НИКИТИНСКАЯ