Новосибирский профессор Николай Сергеевич РОЗОВ — доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии и права СО РАН — полгода назад приезжал в Красноярск с презентацией своей книги «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» (см. СФ за ноябрь 2011 г.) Рассуждая о долгосрочных перспективах развития страны, автор называет себя пессимистом, но не фаталистом. А поскольку у него есть своя теория относительно будущего Сибири, мы сочли возможным списаться с ним и попросили прокомментировать новую идею госкомпании по развитию Сибири и Дальнего Востока.
— Мы писали о вашем «Большом восточном проекте», способном вытащить Россию из колеи. Среди прочего проект предполагал наращивание сибирскими регионами собственной переговорной силы (за счёт сотрудничества с Западом и Востоком) для переговоров с Москвой. Означает ли новая идея создания госкомпании по управлению Восточной Сибирью и Дальним Востоком, что «Москва опередила»?
НР: Прежде всего, идея «Большого Восточного проекта» гораздо шире и масштабнее: суть её в объединении усилий России и Европейского союза для цивилизаторской миссии (умиротворение, социальное, инфраструктурное, экономическое и технологическое развитие) большой Центральной Азии, причём Сибирь выступает в роли начального плацдарма.
Москва никого не опередила, похоже, там наблюдается явная нехватка людей, способных мыслить нетривиально и масштабно. Создание госкорпорации — это в лучшем случае продолжение четырёхвековой истории колонизации и ограбления Сибири, а в худшем — создание «крыши», чтобы некие «свои люди» (например, связанные с небезызвестным кооперативом «Озеро») могли беспрепятственно выкачивать за рубеж сибирские ресурсы, немалые доли от дохода переводя на личные зарубежные счета.
Сравнение этой «госкорпорации» с Ост-Индской компанией (времён весьма жестокой британской колонизации Индии) беспрецедентно по откровенности — почти открытым текстом нам из Москвы заявляют: «Вы — дикие восточные туземцы, а мы — бравые культурные колонизаторы. Будем выкачивать из Сибири всё, что надо, а вы и вякнуть не посмеете».
— В своей книге «Колея или перевал» вы делали ставку на развитие гражданского общества, сетевые сообщества и проч. В проекте госкомпании акцент делается на государственное и единоличное решение. На ваш взгляд — это означает увязание в колее, или это альтернативный механизм, который тоже может оказаться успешным? При каких условиях он будет успешным?
НР: Чтобы быть точнее, для выхода из колеи порочных циклов в России наряду с развитием гражданского общества, сетевых структур и проч. должны также появиться новые независимые популярные и дееспособные партии, а также автономные центры силы, лидеров которых уже нельзя ограбить и засадить за решётку, как Ходорковского. В книге «Колея и перевал» все эти условия и шаги детально расписаны в главах 15-17. Что касается проекта госкомпании, то ничего нового в сравнении с пагубностью «вертикали» и «ручного управления» там не обнаруживается.
— Может быть, таким образом в Сибири как раз будет создан «плацдарм», который сделает привлекательным страну и для людских, и для финансовых ресурсов?
НР: Ровно наоборот. Если сибиряки, включая местное руководство и элиты (губернаторов, мэров, крупных бизнесменов), позволят «развернуться» такой колонизаторской госкомпании, то лес, нефть, газ, руды будут ещё быстрее вымываться за рубеж, а Сибирь ещё быстрее будет принимать облик «мерзости запустения».
— Ориентация преимущественно на Китай (как самый масштабный и эффективный рынок сбыта для наших ресурсов) отвечает интересам России? Вы-то предлагали заручаться более тесными связями с Европой...
НР: В заключительных 20-21 главах книги, посвящённых геополитике, я детально раскрыл опасность передачи Китаю прав на эксплуатацию сибирских ресурсов на десятилетия вперёд, не буду повторяться. Тесный союз с Европой, создание целой серии дочерних европейских и российско-европейских производств по переработке сибирских ресурсов, чтобы в Китай направлялись не сырьевые ресурсы, а полуфабрикаты и технологические линии для трудоёмких производств, — вот что позволит и поднять Сибирь в социальном и экономическом плане, и защититься от надвигающихся геополитических угроз с Юго-Востока.
— Чем, на ваш взгляд, объясняется включение под юрисдикцию госкомпании Восточной Сибири и не включение — западной? То есть у Омска, Новосибирска, Томска, с одной стороны, — и Красноярска, Иркутска, Хабаровска, с другой, — будут разные условия развития жизни, управления и т.д. Это управленческий эксперимент?
НР: Тюменская, сургутская нефть и так уже «прихватизированы». Омск, Новосибирск, Томск не имеют особо ценных природных ресурсов. Тут новым колонизаторам поживиться нечем. А вот необъятные и труднодоступные просторы Восточной Сибири остаются богатейшим Клондайком — от золота и алмазов до руд редкоземельных металлов. Задача, судя по всему, ставится откровенно хищническая: «вскрыть кубышку». Подкормить «крошками со стола» местное население, вложиться в разведку, добычу и средства доставки, ну а прибыль, как водится, отчасти направить в чёрную дыру федерального бюджета (с опасно растущими тратами на вооружение), часть рассовать по карманам-оффшорам, часть — в «общак» кооператива «Озеро».
Сибиряки должны хорошо понимать — их интересы в расчёт приниматься не будут.
— Как идея встречена в Новосибирске?
НР: Спокойно. Либо вовсе безучастно («не про нас»), либо с недоверием, как в отношении большинства «начинаний», идущих от центральной власти за последние годы. Вместе с тем, идеи реального федерализма, большей бюджетной и управленческой автономии, борьбы с застарелым колониализмом медленно, но неуклонно пробивают себе дорогу. Об этих идеях нового регионализма я как раз буду рассказывать в Красноярске на Сибирском философском семинаре, который пройдёт в Сибирском федеральном университете 21-23 мая.