Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
май / 2012

Ориентализмы

Рубрику ведёт доктор филологических наук Т.В. Шмелёва,
профессор Новгородского университета им. Ярослава Мудрого

Как бы политика ни ориентировалась относительно Востока, русский язык такой ориентации придерживается давно. Как считают специалисты — со времён Киевской Руси, когда восточные соседи славян доставляли им массу сложностей, но без взаимодействий с ними, получавших отражение в языке, не обходилось.

Заимствования из восточных языков, которые обозначают общим термином ориентализмы, знает уже древнерусский язык: болван, жемчуг, ковыль, сабля, сапог… В Энциклопедии «Слова о полку Игореве» восточной лексике посвящается особая статья, в ней, в частности, перечисляются восточные герои «Слова»: ольберы, ревуги, могуты, топчаки, толковин…

Если говорить о заимствованиях из тех восточных языков, с которыми у русских были реальные контакты, то выяснится, что у нас самые серьёзные запасы тюркизмов. Среди них различают такие, восточность которых очевидна (башлык, шашлык, ярлык — заметили тюркский элемент –лык?), и те, что кажутся нам абсолютно своими (их называют этимологическими ориентализмами). Кто согласится с чуждостью слова деньги? Ну, разве что тот, кто бывал в Киргизии и, скажем, слышал, как там говорят тенге — узнаваемо и в то же время не по-нашему.

Трудно сходу поверить в восточное происхождение слов товар, сундук, утюг, барабан, колбаса… А тем не менее это всё тюркизмы — слова из тюркских языков, к которым относятся и турецкий, и татарский, и киргизский с казахским, и чувашский… Специалисты считают, что в русском лексиконе более тысячи тюркизмов. Это действительно серьёзный запас.

Можно сказать, что у нас есть дважды восточные слова. Например: чай (родное слово!) мы получили из китайского — через турецкий; опять же через турецкий, но из персидского — кафтан и нефть… Интересно, что, заимствуя, словом распоряжались иногда неожиданно: в тюркских языках сарай означает дворец (в Алма-Ате и сейчас — Сарай молодёжи), у нас же слово приспособлено к обозначению не столь важных и роскошных сооружений. Значит, у ориентализмов в нашем языке складывается особая — русская — судьба.

В истории России граница отодвигалась всё дальше на восток, а в русском языке появлялись всё новые ориентализмы. Правда, в отличие от тюркизмов, которые обзавелись не только русскими окончаниями, но и русской роднёй (посчитайте, сколько родственных слов у чая), японизмы и китаизмы стоят в стороне от русской грамматики, их мы, как правило, не решаемся склонять (если только сакуру). Неизменяемые, но хорошо знакомые татами, дзюдо понятны нам без перевода. Трагический смысл цунами тоже никому не надо разъяснять.

Здесь важно отметить, что эти слова мы используем не только для обозначения тех далёких реалий — у них появились переносные, обобщающие смыслы. Так, цунами можно встретить в текстах не только о природных катастрофах, но и о переживаниях героев, как в романе Т. УСТИНОВОЙ: «Паника началась в животе, поднялась, как цунами, залила сердце, горло, голову. Стало невозможно дышать». «Я не камикадзе» — можно услышать и от девы юной; хотя вряд ли она знает, что буквальное значение этого слова «божественный ветер»...

Знаком освоенности ориентализма служит то, что он присутствует не только в русских текстах, но и выходит в городскую среду, например, становясь названием заведения. Самым известным тут, наверное, стали суши, которые входят в названия сотен баров и ресторанов. Интересно, что это слово легко сочетается с невосточными словами в названиях типа Территория суши. Но самыми замечательными из таких вывесок мне показались Точка суши во Владивостоке и Суши вёсла в Москве: они как бы говорят нам: так ли уж экзотично это слово? Да оно совсем своё!

Ресторанные вывески поначалу повторяли географию (Токио, Осака…), а потом научили нас японским словам типа васаби. В разных городах есть вывески со словом банзай: рестораны, магазины (где — запчастей для иномарок, где — мобильных телефонов). Кстати, это, как нам кажется, словечко — часть формулы приветствия, обращённого к японскому императору, буквально значит «десять тысяч», потому что всё это приветствие означало «Живите десять тысяч лет!».

Таких фактов можно привести множество, и они убеждают в том, что слово не обязательно из словаря попадает на вывеску, часто наоборот — с вывески в словарь (кстати, слова васаби ещё нет в словаре иноязычной лексики Л.П. КРЫСИНА).

Конечно, совсем не обязательно японскому ресторану называться японским словом.

В Петербурге есть скромное Две палочки, и это сочетание можно считать не лексическим, но смысловым ориентализмом. Но всё-таки городские заведения и их вывески стали для нас учебником восточных языков.

Кроме лексических и смысловых ориентализмов, всё чаще глаз отмечает графические — то стилизация под иероглифы, а то и сами иероглифы появляются на вывесках и этикетках товаров. Вот вполне отечественного изготовления чай называют Иероглиф и соответствующим образом оформляют его упаковку. Кажется, ещё чуть-чуть, — и мы начнём прочитывать иероглифы.

Стилизованные под арабскую вязь названия ресторанов Павлин-мавлин в Красноярске или Шашлык-машлык в Москве несут в себе идею восточности как таковой — гастрономический мир Востока.

Итак, мы могли убедиться, что в лексиконе современного интеллигента, даже если он никогда не помышлял об изучении восточных языков, есть масса слов восточного происхождения и восточного колорита. Наверное, этот восточный запас будет расти, тем более что он часто оказывается общим с европейскими языками; это словесные сигналы нашего сближения.