Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
май / 2012

Это наша с тобой биография

Начать с инфраструктуры

Принято считать, что идея создания госкомпании принадлежит Сергею ШОЙГУ. В любом случае — говорят о ней в коридорах власти с прошлого года, и, например, в докладе «О задачах и мерах по повышению инвестиционной привлекательности регионов Сибирского федерального округа», который делал первый заместитель губернатора — председатель правительства Красноярского края В.П. ТОМЕНКО (совещание с участием регионов СФО, Белокуриха, 21 марта 2012 г.), предложение о создании такой структуры было в списке желательных мер.

Но здесь мы хотим привести список основных инфраструктурных проектов, которые сибирские регионы считают ключевыми и реализации которых ждут:

>> Развитие транспортной инфраструктуры зоны БАМ в Забайкальском крае;
>> Комплексное развитие железнодорожной инфраструктуры южного пути Транссибирской магистрали;
>> Завершение строительства автодороги «Абакан — Большой Ортон — Таштагол», соединяющей автодороги М-54, М-53 и М-52;
>> Строительство в Томской области Северной широтной дороги;
>> Строительство Северо-Сибирской железнодорожной магистрали;
>> Строительство скоростной железной дороги «Новосибирск — Томск»;
>> Строительство автомобильного обхода г. Кемерово.

По мнению В.П. Томенко, корпорация развития Сибири в качестве первоочередных мер могла бы заняться реализацией именно этих инфраструктурных проектов.

Учитывать контекст

Если кому-то кажется, что решение проблем Сибири способом создания управляющей компании с безграничными полномочиями — чересчур смело, то на самом деле на этот счёт есть и более радикальные предложения. Например, ещё пару лет назад Герман СТЕРЛИГОВ на своём сайте опубликовал открытое письмо Медведеву и Путину с предложением — начать продажу российской территории за Уралом, пока у нас её не отобрали даром. Население эту идею, по его мнению, только поддержит, если провести референдум и задавать следующий вопрос: хотите ли вы переехать в Центральную Россию в готовый дом, с дворовыми постройками, скотиной и техникой. Всё — вам в собственность + 30 Га земли.

Конечно, эта абсурдная идея — фантазия одного человека, тем не менее условия проживания россиян за Уралом, действительно, выглядят удручающе по сравнению с другими регионами (см. таблицу ниже).

Прорабатывать детали

Дать юридический комментарий законопроекту — задача, пожалуй, наиболее сложная, поскольку юристам требуется официальный документ, а текст закона пока в Госдуму не представлен и существует только в виде обсуждаемой в министерствах «рыбы». Тем не менее учёные Юридического института СФУ высказали предварительные замечания по тем пунктам, которые обязательно должны войти в окончательный текст законопроекта

Е.И. ПЕТРОВА, к.ю.н., зав. кафедрой трудового и экологического права

Действующая система государственной поддержки районов Сибири и Дальнего Востока (в т.ч. северные территории) в настоящее время включает в себя: федеральные целевые региональные и отраслевые программы, государственные гарантии и компенсации для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, систему завоза продукции в эти районы, меры государственной поддержки отдельных объектов, хозяйственных комплексов и населенных пунктов.

Остановимся на гарантиях и компенсациях, поскольку именно их предоставление регулируется нормами трудового законодательства.

Гарантии и компенсации работников представляют собой возмещение дополнительных физиологических затрат и более высокой стоимости жизни, складывающихся под воздействием географических, климатических факторов и связанных с ними особенностей социально — экономического развития.

Гарантии и компенсации всегда рассматривались как способ привлечения трудовых ресурсов, выравнивания уровня жизни населения Сибири, Дальнего Востока, Севера по сравнению со средним уровнем жизни населения в Российской Федерации за счет предоставления дополнительных льгот и преимуществ.

Если с этих позиций оценить положения главы 5 Закона о развитии Сибири и Дальнего Востока, то следует отметить бедность перечисленных в ст. 43 мероприятий, которые должны быть направлены на обеспечение трудовыми ресурсами работодателей, участвующих в реализации приоритетных инвестиционных проектов.

Например, предлагается осуществлять оплату стоимости проезда и провоза багажа к месту работы при переселении и переезде. Во-первых, норма сама по себе не новая. Она предусмотрена ст. 326 ТК РФ в отношении работников Крайнего Севера и приравненных местностей. Более того, ТК, в отличие от ст. 43 рассматриваемого Закона, регулирует такие компенсации, которые важные для любого человека в случае переезда на работу в другую местность. Так, установлена оплата стоимости проезда не только работника, но и членов его семьи. Учитывая то обстоятельство, что члены семьи могут переезжать позже самого работника, в ТК предусмотрено правило о том, что право на оплату стоимости проезда и стоимости провоза багажа членов семьи сохраняется в течение одного года со дня заключения работником трудового договора в организации в определенных местностях. Присутствует в ст. 326 ТК еще одна норма с «человеческим лицом». Это — предоставление оплачиваемого отпуска продолжительностью семь календарных дней для обустройства на новом месте.

В рассматриваемом Законе отсутствуют нормы, регулирующие особенности исчисления страхового стажа работников. Может, было бы полезно вернуться к правилам кратного исчисления стажа, существовавшим до 2002 г., чтобы привлечь трудовые ресурсы в малообжитые районы.

Не упоминаются в Законе вопросы оплаты труда, например, сохранение районных коэффициентов и наличие процентной надбавки к заработной плате. Будет ли это регулироваться по образцу действующего сегодня трудового законодательства, либо разработчики проекта предполагают иное регулирование? Не ясно!

Закон не закрепляет гарантии работнику, увольняемому в связи с ликвидацией организации либо сокращением численности или штата работников организации, если имеет место прекращение статуса участника приоритетного инвестиционного проекта (ст. 11 рассматриваемого Закона).

Все перечисленные выше вопросы сопряжены с очень важной проблемой - аморфностью в определении территорий, на которых будет осуществляться хозяйственная деятельность участников приоритетных инвестиционных проектов. В проекте Закона правовое определение отсутствует. Это порождает ряд вопросов.

Что подразумевается под названиями — Сибирь и Дальний Восток? Это географические термины? Включены ли сюда территории Крайнего Севера и приравненные к ним местности в азиатской части страны, предусмотренные ныне действующим законодательством о труде и социальном обеспечении? Как будут сочетаться действующие нормы о государственных гарантиях и компенсациях с вновь предлагаемыми положениями о привлечении трудовых ресурсов? Это касается, в том числе, и гарантий, установленных для работающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях. Замечу, что есть так называемый «условный Север» с территориями в Иркутской области, Приморском крае, республика Тыва, где, без сомнения, приоритетные проекты будут осуществляться. Гарантии, установленные для таких районов, будут сохранены и усилены новыми мероприятиями, предусмотренными проектом Закона, либо такое сохранение не предусмотрено? На перечисленные вопросы ответов нет.

Статья 43 вызывает замечания, связанные с юридической техникой. Нельзя говорить о размерах государственных гарантий (ч.2 ст. 43). И что такое «тип переселения»?

Как будет применяться ст. 44 о налоговом вычете — не понятно!

Гарантии и компенсации должны быть на порядок выше существующих ныне. Они должны также отличаться последовательностью и преемственностью в правовом регулировании, чтобы в соответствии с ними человек мог планировать свою жизнь в указанных регионах и знал, на что имеет право рассчитывать. В противном случае он останется «крайним».

Вообще, хотелось бы отметить, что законопроект больше направлен на привлечение иностранных трудовых ресурсов. Возможно, это оправданно. Однако следовало бы подумать о закреплении существующего кадрового состава Сибири и Дальнего Востока и о заинтересованности проживающей там молодежи оставаться в этих районах для осуществления трудовой деятельности. А пока данные Росстата показывают удручающую картину.

Объявленная Программа переселения соотечественников в Приморье потерпела крах: в 2006 г. по ней планировали привлечь 18 млн. человек, а на деле за шесть лет в край из-за рубежа приехали жить три тысячи человек. Для сравнения, по данным Приморскстата, население Приморья только за год уменьшается на 15 тыс. человек (kommersant.ru/doc/1930145).

Есть еще очень выразительные данные.
СРАВНЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ
МОСКВЫ И ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА

Источник Росстат (данные за 2010-2012 годы), расчеты «Власти» (подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/1930145).

П.А. ПОЛИТАХИН, к.ю.н., доцент кафедры трудового и экологического права

1. В Закон необходимо включить одну из главнейших целей развития территорий, а именно: развитие производительных сил и производственных отношений для перевода рыночной экономики от сырьевого состояния к производству товаров глубокой переработки сырьевых ресурсов Сибири и Дальнего Востока для внутреннего потребления и поставки на мировой рынок.

2. Форму производственных отношений по реализации приоритетных инвестиционных проектов целесообразно определить как кооперацию малого, среднего и крупного бизнеса, связанных взаимными интересами компаний, фирм и т.п.

3. Данный Закон может быть эффективным, если он будет основан на государственной Программе развития Сибири и Дальнего Востока. Программу надо разработать на основе экономических законов, действующих на макроэкономическом уровне (для государственного влияния на процессы формирования кооперации) и микроэкономическом (для участников кооперации). В ней необходим предлагаемый полный перечень участников общего проекта и проектов, объединенных кооперацией. Кооперация должна обеспечить весь цикл производства: от проектирования объектов производственной инфраструктуры, обеспечения собственной производительной силой (машиностроение, коммуникации, оборудование и т.д.) и технологиями глубокой переработки сырья.

4. Целесообразно предоставить госкомпании статус основного звена в этой кооперации и стимулировать развитие кооперации как постоянного бессрочного процесса. Можно предоставить госкомпании полномочия по распределению выделенных ей из госсобственности природных ресурсов между участниками кооперации.

5. Органом управления кооперации может стать её Правление, сформированное из руководителей форм участников всех проектов без отрыва от основной деятельности. Население территорий может участвовать в управлении в форме Попечительского совета, возглавляемого Председателем Правительства РФ и губернаторами Субъектов Федерации Сибири и Дальнего Востока.

6. Статьи закона, регулирующие земельные отношения, институт сервитута должны содержать отсылочные нормы, а специфика этих отношений может отражаться в документах на соответствующих правах.

А.В. СУСЛОПАРОВ, к.ю.н., старший преподаватель кафедры конституционного, административного и муниципального права

Согласно Законопроекту Государственная компания по своему статусу является юридическим лицом, с другой стороны, по отдельным вопросам её статус отличается от статуса «обычных» юридических лиц.

В частности, в ч.1 ст.28 Законопроекта закреплено, что органы государственной власти и местного самоуправления «не вправе вмешиваться в деятельность» Государственной компании. Использованная формулировка нуждается в уточнении, поскольку она нормативно не определена и неконкретна. При широком толковании она исключает возможность любого контроля со стороны государства в отношении компании, в том числе проведения надзорных мероприятий по соблюдению общеобязательных правил в различных сферах.

В п.13 ч.1 ст.29 Законопроекта закреплено право компании осуществлять подготовку проектов федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации. В то же время, подготовка проекта нормативного правового акта федерального органа исполнительной власти возлагается на одно или несколько структурных подразделений федерального органа исполнительной власти с учётом их функций и компетенции (п.4 Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительно власти и их государственной регистрации, утв. Постановление Правительства РФ от 13.08.1997 № 1009). Соответственно, в п.13 содержится или некорректный термин, или на компанию возложено полномочие, которое до этого вправе были осуществлять только федеральные органы исполнительной власти.

Согласно п.4 ст.6 Законопроекта контроль за соблюдением участником приоритетного инвестиционного проекта целям проекта, правилам проекта, требованиям настоящего Федерального закона осуществляет Государственная компания развития Сибири и Дальнего Востока. При широком толковании данного положения участник инвестиционного проекта ставится в зависимое от компании положение.

За компанией закреплён очень обширный перечень функций, которые касаются как реализации инвестиционных проектов, так и реализации государственной политики в сфере социально-экономического развития Сибири и Дальнего Востока. Возможно, это связано с тем, что пока не определён конкретный перечень приоритетных инвестиционных проектов, остаются вопросы, чем будет заниматься компания на практике. Ряд экспертов отмечает, что до сих пор нет ясности в вопросе о том, захотят ли инвесторы, в принципе, участвовать в реализации инвестиционных проектов на предложенных условиях. Следовательно, в Законопроекте заранее закреплён максимально широкий круг функций, что ставит вопрос о границах деятельности компании и о её полномочиях, которые очерчены достаточно широко.

Е.С.ЕФРЕМОВА, к.ю.н., преподаватель кафедры коммерческого, предпринимательского и финансового права

Законопроектом вносятся изменения в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми организации, получившие статус участника приоритетных инвестиционных проектов на территории Сибири и Дальнего Востока, освобождаются от обязанности налогоплательщика по НДС, налогу на прибыль, налогу на имущество организаций, земельному налогу (ст.10 Закона «О внесении изменений …»). При этом соответствующие положения о льготах сформулированы таким образом, что позволяют налогоплательщику выводить из-под налогообложения результаты всей деятельности, а не только связанной с реализацией приоритетных инвестиционных проектов. (Исключением в этом смысле являются лишь нормы о земельном налоге, которые предусматривают освобождение участников приоритетных инвестиционных проектов от налогообложения в отношении земельных участков, предоставленных в целях реализации приоритетных инвестиционных проектов). Фактически это может означать создание оффшорной зоны на территории Сибири и Дальнего Востока, для такого шага требуется серьёзное экономическое обоснование и ясные механизмы, позволяющие исключить злоупотребления и обеспечить экономическую безопасность соответствующих регионов.

В соответствии со статьями 6,7 Законопроекта, юридическое лицо получает статус участника приоритетного инвестиционного проекта с момента включения его в реестр участников с соблюдением ряда условий, одним из которых является заключение соглашения с Государственной компанией развития Сибири и Дальнего Востока. Компания также уполномочена принять решение о досрочном прекращении статуса участника приоритетного инвестиционного проекта (ст.11). Таким образом, решение вопроса о предоставлении или не предоставлении налоговых льгот будет зависеть целиком от сотрудников указанной компании, формы государственного контроля (в лице налоговых органов) или общественного контроля закон не прописывает. Отсутствие «прозрачного» механизма контроля за предоставлением и использованием льгот участникам приоритетных инвестиционных проектов делает возможным злоупотребления как со стороны чиновников компании, так и со стороны участников проектов.

Н.Л. КЛЫК, к.ю.н., доцент кафедры коммерческого, предпринимательского и финансового права

Масштаб преобразовательных задач, обозначенных в проекте Федерального закона, едва ли способен оставить кого-либо в России равнодушным, ибо и привлечение инвестиций в освоение территории Сибири и Дальнего Востока, и эффективное использование природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока (п.2 ст.1 проекта), несомненно, способны создать благоприятные условия как для комплексного социально-экономического развития регионов Сибири и Дальнего Востока, так и развития рыночных начал российской экономики в целом.

Использованием в проекте понятия «приоритетный инвестиционный проект» обозначены и сферы инвестирования: добыча и переработка полезных ископаемых, нефтехимическая, газохимическая, лесная и деревообрабатывающая промышленность, машиностроение; судостроение и судоремонт, энергетика, транспорт, телекоммуникации, коммунальная инфраструктура и жилищно-коммунальное хозяйство, рыбоперерабатывающая инфраструктура (ст.2 проекта).

А поскольку полномочия по реализации приоритетных инвестиционных проектов возлагаются на Государственную компанию развития Сибири и Дальнего Востока (ст.2 проекта), то возникает вопрос: не окажет ли негативное воздействие такое «кураторство» российского чиновника на поступление российских и иностранных инвестиций, а тем самым на обозначенные в проекте цели?

Едва ли возможна эффективная действенность будущего закона «О развитии Сибири и Дальнего Востока» без тщательной предварительной проработки вопроса об источниках поступления инвестиций и, прежде всего, в виде технологий от иностранных инвесторов.