Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
март / 2013

Друзей моих прекрасные черты…

Гениальные люди известны своими чудачествами. Об их нестандартных высказываниях и поступках издают книги, сочиняют легенды, рассказывают анекдоты. А ведь и любой творческий человек, любой учёный — это некая проекция гениальности на нас, смертных. И дело сохранения случаев из их жизни есть дело благородное и благодарное (встречается на ура!). Вот только далеко не каждый способен, как сокровище, по крупинкам, собирать эти повседневные свидетельства о своих современниках и видеть даже в мелочах проявление неординарных личностей.

Кандидат физико-математических наук Виталий СТЕПАНЕНКО — один из первых выпускников матфака Красноярского госуниверситета (тогда ещё — филиала НГУ), преподаватель с более чем 40-летним стажем. Можно сказать, Виталий Анатольевич — ровесник университетской науки, и уж точно он знаком со всеми красноярскими математиками. Следит за их научными успехами, помнит авантюры совместной молодости, знает порой непростые семейные обстоятельства. И иногда посвящает своим друзьям то гимны, то поэмы с такими пронзительными подробностями, что порой щемит сердце…

Истоки красноярской математики

Когда создавался Красноярский госуниверситет, сюда высадился десант специалистов, и наиболее полно были представлены три научные школы — томская, новосибирская и московская.

Томск — это старейший университет в Сибири, и математики-томичи всегда держали себя, как английские лорды. И хотя по достижениям они не самые яркие, вот этот аристократизм, какой-то внутренне-сдержанный стиль, очень похожий на ленинградский, в них генетически живёт.

Новосибирцы — люди с ещё большим пафосом, большим апломбом, чем томичи. Но они ещё и пижоны. Яркие ребята, чем-то близкие к физикам. Ведь Томск был всего лишь учебным заведением, а НГУ — кузницей кадров для 23 научных институтов Новосибирского академгородка. И каких институтов — мирового уровня! С первого курса студент там мог работать, скажем, в Институте ядерной физики. Мимо член-корры ходят, чай с тобой пьют, как с коллегой общаются. А многие ещё были после физматшколы. У тех вообще особое самосознание, они приходят в науку совершать перевороты. И они широкие: и в политику лезут, и КВН у них высочайшего уровня.

Москвичи — особый разговор. МГУ есть МГУ. Там кафедры возглавляют академики. И кто прошёл эту школу, тот не зря её прошёл. Это настоящий международный уровень, очень образованные, серьёзные учёные. Мы здесь в Красноярске в своей каше крутились, чуть ли не в городской. А у них всегда был прицел на мировую науку. Владели языками, могли и с французского читать, и с немецкого, и с английского. Конечно, им легче было: «Ленинка» под боком, а до нас в то время многие статьи просто не доходили.

Тем не менее сейчас можно говорить о красноярской математической школе с тремя ярко выраженными направлениями.

Первое — теория функций. Идёт от Л. АЙЗЕНБЕРГА и А. ЮЖАКОВА. Здесь Ш. ДАУТОВ, А. КЫТМАНОВ, А. ЦИХ и др.

Далее — алгебраисты: Ю. ГОРЧАКОВ, В. БУСАРКИН, В. ШУНКОВ. Им на смену теперь пришли А. СОЗУТОВ, Н. СУЧКОВ, В. ЛЕВЧУК, С. КОЛЕСНИКОВ, Я. НУЖИН.

И ещё одна школа, как раз новосибирского происхождения — это Ю. БЕЛОВ, В. РАСПОПОВ, В. БЫТЕВ. Они шли от академиков Н.ЯНЕНКО и Л. ОВСЯННИКОВА, это скорее мехматовцы.

Семь доказательств истины. И юмора

Математики постоянно работают в пограничной зоне сознания, чуть ли не в инобытии. И чтобы из жизни не выпасть, им нужен постоянный юмор, какое-то подначивание друг друга, шуточки.

Если бы вы пришли на научный семинар, то увидели, что значительную часть обсуждения математики острят.

«Что есть истина? — рассуждает Михаил Иванович ГОЛОВАНОВ. — Математики доказывают её по Аристотелю: из А следует В, из В — С. Или «от противного». Физики проводят эксперимент, ставят опыт. У юристов для доказательства нужно представить, как минимум, двух свидетелей. Верующие ссылаются на Библию, на Коран, на Тору, на Будду. А у В. ШАЛАМОВА в одном рассказе описан случай: пахан с угрозой говорит зеку, показавшему на «подлянку» одного из друзей пахана: докажи, такими обвинениями не разбрасываются! Зек берёт топор и отрубает себе палец… Доказал!»

Окружающие потрясены таким широким перечнем доказательных аргументов. Однако зам. директора Института математики им. Стеклова Армен СЕРГЕЕВ вносит свою лепту: «А я знаю ещё один способ. В грузинской школе маленький Гоги тараторит: квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов! «Докажи», — требует учитель. «Мамой клянусь!» — «доказывает» Гоги».

Дружный хохот математиков. Он необходим им, как витамин жизни, как кислород альпинистам. Кстати, среди наших математиков много альпинистов и даже настоящих «снежных барсов» — К. ДЖАНСЕИТОВ, В. ТРУТНЕВ, А. ШЛЁПКИН, В. СЕРЕДА, Н. ЯХНО, Ю. КУРМАЧЁВ, С. СЕНАШОВ, А. ХОРОШИХ, Б. ДОРОГОВ…

К слову: ПУШКИН в стихе «Движенья нет», — сказал мудрец брадатый…» приводит ещё один способ доказательства: «Другой смолчал и СТАЛ ПРЕД НИМ ХОДИТЬ». Действительно, лучшее доказательство того, что движенье — есть!

Молодо-зелено

Студентами мы такое могли вытворять! Про Петра А-ва помню историю его женитьбы. Во он хохмил! Учился Пётр в Новосибирске и задружил там с девушкой. Галина — с Урала. Жених у неё на Урале остался, которого родители очень любили, а тут она собралась замуж за Петра. Родители в ужасе, просят хотя бы фотку. Он знает, что они против него настроены, и специально состроил при фотографировании рожу дурковатую. А потом невеста уехала на каникулы, он ей писал письма. И понял, что мать письма читает. Так специально, с прицелом на это прочтение, пишет: «Ну, Галчонок, дела наши стали плохи. Китайца Ли замели. Открыли все его схроны. Правда, основную часть герыча (героина) мы заныкали, но дело шьют… А вчера погнались за мной легавые, пришлось пару раз шмальнуть из шпалера…» И всё в таком духе. Прикалывался, все слова блатные, какие вспомнил, туда навставлял. А мать, действительно, вскрыв письмо и начав читать, пришла в ужас: с кем связалась её дочь? И отправилась в милицию…

Милиции сигнал надо проверить, так они даже в командировку в Новосибирск отправили своего человека, проверять. И Галку пришли допрашивать.

Три дня рождения Южакова

>> У профессора Августа Карловича Циха — два дня рождения. Родился он на отдалённой ферме, для регистрации нужно было ехать в центр. Не гонять же лошадей из-за одного ребёнка! Управляющий ждал ещё двух-трёх родившихся, а потом вёз все документы скопом, в центре оформляли младенцев одним числом.

По похожей причине было два дня рождения и у Александра Петровича Южакова, с разницей в год! Когда же он вырос, вызвали его на призывную комиссию, а там год важен. Дальше рассказывает Южаков: «Сейчас, говорят, пойдёшь в тот кабинет, там научными методами точно установят твой возраст. Захожу, там и вправду приборы какие-то… Думаю, неужели их обмануть нельзя? Врач-эксперт за столом, в очках, спрашивает: «Назовите дату рождения!». Я ради интереса и шутки говорю ему совершенно третью дату, никакого отношения ко мне не имеющую. Жду, сейчас исследовать начнут… Врач берёт фирменный бланк, ручку и без всякого обследования пишет: «Неопровержимые исследования показали, что возраст призывника А.П. Южакова…» — и недрогнувшей рукой вписывает эту самую третью дату!». С тех пор это и стало его официальным днём рождения.

>> После успешного выступления А.П. Южакова на конференции (он всегда выступал успешно, только волновался ужасно) к нему подошёл заинтересованный математик из Москвы с открытым блокнотиком и карандашом: «Оставьте, пожалуйста, свои координаты». — «Вам какие — декартовы, полярные или сферические?» — не может не сострить Петрович. «Только не полярные — меня знобит от них!» — ёжится и передёргивает плечами москвич. Вокруг них дружно хохочут математики, с удовольствием понимая, что этот экспромт — классика чисто математического, фирменного, ИХ юмора, мало понятного другим.

>> Как-то мы год изучали на семинаре монографию Р. ХУА, В. ТЕПЛИЦА «Гомология и фейнмановские интегралы» (Москва, «Мир», 1969 г.), потом Южаков говорил: «Читали, читали мы Хуа и Теплица, а вот — ни Хуа, ни Теплица…»

Под рентгеном Циха

>> Цих создал свою научную школу, и у него защитившихся кандидатов и докторов наук уже больше, чем у кого-либо другого. Конечно, если посмотреть внимательно, на 75 % эти кандидатские выросли из его идей. Цих умеет в том, кого обучает, нажать нужные кнопочки, чтобы тот додумывал вроде как сам. А на самом деле работа идёт под циховским всепроникающим рентгеном, он как бы телепатирует идеи, внушает решение. По универсальности тем, которые он раздаёт своим аспирантам, с ним никто не сравнится.

>> Для Южакова Цих был практически сыном. Дочь у него была родная, а вместо сына — Август. Южаков его успехам радовался больше, чем своим. Ещё до собственной защиты докторской он говорил: не знаю, будет ли такой доктор Южаков, но что будет доктор Цих — это точно.

>> Когда недавно отмечали юбилей А.К. Циха, одна его бывшая ученица так сказала: чего только про Августа Карловича сегодня не говорили. И учёный он выдающийся, и человек замечательный, и отец, и дедушка. И всё это правда. Но я бы хотела сказать, что он — настоящий. Потому что вокруг все слегка переигрывают, недоигрывают, носят какие-то маски, роли. А вот Цих — никогда не играет. Он настоящий во всём. И если он заинтересовался чем-то — то это интерес подлинный, а не в пользу чего-то. А если он чего-то не знает — то так и скажет, а не будет делать вид, что мол, да-да, конечно, мне это отлично известно...

>> В Москве есть довольно именитый математик С. ГУСЕЙН-ЗАДЕ. После одного выступления Августа на конференции он встал и сказал: «Август Карлович меня обидел». Чем же? «Да тем, что и задачу эту должен был я поставить, и решение это я должен был предъявить миру!». И так-то Цих многих «обидел».

>> А как он читает литературу? Кажется, не просто читает, а прорабатывает. Даже порой художественные книги. Помню его «работу» над «Игрой в бисер» Г. ГЕССЕ. Он прочёл её задом наперёд! До этого три или пять раз пытался читать обычно, с начала — не цепляет. А вокруг все утверждают, что это гениальное произведение. Владислав БЫТЕВ так вообще заявлял: для меня люди делятся на тех, кто прочитал «Игру в бисер» и кто не прочитал. То есть интеллектуал ты или нет. Так вот — Цих тогда стал читать с конца. Одну страницу прочёл — ага, вот теперь понятно. Потом вторую, третью — и так с конца сумел одолеть.

Как Левчук уважать себя заставил

Как-то профессор Владимир Михайлович Левчук приехал на повышение квалификации в МГУ. С виду-то он непредставительный, так его даже в комнату заселили, где чуть ли не 13 человек жило, место какое-то дали самое неудобное… Но он неприхотливый, ему всё равно, где работать — что в Москве, что на Марсе, что в Антарктиде.

Но вскоре отношение к Левчуку резко изменилось. Впервые его зауважали, когда в шахматы начали играть на вылет. Он одного вынес, второго, третьего. Из других комнат стали приходить, очередь занимать с ним сразиться — и никто его не обыграл.

Дальше — больше. Пришло на имя Левчука письмо — со штемпелем Ленинградского отделения Академии наук, от какого-то очень именитого академика. В комнате не удержались — вскрыли конверт. А там чёрным по белому: «Уважаемый Владимир Михайлович! Признаю, что Ваши замечания верны и учту это при втором издании моей монографии…» И т.д. Поднялось изумление… И отныне уже с предупредительностью к Левчуку все относились, и если он отдыхал — даже никто не шумел.

Остыловский и катамараны

Доцент Анатолий Николаевич ОСТЫЛОВСКИЙ — замечательный столбист, альпинист, турист. И всё делает своими руками. Может тесать, паять, сам избу на даче построил от нулевого цикла под крышу. Даже печь там выложил, причём как? Пошёл к одному печнику, к другому — цены кусаются. Он берёт книгу — и изучает типы печей. Есть для обогрева, есть для выпекания, есть быстро разогревающиеся, есть долго стынущие и т.д. Он сначала выбирает тип печи. Потом размер; не подходит — он в пропорциях уменьшает. И дальше всё по технологии выкладывает. С облицовочкой, с учётом коэффициента расширения чугуна и прочих премудростей. И теперь у него лучшая печь в дачном посёлке, лучший шлифованный пол. Во дворе не просто беседочку — ротонду возвёл.

Всё, о чём рассказывает Остыловский, он знает доподлинно.

А сейчас новое пристрастие — увлёкся Байкалом и катамаранами. И что удивительно: опять берёт книгу и сам делает… катамаран! Дюралевый каркас, паруса сам шьёт, а там специальный материал, специальные нитки, специальный шов и крой по косой. Всё высчитал. И отправился путешествовать по Байкалу. Он типа Конюхова, который в одиночку всё делает, и Бог его милует. Такой же Остыловский.

…Знаменитого академика Колмогорова как-то спросили: кто такие математики? И он сказал: а, это такие полезные домашние животные. Но на самом деле мы все, конечно, не математики, не физики, не коммунисты, а просто люди. И если про каждого что-то говорить, уже не юмор, а жизнь начинается.