На вопрос «Счастливое ли у тебя детство?» моя шестилетняя дочь отвечает: «Среднее. Потому что вы меня всё время ругаете». Инна КАБЛУКОВА, и. о. зав.кафедрой педагогики детства и доцент кафедры социальной педагогики и социальной работы КГПУ им. Астафьева, согласилась бы с ней в том, что родители, отчитывающие ребёнка, — это несчастье… Дочь с трёх лет ходит на рисование, с четырёх — на гимнастику, с этого года — в музыкальную школу; а моя собеседница предупреждает: важно не переборщить с занятиями. Я научила дочку читать в три года и тайно, во всём безобразии родительского тщеславия, упиваюсь тем, что её техника чтения находится на уровне норм третьего класса; а доцент Каблукова уверяет, что не это главное, и технику чтения проверять вообще не нужно… Так, в противоречиях, прыжках с темы на тему и тщетных поисках однозначных ответов на больные вопросы воспитания и прошла наша беседа.
— Инна Геннадьевна, есть такая известная всем любознательным родителям японская книжка «После трёх уже поздно». Автор Масару Ибука был не только основателем корпорации Sony, но и создателем теории обучения младенцев. Его основная идея — всё, что усваивают дети без усилий в 2, 3 и 4 года, в дальнейшем даётся им гораздо труднее. Вы согласны с тем, что дошкольника надо «напичкать» как можно больше?
— С одной стороны, да. Это очень значимый возраст. С другой — здесь важно не переборщить. Психические процессы маленького ребёнка идут по-другому, и перенасыщенность интеллектуальной и эмоциональной информацией может привести к эмоциональным нарушениям. Не случайно именно около 3 лет у некоторых детей появляется заикание — врачи говорят, оно возникает как раз по той причине, что нервная система ребёнка не справляется с потоком информации и объёмом впечатлений. Но это не значит, что не надо заниматься развитием малыша.
Раннее развитие даёт эффект, но этот эффект может быть очень сильно отсрочен. Я опробовала одну из этих программ на своём ребёнке. Сегодня дочь-старшеклассница легко усваивает языки, пишет без ошибок, и учительница русского говорит, что она грамотная от природы.
— На самом деле как раз не от природы, а благодаря раннему развитию?
— Конечно, это связано с тем, что с ребёнком занимались. Но важно не перегнуть палку, нужна золотая середина: если ребёнок капризничает, не хочет, его нельзя заставлять. И если у дошкольника график посещения кружков — как у взрослого рабочий график, это тоже перебор.
— А что предпочтительней: «сдавать» ребёнка специалистам, или чтобы мама развивала его сама?
— Тут нет однозначного ответа. Но если мама сама в состоянии развивать малыша плюс есть другие способные на это мамы детей близкого возраста, надо использовать эти ресурсы. Важно, чтобы всё было продумано, системно. Чем хороши развивающие центры? Там обычно есть система, методика работы с детьми.
— А раньше всё было в семье. Есть ощущение, что устная традиция воспитания малышей уже утрачена, мамы не поют им песенок, не рассказывают сказок...
— Да, я согласна, утрачена. Если раньше перед сном хорошим тоном, нормой считалось читать ребёнку сказку, то теперь в лучшем случае он смотрит мультик, а в худшем засыпает «без всего». Между тем в семейном чтении очень важным был эмоциональный контакт ребёнка и родителя, когда они вместе сопереживали героям, и малыш получал от мамы или папы эмоциональное подкрепление, усваивал таким образом нравственные нормы.
Даже если родители подобрали мультик, который «плохому не научит», дети могут так его понять и интерпретировать, что нам и в голову не придёт. То, что ребёнок там высмотрит, нужно обсуждать с ним. Но мы бежим по жизни и не обращаем на эти вещи внимания.
А потом… Не зря говорят, что мы все родом из детства — и проблемы наши тоже оттуда. Все обиды и непонимание, которые остались с малых лет, переходят с нами во взрослую жизнь и дают о себе знать.
— А недостаток контакта с родителями приводит к…
— К тому, что общество становится более эгоистичным, замкнутым, мы проходим мимо людей, которые нуждаются в помощи, экономим своё время и душевные силы, заняты своими мыслями и не хотим откликаться на чужие проблемы.
— Инна Геннадьевна, всё ли можно воспитать в ребёнке? Или в процесс серьёзно вмешивается наследственность? Можно ли «перешибить» унаследованные качества, черты характера?
— Это философский вопрос, и окончательного ответа на него тоже нет. Лично я сторонник того, что бытие определяет сознание, и роль воспитания и условий жизни ребёнка главная: именно они влияют на то, каким будет человек.
— А возьмём, например, лидерские качества. Они воспитываются?
— Мне кажется, это как раз, в первую очередь, природная черта. Есть дети с очень сильной энергетикой, которые сами активны и вовлекают в свою активность остальных. Но бывает и так, что человек выращивает в себе лидерские качества, конечно, не в дошкольном, а уже в подростковом возрасте.
— А как воспитать независимую личность? Такую, чтобы могла противостоять влиянию массовой культуры? До трёх лет ты сидишь с ребёнком дома и сама выбираешь, что ему смотреть и читать. Но в детском саду сверстники расскажут ему и о сериалах, и об электронных играх, и много о чём ещё. Плюс компьютер, к которому все дети сегодня прилипают с ранних лет. Как отбиваться от масскульта? И надо ли?
— Только через эмоциональные контакты и привязанности. Вы должны предложить ребёнку что-то более эмоционально привлекательное, контакт с вами должен быть ему более интересен и приятен, чем сериал или компьютерные игры. В запретах мало смысла. Если человек чего-то хочет, он всегда найдет способ добиться своего, а компьютеры сейчас очень доступны. Запретишь дома — он пойдет в кафе, в гости, будет играть у друзей.
Сын или дочь должны предпочесть этому общение или игру с родителями. Но, конечно, если ребёнок первые три года своей жизни просидел в компьютере, его вряд ли можно отвлечь менее технологичными развлечениями. Важно ещё и то, как поведут себя родители во время игры. Только если родители не лукавят в своих эмоциях, и им самим интересно играть и общаться с ребёнком, он захочет быть с ними. Дети ведь очень хорошо считывают наш настрой.
И. Каблукова с дочерью
Надо стремиться проводить с детьми как можно больше времени. Дошкольник часто задаёт родителям вопрос: мама, когда ты домой придёшь? А ему в ответ: нееет, мама на работе! Но когда он станет подростком, скажет: можешь уже и не приходить.
Повторюсь, что с раннего детства надо стараться выстраивать эмоциональный контакт с детьми. Не ругать и наказывать, а объяснять и рассуждать. Причём с девочками и мальчиками приходится вести себя по-разному. Девочки больше откликаются на эмоции, а мальчики более сдержанны. Это опять же результат воспитания. Мама говорит годовалому малышу: не реви, ты же мужчина! Поэтому, вырастая, мальчишки не могут позволить себе слёз, хотя плакать мужчинам, я думаю, хочется не реже, чем женщинам.
— Может, для общества было бы лучше, если бы мужчины чаще плакали…
— Да, чтобы они проявляли свои эмоции в приемлемой для окружающих форме, говорили о том, что чувствуют, умели и имели возможность «сбросить» негативные эмоции, а не «копить» их внутри, внешне демонстрируя спокойствие и сдержанность.
— Мне кажется, такие глубинные установки воспитания вообще не переступишь.
— Ну, нормы ведь тоже меняются. Когда-то людей можно было продавать и дарить, никого это не пугало, а сегодня и с животными обращаются по-человечески.
— Разрешать всё и не наказывать — ещё одна современная теория, заимствованная у японцев…
— Представление о том, что до 5 лет в Японии детям можно ходить на ушах, — это миф. В японской семейной педагогике чем младше ребёнок, тем меньше запретов, однако они есть, и они обязательны. Это такие «нельзя», которые действительно нельзя при любых условиях, и у мамы, и у папы. А чем старше ребёнок, тем больше вокруг него запретов.
У нас же родители часто манипулируют ограничениями, как им выгодно. Например, мама не покупает ребёнку газировку — а дедушка это делает. При гостях можно играть с телефоном, а без гостей нельзя. И дети очень быстро усваивают эти меняющиеся правила. Мы сами учим детей манипулировать собой и удивляемся потом, как это получилось.
Японцы правы и в том, что количество запретов растёт с возрастом. Правила поведения поясняются ребёнку на том уровне, на котором он способен их понимать. Собственно, все технологии современного воспитания детей дошкольного возраста строятся на этой же идее. Сначала мы просто моем малышу руки каждый раз после прогулки; понимание, зачем их нужно мыть, придёт потом, а привычка-то уже останется.
Малыш сначала усваивает норму как социально-символическое действие, т.е. совместное, и лишь спустя время начинает проникать в смыслы, которые в эту норму заложены. И если мы, выполняя эти нормы сами, вовлекаем и ребенка в их выполнение, то он принимает их как свои, позднее вникает в их смыслы и понимает, что эти нормы придуманы не для того, чтобы усложнить ему жизнь, а являются необходимым условием общественной жизни людей.
— А согласны ли вы с тем, что, как говорили древние римляне, строгое воспитание самое лучшее?
— Нет, совсем не согласна. Ещё никого не исправили строгим воспитанием или наказанием. Я вообще сторонник того, что с ребёнком надо разговаривать, объяснять ему, почему следует поступать именно так, а не иначе, и откуда взялась норма; каковы последствия соблюдения и несоблюдения нормы. На самом деле дети это хорошо понимают.
Пример того, что строгости не работают, — наша пенитенциарная система. Подростки выходят из заключения и вновь возвращаются туда.
— Но что делать с теми, кто совершил жестокие преступления?
— На самом деле таких немного. Действительно отъявленных преступников в детских колониях можно пересчитать по пальцам. Это обычно те, кто прошёл через взрослую жестокость. Родители совершали насилие (били, унижали, оскорбляли, не считались с нуждами и потребностями) над детьми или друг над другом на глазах у детей, психика у таких подростков надломлена.
Подавляющее большинство подростков в детских колониях — это дети «из неблагополучной семьи». Дети, которым не хватает внимания и любви родителей, часто имеющие только минимально необходимые условия, а иногда и этого у них нет. Эти дети требуют пристального систематического внимания и душевных сил от специалистов и различных служб. Значительно проще избавиться от такого ребёнка, на это охотно идут все: начиная от родителей и заканчивая судом.
Что касается благополучных семей, то таковыми у нас считаются те, где родители работают, открыто не демонстрируют своих вредных привычек… Однако это не значит, что в семье достигнуто душевное благополучие, отношения между членами семьи могут быть конфликтными и даже жестокими. Ребёнок, наблюдая это, начинает вести себя так же, сначала по отношению к беззащитным существам (животным, насекомым) или игрушкам, а затем к людям… Дети всегда воспроизводят то, что видят вокруг себя.
Вот, например, предлагаешь детям играть в праздник. Говоришь: с чего начнём? Они тут же принимаются накрывать на стол, и как вы думаете, что тащат прежде всего?
— Бутылку?
— Конечно. Потому что праздник для русского человека — это прежде всего застолье, которому предшествует закупка продуктов, обсуждение меню, недельное стояние у плиты… А выпивка — обязательный атрибут праздничного застолья.
— К слову, праздников у современных детей больше, чем было у нас. Дни рождения отмечают с размахом, проводятся роскошные выпускные в детсадах, городские карнавалы. Жизнь ребёнка выглядит как череда развлечений. Как вы к этому относитесь?
— Да, с одной стороны, мы живём в обществе потребления, но ведь с другой — люди теперь больше работают. Мои родители в шесть вечера были уже дома, отдыхали в выходные. А мой ребёнок видит меня совсем глубоким вечером и далеко не каждую субботу. Многие дети помимо школы занимаются дополнительным образованием, с репетиторами, учат языки — словом, в жизни у всех очень много труда. И потому, я считаю, все имеют право на праздник.
Я, например, в своей семье делаю близким маленькие подарки — не к датам, а просто так. В первый день весны, последний день осени… Не за что-то, а просто потому, что они у меня есть.
— Тактика вознаграждения в воспитании, как вы считаете, приемлема? Когда дети выполняют какую-то работу по дому за деньги или другие материальные поощрения…
— Я противник этого. Но если, к примеру, есть какое-то общее семейное дело, которым все не очень хотят заниматься, — уборка, картошку надо выкопать, хорошо делать его всем вместе, а потом устраивать себе праздник, например поход в кино или кафе с мороженым… Выходит, что тогда вознаграждение получает вся семья. К тому же общее дело и совместный отдых сближают.
— А вознаграждение за каждую прочитанную книгу? Теряюсь в поиске способов, как приучить ребёнка к чтению — точнее, к тому, чтобы он получал радость от чтения, погружался в книгу, как мы когда-то умели с раннего детства.
— В любви к чтению дети очень разные и привыкают к книгам в разном возрасте. Я, например, начала читать классе в шестом, а до этого предпочитала играть с друзьями. И даже техника чтения была у меня не очень высокой. Кстати, сейчас говорят о том, что от этого способа проверки чтения надо уходить, поскольку скорость работы психических процессов каждого человека очень индивидуальна.
— Но ведь не можешь быстро читать — не успеешь понять и выполнить задание.
— А это тоже к вопросу об индивидуальном подходе в образовании, который сейчас активно декларируется. По новому закону «Об образовании» в школу обязаны принимать всех без исключения детей, в том числе с нарушениями в развитии. А у каждого из них свой темп обучения.
Процесс обучения должен быть избавлен от стереотипов. Да, педагогам удобно было стричь всех под одну гребёнку. Но новые образовательные стандарты требуют от педагогов учёта индивидуально-личностных особенностей каждого своего ученика. Конечно, в классе должно быть при этом не больше 25 человек.
— Инна Геннадьевна, а по какой причине изменились стандарты дошкольного образования? Насколько я знаю, детей в детсадах теперь обучать не обязаны, воспитателям достаточно просто присматривать за ними. Почему государство повернулось в эту сторону?
— В новых стандартах много внимания уделяется условиям, в которых ребёнок находится. Причём это не только квадратные метры, стулья, кровати, но и уровень профессиональной компетентности педагогов, безопасность физическая и психологическая…
Основным видом деятельности дошкольников в детском саду является игра, декларируется обязательное развитие ребёнка по пяти направлениям: развитие речи, познавательная сфера, социально-коммуникативная, физическая, художественно-эстетическая. Сейчас под этот стандарт разрабатываются примерные основные образовательные программы, будет создан их государственный реестр. Воспитатель и детский сад сможет выбрать рекомендованную программу и на её основе написать свою собственную. Раньше подобные программы разрабатывались крупными научными коллективами очень подробно, и воспитателю не требовалось проявлять педагогическое творчество. Сегодня же научные коллективы предлагают лишь примерные программы, которые охватывают процентов 60 содержания, а остальное воспитатель добавляет сам.
— Тогда это должны быть очень образованные воспитатели…
— Да. Именно поэтому принят профессиональный стандарт педагога вообще и педагога дошкольного образования в частности. Воспитатель обязательно должен будет иметь высшее педагогическое образование по профилю «дошкольное образование». Без такого образования можно будет работать только младшим воспитателем.
— Зачем все эти перемены? У нас же было, в общем-то, хорошее дошкольное образование.
— Хорошее, поскольку оно действительно было образованием, в то время как во всём мире детсады принадлежали к системе социальной защиты и осуществляли только присмотр и уход за детьми. Потому в Америке, например, в 5 лет детей уже отправляют в школу.
У иностранцев всегда был интерес к нашим детсадам.
— Для чего же всё ломать?
— Образование не ломают, а вносят в него изменения в соответствии с общемировыми тенденциями. Наша страна подписала Болонское соглашение в сентябре 2003 года. Отсюда переход на двухуровневую систему высшего образования (бакалавриат, магистратура), введение ЕГЭ и т.д. Раз произошли изменения в верхних ступенях образования, то по законам системы они постепенно дошли и до первой её ступени — дошкольной.
Современные стандарты требуют от выпускников вузов наличия общих и профессиональных компетенций, умения выполнять определённые профессиональные действия, а не просто воспроизводить и пересказывать информацию. Научить этому за 4 года в университете невозможно, обучение «умению делать» надо начинать с первой образовательной ступени — дошкольной.
— Это и подразумевают новые дошкольные программы?
— Да, они выстроены в деятельностном подходе.
— Если взять ребёнка, который учился по старой программе, и ребёнка, которого обучили по-новому, в чём будет разница? «Старый» ребёнок шёл в школу, имея представление об арифметике, зная буквы…
— А «новый» будет уметь сравнивать, анализировать, делать самостоятельные выводы, сомневаться в правильности предлагаемого решения… Как учили нас? Дети, говорили нам, есть четыре времени года, первое из них (почему первое, не знаю) — зима. Признаки зимы такие-то, посмотрите в окно и убедитесь.
Теперь подход несколько изменён: дети, давайте посмотрим, что там за окном. Ребёнок должен вычленить признаки, систематизировать их, сравнить, сделать вывод, а потом назвать это зимой. Или вот раньше таблицу умножения учили наизусть. А теперь учат последовательному сложению, подводят к необходимости совершения мыслительных операций…
— По-моему, мыслительным процессам чрезвычайно сложно научить. Что, интересно, взяли за образец?
— Идея деятельностного подхода разработана как раз в советской психологии. И сегодня эти теории Льва ВЫГОТСКОГО и Сергея РУБИНШТЕЙНА имеют на Западе бешеную популярность.
В Европе создано единое экономическое, политическое и территориальное пространство. Поэтому очень разумно выглядит попытка Евросоюза создать и единое образовательное пространство. Хотя, конечно, лучше попытаться удержать то лучшее, что было у нас, и развивать это в духе времени.
На мой взгляд, тот же ЕГЭ имеет много положительных сторон: ведь выпускникам школ не требуется сдавать два этапа экзаменов. В последние годы задания в ЕГЭ меняются, они уходят от принципа «угадай хоть что-нибудь», позволяют оценить действительное умение, например, работать с текстами или создавать тексты.
В этом году в нашем вузе будет первый выпуск по ФГОСам, и наши выпускники должны будут продемонстрировать аттестационной комиссии если не все, то большую часть профессиональных компетенций, указанных в стандарте. Они должны не просто рассказывать и рассуждать на предложенную тему, но и уметь делать. В идеале комиссия должна увидеть студента в деле на рабочем месте в детском саду. Поэтому для нас сейчас стоит вопрос, как организовать эту новую итоговую аттестацию выпускников. Современные стандарты, таким образом, толкают представителей разных ступеней образования навстречу друг другу.
— Вы поддерживаете перемены?
— Да, в целом поддерживаю. Идея единого образовательного пространства, в котором человек движется с 3 лет и до окончания вуза, выглядит очень продуктивной. Но, конечно, для меня всегда остаётся вопрос, кто это будет внедрять в образовательную практику. Где взять кадры? Например, по новым стандартам дошкольного образования в детские сады родители могут отдавать своих детей с двухмесячного возраста! Но нет ни садов, ни оборудования, ни персонала. Чтобы новая система работала, требуется создание и новых условий.
— Инна Геннадьевна, напоследок вопрос: труднее ли воспитывать и учить детей в наше время?
— Мне кажется, это всегда было и есть самым трудным занятием на свете. Задали бы мы этот вопрос древним грекам — они ответили бы так же.