О прогнозном исследовании человеческого капитала Красноярского края, проведённом под руководством начальника отдела стратегического развития СФУ В.С. ЕФИМОВА, мы рассказывали в одном из прошлых номеров. И предусмотрительно вынесли за рамки разговора такой мощный механизм пополнения людских ресурсов, как процесс миграции. Чтобы поговорить об этом отдельно.
— Валерий Сергеевич, по Вашим данным в долгосрочной перспективе Красноярский край ожидает не самое радужное будущее – в смысле демографии и численности населения…
— Всё верно. Последние прогнозы Росстата показывают, что численность населения сибирских регионов в ближайшие 20 лет будет снижаться более высокими темпами, чем в среднем в России. Красноярский край потеряет почти 300 тыс. трудоспособного населения (20,3%) и войдёт в тройку «лидеров» вместе с Алтайским краем и Омской областью.
С учётом реализации масштабных инвестиционных проектов дефицит трудовых ресурсов в крае при естественном развитии событий к 2030 году составит более 200 тыс. чел. Это означает, что без трудовых мигрантов край не сможет развернуть проекты освоения природных ресурсов, которые в том числе востребованы развитием таких экономических гигантов, как Индия и Китай. Эта позиция Сибири в мировой экономике могла бы сформировать задел для будущего инновационного развития России.
— Наверное, крупных проектов, действительно, не осуществить без привлечения трудовых мигрантов. Но зато будем просто жить, как жили…
— Нет, мы можем получить значительный отток населения – усиление «западного дрейфа»; рост социального напряжения; утрату глобальной перспективы для региона в целом.
В то же время внятная миграционная политика, которую условно можно назвать «Дружественный край», способна преобразить регион.
Такая политика должна обеспечить: 1) преодоление «миграционных фобий» населения; 2) ограничение возможностей крупного бизнеса по «вычерпыванию» природных ресурсов руками мигрантов; 3) обеспечение качества миграционного притока; 4) создание системы институтов, обеспечивающих принятие, социализацию и натурализацию мигрантов.
— Вы говорили, что важны не просто показатели прироста или убыли миграционного потока, но и качество человеческого капитала, которое складывается за счёт процессов миграции.
— Действительно, сегодня данные Росстата говорят о том, что Красноярский край начинает превращаться в «миграционную трубу» — регион с высокими показателями вала миграции. Это означает, что десятки тысяч человек приезжают в край, но при этом столько же уезжает. Особенно важны масштабы и направленность образовательной миграции.
В 2008 году миграционный вал — общее число приезжающих и уезжающих для получения образования старше 14 лет — составил 18582 человека (64 чел. на 10 тыс. населения). В Томской и Новосибирской областях этот показатель меньше в 1,5-2 раза (48 и 35 чел. на 10 тыс. населения). Это характерные данные: наши образовательные учреждения притягивают молодёжь из других городов, посёлков края и из других регионов, однако «местная» молодёжь в поисках качественного образования покидает родные места. Наши вузы и техникумы гораздо менее притягательны «вблизи» — для тех, кто живёт рядом. Кроме того, молодые люди, которые уезжают в другие регионы для получения образования, рассчитывают уже никогда не возвращаться — край как место будущей жизни и работы их не привлекает.
— Но ведь разворачиваемые в крае проекты «нового индустриального освоения» обеспечивают создание рабочих мест — зачем куда-то уезжать?
— Ресурсодобывающая индустрия создаёт места, но не те, которые могли бы привлечь и удержать ориентированную на инновации молодёжь. Наши проекты задают «индустриальный» стиль жизни, а образованная молодёжь, включённая в глобальное информационное пространство, ориентируется на постиндустриальную, креативную деятельность. И поэтому вынуждена покидать регион.
— Такая картина во всех сибирских регионах?
— Сальдо образовательной миграции в Красноярском крае составило (по данным Росстата за 2008 г.) всего 810 чел. А в Томской и Новосибирской областях, соответственно, 2054 и 4001 чел. Соседи умеют привлечь и удержать молодёжь через образование; Красноярский край в этом отношении пока не преуспел.
Надо сказать, что статистика не указывает, кто именно уезжает. Зато те, кто работает в вузах и кадровых агентствах, отмечают, что покидают край наиболее активные, талантливые, образованные молодые люди. Образование становится «трамплином» для переселения в мегаполисы европейской части России, в другие страны. Нередко семьи вполне целенаправленно делают инвестиции в образование детей, рассчитывая на то, что дети уедут из края.
— И что будет, если эта тенденция сохранится на протяжении ряда лет?
— «Миграционная труба» будет «выбрасывать» человеческий ресурс высокого качества и замещать его ресурсом более низкого качества (низкого по уровню образования, квалификации, социальной адаптированности, законопослушности, ориентированности на низкотехнологичные виды деятельности). То есть образованные молодые люди, уехавшие из края, будут замещаться молодёжью трудоизбыточных республик Северного Кавказа и Средней Азии.
Такая ситуация в значительной мере обессмысливает для края инвестиции в развитие человеческого капитала. Несколько утрируя, можно сказать: чем лучше работают вузы, чем выше качество образования, чем больше «вложено» в образование молодых людей, тем с большей вероятностью они (осознавая собственную конкурентоспособность) покинут край.
— То есть край становится ещё и «донором» образованной молодёжи для других регионов и стран. Какой смысл тогда выводить профессиональное образование на мировой уровень. Может, наоборот, как бы странно это ни звучало, «притормозить»? Заодно и
деньги сэкономить, направить на проекты, привлекательные для молодёжи…
— Верно лишь то, что ситуация не может обратиться в благоприятную сама собой. Естественные процессы работают против наращивания человеческого капитала края. Нужен мощный проектный («искусственный», работающий против естественных процессов) ход.
— Похоже, у Вас «в рукаве» он припасён…
— Угадали. Мы предлагаем идею образовательного миграционного моста, способного «повернуть» процессы образовательной миграции таким образом, чтобы они начали «работать» на наращивание человеческого капитала Красноярского края.
Миграционный мост должен включить:
>> Международный культурно-образовательный лагерь для молодёжи с пропускной способностью 40-50 тыс. человек в год. Кроме технологий дополнительного образования, которые он сможет предложить, назначение центра — эффективная кампания по привлечению абитуриентов, магистрантов и аспирантов в вузы и колледжи Красноярского края. Вполне реально привлекать ежегодно в край дополнительно до 10-15 тыс. молодых людей, что составит 20-30 % от численности всех абитуриентов.
>> Образовательный комплекс края, дающий лучшее – на мировом уровне – содержание и технологии среднего и высшего профессионального образования.
>> Сеть проектов в инновационной экономике и социально-гуманитарной сфере, создающая рабочие места для образованных молодых людей. Если в крае для постоянного проживания и работы будут оставаться 50% приезжих, получивших здесь образование, то общее число привлечённых мигрантов – подготовленных русскоговорящих специалистов – к 2030 году может составить 100-150 тыс. чел.
Важно, что образовательная миграция в значительно меньшей мере, нежели трудовая миграция из «бедных» регионов, несёт риски «импорта» бедности, преступности, теневой экономики, социальной нестабильности, этнических и межконфессиональных конфликтов.
По оценкам экспертов, для организации полноценного «образовательного миграционного моста» необходимо существенно модернизировать образовательную инфраструктуру Красноярского края: дополнительно построить и отремонтировать ряд студенческих общежитий на 40 тыс. мест; провести модернизацию и строительство учебно-лабораторных корпусов. При этом общая сумма инвестиций может составить 30-40 млрд руб. до 2030 г.
Олеся ГЕРАСИМЕНКО