Вы мечтаете свободно общаться, всегда решать поставленные задачи? А втайне — слыть прекрасным собеседником, интересным оратором? В этом вас можно понять, мечты естественные. Но если вы думаете, что для этого нужно не делать грамматических ошибок — и всё, придётся вас разочаровать. Это, конечно, необходимо, важно и не так легко. Но для успешного речевого общения мало. Чего же недостаёт? Коммуникативного престижа!
О престижном сейчас говорят много — о престижных профессиях, престижных автомобилях... А что, собственно, значит престиж? Это французское слово, в значении которого присутствуют смыслы «обаяние», «обман», «авторитет», «уважение», «влияние». Но в плане общения важнее всего связать его значение со способностью быть привлекательным и вызывать доверие. Именно оно вкладывается в понятие «коммуникативный престиж». И если другой престиж — профессиональный, служебный, государственный — складывается годами, то коммуникативный престиж нужно поддерживать в каждой ситуации общения, и его легко потерять — одним неосторожным выражением.
Итак, буквально открывая рот, начиная письмо, курсовую работу или статью, мы должны помнить не только о том, что мы хотим сказать или написать, но и о том, как надо это сделать, чтобы это «как» не наносило бы вреда нашему коммуникативому престижу, а укрепляло его. Понятно, что укрепляют его разные вещи, и этому можно посвятить не один мастер-класс. Сегодня выделим три важнейшие составляющие коммуникативного престижа.
Чувство сферы
Наша речь «раскроена» на сферы, в каждой из которых свои жанры, способы выражать мысль и свой лексикон. Это в принципе понятно: в бытовой сфере мы общаемся не так, как в научной; в научной — не так, как в политической; в политической — не так, как в церковной. Каждый может вспомнить свои усилия, которые приходилось прилагать к тому, чтобы «войти» в новую для себя сферу и поладить с необходимыми в ней языковыми ресурсами.
Постепенно у нас вырабатывается чувство сферы — интуитивное ощущение того, как надо общаться именно в этой ситуации, в этой сфере речи. И это чувство регулирует работу внутренних переключателей с одной сферы на другую. Тут надо отметить, что общение в бытовой сфере осваивается в детстве, воспринимается с опытом, а общению во всех других надо учиться постепенно — деловой, научной, политической, поэтической… Поэтому знаменитый филолог Михаил Михайлович БАХТИН назвал бытовую сферу общения первичной, а все другие — вторичными, или культурными.
Конечно, есть люди, которые никакими языковыми средствами, кроме домашних, не владеют, но об их коммуникативном престиже в современных условиях не приходится и говорить. Человек, который претендует сегодня на высокий коммуникативный престиж, должен не только свободно владеть языковыми ресурсами разных сфер, но и столь же свободно уметь переключаться с одной на другую, как того требуют условия общения.
Неумение переключаться с делового, канцелярского общения на повседневное Корней Иванович ЧУКОВСКИЙ назвал «канцеляритом» — как бы болезнью, как отит, гастрит или бронхит. Его ставший знаменитым пример: увидев плачущую девочку, человек спрашивает: «По какому вопросу плачешь?» Болезненность этой ситуации состоит в том, что у человека не срабатывает переключатель с канцелярского общения, где выражение «по какому вопросу» вполне естественно, на повседневное, где оно невозможно.
Если подумать, список таких недугов можно продолжить. Наверное, самый распространённый из них — это «бытовит», который проявляется как неумение переключаться на культурые сферы. Так, на защите дипломной работы её автор сказала «Во второй главе я маленько рассмотрела…», что вызвало оживление в комиссии. Все, конечно, знают слово «маленько», но реагируют на его инородность в научной речи.
Конечно, все такие «сферные сбои» могут быть восприняты собеседниками вполне сочувственно, но риск утраты коммуникативного престижа в таких ситуациях есть. Правда, надо сказать, что обращение к иносферным языковым ресурсам может иметь противоположный эффект виртуозного речевого мастерства. Но это — высший пилотаж, и риск, что эта речевая смелость не будет правильно оценена, есть.
Итак, одно из первых условий поддержания коммуникативного престижа — чувство сферы. Его можно развивать, обращая внимание на языковые средства, которые, кроме значения, обладают «памятью сферы». Так, слово «маленько» помнит о своей жизни в повседневном, домашнем общении и потому смотрится странно в ситуации общения научного. А близкое ему по смыслу слово «несколько» отдаёт книжностью и потому в научной речи будет хорошо смотреться, а в домашнем разговоре несколько странно.
Кстати сказать, проверять своё чувство сферы можно в словарях, ведь они не только значение слова сообщают, но и специальными пометами информируют о его сферной памяти: книжное, разговорное, специальное — это важная информация о том, в какой сфере слово будет естественным и не нанесёт ущерба коммуникативному престижу говорящего.
Почтение к адресату
Один из самых важных параметров коммуникативного престижа — почтение к адресату.
Наиболее остро он проявляется в общении с конкретным человеком. Позвонили незнакомцу — и неправильно назвали его отчество или, не дай бог, «понизили» в должности, и всё — полная коммуникативная неудача, потому что ваш престиж как участника общения упал до нуля.
Итак, прежде всего важно правильное обозначение адресата — имя, отчество, должность, регалии. Это непременное условие. Оно срабатывает и когда речь идёт о коллективном и потенциальном адресате, упоминаемом в тексте. Так, жители разных городов не любят, когда их называют как-то странно, как не принято в этом городе: жители Томска — томичи, Перми — пермяки, но жители Вологды — вологжане (а не вологодцы), жители Владивостока — приморцы (уточняла у филологов Владивостока). Именно к этому правилу сводится и пресловутая американская политкорректность, предписывающая не называть негров неграми. Это способствует появлению особых эвфемистических выражений типа «лица кавказской национальности» и требует от авторов самых разных текстов чрезвычайной осторожности.
Второе требование почтения к адресату — избегать неприятной для него информации. Это правило общения зафиксировано ещё в начале XVII века в романе СЕРВАНТЕСА о Дон Кихоте — «В доме повешенного не говорят о верёвке». Тем не менее и сегодня приходится сталкиваться с ситуациями, которые воспринимаются кем-то как бестактные.
Например, это может быть пренебрежительное высказывание о людях какой-то национальности, профессии — в их присутствии. Да сейчас и присутствия не требуется: в газете напишут про инвалидов что-то неделикатное — и все инвалиды обиделись, или матери одинокие, или верующие. Журналисту быть почтительным к адресату становится всё сложнее, а адресаты, как кажется, становятся всё чувствительней к информации, их касающейся. Может быть, раньше просто не было возможностей эти обиды выражать, а теперь — пожалуйста: комментарии, соцсети, фейсбуки…
Наконец, почтение к адресату может проявляться в том, чтобы учитывать его языковые вкусы. Так, в присутствии людей старшего поколения лучше не говорить на молодёжном сленге: мало того что это их раздражает, так они и не поймут половины слов. Если вам человек говорил, что он терпеть не может слово «менталитет» или «концепт», то постарайтесь таких слов избегать. Может, этой вашей деликатности он и не оценит, зато неприятных ощущений вы ему не доставите, а значит, перспективы дальнейшего общения будут более светлыми. А ваш коммуникативный престиж — выше.
Нельзя не сказать о сложности выражать почтение к адресату. Вот, например, недавно жители Петербурга выложили петицию: законодательно запретить склонять топонимы типа Купчино или Колпино, а нарушителей штрафовать. Что тут скажешь? У них такие вкусы. А грамматика русская и языковой вкус других людей «склоняются к склонению» таких топонимов и к выражениям «в Купчине» и «из Колпина». Что тут выбрать — почтение к воинственным адресатам или собственное ощущение почтения к русской грамматике?..
Акцентная чувствительность
Удивительное свойство русского языкового сознания — чувствительность к словесному ударению. Русское ударение — одно из самых сложных, его невозможно заранее вычислить: оно может появиться на любом слоге; меняется при изменении слова, а иногда бывает вариативным — словарь разрешает два варианта (как выбирать?). О сложности русского ударения говорит то, что у нас есть особая лингвистическая наука — акцентология, и есть особые словари ударений. Например, замечательный словарь Ирины Леонидовны РЕЗНИЧЕНКО, вышедший в 2008 году, где аргументами в выборе акцентного варианта служат поэтические строки: поэты заслуживают особого доверия.
Казалось бы, в этой ситуации русские должны быть снисходительны друг к другу. Но нет. Люди без особой лингвистической подготовки (и, кажется, они в первую очередь) бывают просто возмущены, услышав непривычное для себя ударение в слове. И сразу готовы сделать вывод о низкой речевой культуре говорящего. Так, я слышала рассказ о том, что человек очень уважал одного журналиста, пока не услышал, как тот в выступлении по радио не сказал «грАжданство». Иначе говоря, ничто не может так подорвать коммуникативный престиж, как неправильное ударение. Можно произнести блестящую речь, а испортить впечатление одним только неправильно акцентированным словом типа «созвОнимся».
Отсюда закономерный вывод: все, кто говорит публично, должны развивать в себе особую акцентную чуткость — внимание к словесному ударению. Прислушиваться к тому, как слова акцентированы в речи разных людей, и при наблюдении различий обращаться к словарю. Например, к словарю ударений И.Л. Резниченко. Вспоминать, как говорят те, кто для вас авторитет в речевой культуре. Вести собственный словарь ударений — тех слов, которые даются вам сложнее других.
Конечно, три разобранных свойства русской речи не исчерпывают параметров коммуникативного престижа. Но с них можно начать контролировать свою речь, укрепляя свой престиж каждый день или внимательно анализируя коммуникативные неудачи, которые, если честно, неизбежны. Но не фатальны. Успехов!
Т.В. ШМЕЛЁВА, доктор филологических наук, профессор Новгородского университета им. Ярослава Мудрого