На первый взгляд оба этих города имеют много общего. Они практически ровесники (если считать от образования Кузнецка), да и природные условия почти одинаковы. Один расположен в котловине у северных отрогов Восточного Саяна, другой — в Кузнецкой котловине, ограниченной отрогами Кузнецкого Алатау и Горной Шории. И тот и другой раскинулись по берегам двух прекрасных сибирских рек (пусть и разновеликих) и несут на себе печать стремительной индустриализации. И, как следствие, оба входят в список наиболее экологически неблагополучных городов России.
Но на этом сходство заканчивается. Оказавшийся в Новокузнецке красноярец обнаружит это, едва выйдя из здания железнодорожного вокзала. И с каждым шагом углубляясь в логически выстроенное, понятное и дружелюбное городское пространство, поневоле начнёт сравнивать и размышлять.
Утром встали и к вечеру построили
Так сложилось, что Новокузнецк, в отличие от Красноярска (несмотря на то, что изначально, будучи Кузнецком, стоял на правом берегу Томи веками), был построен на левом в считаные годы в самом буквальном смысле слова — и половины жизни одного поколения не прошло.
Правда, и поколение было особенное. По словам поэта, поколение это могло ночевать под телегой и посиневшими от холода губами упрямо твердить: «…через четыре года здесь будет город-сад». Да-да, именно о Новокузнецке и его людях писал Маяковский в своём известном стихотворении. Надо признать, и поэт, и воспетые им герои не солгали — город-сад был построен в фантастически короткий срок. В общих чертах, если исключить военные годы, лет за десять-двенадцать.
В определённой степени именно поэтому городское пространство Новокузнецка так правильно, логично и на привыкший ко всему взгляд красноярца совершенно лишено случайных несуразностей. Правда, и времена те были суровые — желающих по своему усмотрению изменять генеральный план застройки как-то не находилось. А Новокузнецк, получивший своё имя в 1931 году, изначально строился строго по генеральным планам. И внесение изменений в них никак не зависело от предприимчивости и алчности отдельных личностей, в силу отсутствия рынка, который известен своим умением «всё расставлять на свои места». К счастью для жителей Новокузнецка, они всё успели расставить по местам до явления рынка изумлённому народу.
Конечно, речь идёт о центральной части города, а не о рабочих посёлках, прилепившихся к индустриальным монстрам, которые словно выскочили из-под земли, подобно чёртику из табакерки. (В 1926 году было определено место под строительство металлургического гиганта, два года велось проектирование, в 1929-м началось строительство, и в 1932-м была сдана в эксплуатацию первая очередь.)
Посёлки эти, как и повсеместно, возникали без каких-либо генеральных планов, проектов планировок и прочих градостроительных причуд. Да и в самом деле, не ночевать же годами под телегой при свете лучины, пока в каком-нибудь проектном институте генплан рисуют. Тем более что в случае Новокузнецка и телег бы не хватило — к 1931 году население нового города составило сорок пять тысяч человек. (На правом берегу Томи, в старом Кузнецке, который был официально присоединён к новому только через год, в то время проживало всего лишь пять с половиной тысяч человек).
Но, как известно, не промышленные окраины создают лицо города, а его центральный район, с прилегающими к нему территориями. А с этим у Новокузнецка, как уже было сказано, всё в порядке, хотя там и нет сравнимых с красноярскими архитектурных ансамблей, и нет улицы, подобной нашему респектабельному и в то же время уютному проспекту Мира. И вообще, значительная часть центра, не имеющая построек дореволюционных времён, в архитектурном плане довольно однообразна — сказалась борьба с «архитектурными излишествами» и внедрение типового панельного домостроения.
Однако огромная территория, рассекаемая от железнодорожного вокзала лучами трёх проспектов, опоясанная объездной магистралью и поделённая диагональными магистралями с удобными развязками, так доброжелательна и к автомобилистам, и пешеходам, что вполне примиряет с однообразием застройки шестидесятых-семидесятых годов. Тем более что территория эта напрочь лишена микрорайонов, типа нашего Покровского в Центральном районе, опрометчиво заехав вглубь которого, можно и не выбраться. И вообще, в Новокузнецке нет присущих Красноярску транспортных проблем, связанных со сверхплотной, «экономически целесообразной» застройкой.
Ширина улиц Новокузнецка — отдельная тема. Нет, проезжая часть там вполне традиционна. Но пешеходная отделена широкими газонами и от дороги, и от домов, как это было принято в совсем недалёком прошлом. Так что ходить в Новокузнецке по улицам легко и приятно. И в отличие от Красноярска пешеходам нигде не предлагается трижды переходить проезжую часть для попадания на другую сторону улицы.
Именно это надо проделать человеку, который, замечтавшись, направился бы от проспекта Мира к остановке «Агропром» по западной стороне улицы Декабристов. Чтобы попасть на остановку, ему придётся не только пересечь улицу Ленина, но и дважды перейти улицу Декабристов, трижды постояв на светофоре. И всё потому, что прямой путь здесь перекрыт для пешеходов металлическим ограждением в угоду спешащим автомобилям.
Возвращаясь к Новокузнецку, надо отметить, что удачные градостроительные решения не только делают его комфортным для перемещения в пространстве, но и смягчают неизбежную для кризисных лет картину — облупившуюся краску фасадов и отвалившуюся местами
лепнину.
Да, фасады зданий великолепного проспекта Металлургов, застроенного в сороковые-пятидесятые годы, несколько обветшали, но красота замысла держит внимание на общем, не давая частному в виде следов разрушения выйти на первый план.
Ещё в большей степени это относится к улице 25 лет Октября, которую можно назвать градостроительным шедевром, достойным эталонного Петербурга. Мало в каких городах можно обнаружить такую красивую, уютную и гармоничную улицу. Приходится признать, что в Красноярске, к сожалению, ничего подобного и близко нет.
Начинается эта построенная в конце сороковых годов улица с ухоженного сквера, окружённого невысокими жилыми домами. По сути, она представляет собой один квартал, состоящий из двух пар пяти-шестиэтажных жилых зданий без преувеличения столичного масштаба. Первые два, украшенные башенками и лёгкими изящными арками, служат воротами в пространство с широким тенистым бульваром, а замыкающая улицу пара зданий сохраняет лишь арочное кружево верхнего этажа. Красоту этих жилых домов исключительно удачно дополняет ухоженный зелёный газон, цветники, аккуратно стриженный кустарник и великолепные зелёные и голубые ели бульвара с двумя пешеходными дорожками.
Вообще, надо сказать, что зелёные насаждения Новокузнецка способны очень впечатлить красноярца, не привыкшего к такому изобилию и разнообразию растений, к такой их пышности, ухоженности и здоровому виду, несмотря на неблагоприятную экологическую обстановку.
Город-сад для металлургов и шахтёров
Идея города-сада, вообще-то, возникла задолго до событий, описанных нашим великим пролетарским поэтом. Ещё в 1913 году, после образования акционерного общества «Копикуз», нацеленного на разработку угольных месторождений, с Транссиба до Кузнецка была протянута железнодорожная ветка, которую завершила станция на левом берегу Томи. Именно рядом с этой станцией и возник посёлок под название Сад-город.
Идею, совершенно не возможную в наши «тяжёлые времена», поддержали и развили в тридцатые годы прошлого века. Разумеется, совсем не потому, что годы эти оказались более сытыми. Как видно, на то были свои причины. Но вот чего точно не было, так это финансовой подпитки благоустройства Лазурного берега, Туманного Альбиона и прочих удалённых от сибирских шахт и металлургических комбинатов территорий. А если учесть, что прибыль эти шахты и комбинаты приносили немалую, то почему бы и не сад?
В результате получилось очень даже неплохо. Местами на центральных улицах кажется, что идёшь по парку, в который для разнообразия и оживления пейзажа вставлены отдельные жилые и общественные здания. Именно такое впечатление производит улица Спартака, ограничивающая соединённые в единое целое довольно большие парки: Металлургов и Гагарина.
Конечно, скептически настроенный критик обязательно заметит, что улица Спартака не показатель — она и транспортных задач никаких не решает, и того набора функций, что обязателен для улиц, претендующих на общегородскую значимость, не содержит.
Да, это так. Но если с неё свернуть на улицу Кирова, то количество зелени уменьшится совсем незначительно. А ведь улица Кирова — одна из центральных магистралей, пересекающих те самые три луча, что идут от вокзала. И заканчивается она мостом на правый, промышленный берег через реку Томь. На этой улице расположена городская администрация, драматический театр, цирк, банки, различные офисные здания, принадлежащие городским кормильцам — угольщикам и металлургам.
Так что улица весьма привлекательна для строительного бизнеса. Однако каждые пять минут пешего хода там попадаешь в сквер, который в два-три раза, а то и в пять-шесть превосходит по величине наш несчастный сквер Сурикова на улице Ленина. По всему видно, что в отличие от Красноярска земля в центре Новокузнецка совсем ничего не стоит.
Именно высокую стоимость земли в современном городе у нас любят приводить в качестве оправдания уплотняющей застройки. Но тогда как же быть с Лондоном и его обилием садов и парков и статусом самой зелёной столицы Европы? Неужели, как и в Новокузнецке, земля в излюбленном пристанище российских миллиардеров идёт по бросовой цене?
Говоря о площадях, занятых зелёными насаждениями, нельзя не сказать и о качестве растений. В отличие от Красноярска в Новокузнецке не встретить изувеченных варварской обрезкой деревьев. А ели там имеют удивительно здоровый, просто роскошный вид — этакие величавые красавицы: ярко-зелёные, тёмно-зелёные, серебристо-голубые.
Поражает и видовое разнообразие. В Новокузнецке есть и высоченные красавцы-дубы (конечно один-единственный вид, способный выдержать сибирские морозы), часто встречаются зелёные и серебристые ивы с пышными шаровидными кронами, великое множество маньчжурского ореха — мощных высоченных деревьев с раскидистой кроной. Можно встретить даже стены многоэтажных домов, до крыши увитых амурским виноградом.
Вообще, надо отдать должное озеленителям Новокузнецка — созданная ими красота и ухоженность, наряду с планировкой, во многом примиряет и с известным однообразием жилой панельной застройки, и с облупившимися фасадами. К сожалению, ничего подобного нельзя сказать о Красноярске, где обрубки тополей лишь добавляют уныния и скорби ветшающим пятиэтажкам.
Особо остро различия в подходах к озеленению можно было ощутить нынешним жарким летом. Жителю раздавленного зноем Красноярска промышленный город Новокузнецк мог бы показаться раем. Это и не удивительно. Исследования показали, что разброс температур в одно время и в одном и том же районе города может достигать десяти градусов. Например, если в парке на солнце температура воздуха будет +27 градусов, то в то же время у дороги уже +33. Ну, а среди высоток из-за отражения солнечного излучения стеклом и бетоном и все 37.
С результатами этих исследований согласится любой несчастный красноярец, приехавший, например, знойным летом в торговый центр «Июнь» общественным транспортом. От остановки (независимо, с какой стороны вы приехали) ему надо пройти довольно долгий путь — с одной стороны будет раскалённое асфальтовое покрытие, а с другой — выжженный газон. Ни деревца, ни кустика! Если этот и без того экстремальный переход совершается в 30-градусную жару, то по ощущению все 40!... Но и это ещё не всё. Не менее серьёзное испытание на выносливость и жизнестойкость здесь — надземный пешеходный переход, по которому только и можно пересечь магистраль. Попав в это раскалённое до предела пространство, уже забываешь о недостатках городского озеленения, в голове только одна мысль — выжить!
А в Новокузнецке при тех же температурах вы бы шли по тенистому бульвару…
Старая крепость нового города
В Новокузнецке красноярца ждёт удивление ещё по одному поводу. Переделав все дела и встретившись со всеми нужными людьми, он, скорее всего, спросит: «Ну и какие здесь у вас достопримечательности имеются?». И услышит в ответ нечто удивительное — Кузнецкая крепость.
«Какая ещё может быть крепость в таком молодом городе?» — подумает гость. И удивится ещё больше: оказывается, «молодой» Новокузнецк старше Красноярска на десять лет!
Конечно, история города в 1618 году началась, как и история Красноярска, не с крепости, а с острога, который был возведён на левом берегу реки Кондома при её впадении в Томь. Но уже через два года острог, входящий в так называемую Бийскую сторожевую линию, которая защищала Южную Сибирь от джунгарских ханов и киргизов, был перенесён на высокий правый берег.
Строительство же крепости, призванной наравне с другими укрепрайонами сдерживать притязания Китая на Южную Сибирь, началось при императоре Павле в 1800 году и было завершено в 1820-м. Однако у Китая с Сибирью как-то не сложилось, и уже в 1846 году военное ведомство передало крепость другой силовой структуре. В качестве тюрьмы она просуществовала до 1919 года, когда все её строения были сожжены в полном согласии с революционными традициями.
Крупномасштабное компенсационное строительство на территории крепости началось в 1998 году, и на сегодняшний день музейный комплекс «Кузнецкая крепость» имеет больше десятка различных объектов. И надо сказать, что у этой крепости, так ни разу и не исполнившей из-за отсутствия театра военных действий назначенной ей роли, есть очень хорошие перспективы сыграть роль, пусть и не героическую, но всё же славную.
Дело в том, что она занимает лишь небольшую часть огромной зелёной зоны на высоком берегу Томи, с которого открывается совершенно чудный вид на её многочисленные, покрытые зелёной травой островки, на нижнюю террасу с огромным парком у самой воды, на золотые купола Спасо-Преображенского собора, памятника архитектуры XVIII века.
Надо признать, что эта территория как перспективная рекреационная зона, находящаяся в черте города, во многом превосходит наш остров Татышев. Во-первых, она имеет более интересный рельеф — там и возвышенности, с которых можно увидеть практически весь город, и какой-то глубокий живописный каньон с перекинутым через него мостиком, и неожиданные спуски и подъёмы петляющих тропинок. К тому же и наличие крепости придаёт особый колорит всему этому замечательному ландшафту.
Будем надеяться, жители Новокузнецка не утратят рекреационный потенциал этой территории и когда-нибудь получат великолепный парк, насыщенный разнообразнейшими возможностями для активного отдыха, сравнимый, а может, и превосходящий наш любимый остров Татышев. (А вот превзойти вызывающий у всех восторг фан-парк Бобровый лог не получится, благодаря его выходу в уникальное пространство заповедника Столбы.) Пока же территория, примыкающая к Кузнецкой крепости, большей частью совершенно безлюдна, и даже в выходные дни прогулка в одиночестве по её тропам требует некоторого безрассудства.
Если продолжать о достопримечательностях, то их в Новокузнецке совсем немного. Как и немного известных всему миру персон, когда-то его посетивших. Точнее, персона такая только одна. Это Фёдор Михайлович ДОСТОЕВСКИЙ, почитаемый как величайший писатель во всех уголках цивилизованного мира. А потому домик, где он бывал в общей сложности всего лишь дней двадцать, считает своим долгом посетить без исключения каждый иностранный гость.
Утопающая в цветах усадьба и мастерски выполненная экспозиция дома (интересная скорее в смысле дизайна, так как никаких подлинных экспонатов, связанных с Достоевским, там нет), конечно, способны впечатлить иностранца. А красноярец обязательно вспомнит усадьбы СУРИКОВА и бабушки АСТАФЬЕВА, которые хоть и тоже покрыты неизбежным музейным глянцем, но имеют множество подлинных экспонатов, если и не всегда связанных с бывшими хозяевами, то с исторической эпохой точно.
Вообще, всякий, кто приезжает в Красноярск, с первых шагов понимает, что город был заселён далеко не вчера, в отличие от Новокузнецка, которому при поверхностном знакомстве не дашь больше семидесяти. В нашем городе сохранилось значительно больше исторических зданий, и многое делается для поддержания их в сохранности. И всё же как заботливо его надо беречь по-настоящему понимаешь, когда попадаешь в четырёхсотлетний Новокузнецк, совершенно утративший память о трёхсотлетнем периоде своей истории, однажды начав жить с чистого листа.
Галина ДМИТРИЕВА