«Хотели как лучше, а получилось как всегда». Этот перл бывшего премьер-министра России Виктора
Черномырдина — на самом деле не упрёк и не исключительное свойство нашей страны или её граждан.
Созидатели и хулители
Кстати, «как всегда» — это совсем не обязательно «плохо», скорее — не так, как рассчитывали, причём может быть как к лучшему, так и к худшему. Мы часто забываем, что у любой медали — две стороны. Нюанс ещё и в том, что по прошествии времени положительные следствия того или иного решения и действия воспринимаются большинством людей как сами собой разумеющиеся, зато негативные — раз за разом ставят авторам в вину. Не буду далеко ходить за примером...
Вы знаете, сколько тысяч красноярцев делают покупки в торговом комплексе «КОМСОМОЛЛ»? А сколько их живёт в новых прибрежных жилых кварталах? Сколько жителей и гостей города для отдыха, занятий физкультурой и спортом посещают остров Отдыха и Татышев? (прим. — Татышев, по данным мэрии, в год посещают около 1,2 миллиона человек) Всё это — повседневные удобства и возможности города-миллионника.
Но у этих и многих других благ современного Красноярска тот же самый источник, что и у незамерзающего вечнохолодного Енисея, и у ненавистного всем туманного смога, и у алюминиевого завода, который обыватели считают проклятием нашего города. И то, и это нам подарила Красноярская ГЭС. Именно благодаря ей нынешние красноярцы не знают, что такое ледоход и ежегодные весенние паводки, практически скрывающие под водой острова и низкие берега. Благодаря ей в Красноярске, переставшем страдать от дефицита электроэнергии, заработало множество предприятий, выросла численность населения, появились объекты соцкультбыта, были открыты вузы и техникумы. Так что же тогда Красноярская ГЭС — зло или благо? Нуждается ли она и её создатели в каких-то оценках? И будут ли эти оценки сегодня объективны?
История и современники часто не щадят творцов. Например, первый гражданский глава Енисейской губернии Александр СТЕПАНОВ буквально пробудил наш край от спячки. В бытность его губернатором в Красноярске появились: аптека, больница, социальные приюты, городской сад (ныне — Центральный парк), типография, библиотека. В 1823 году Александр Петрович
основал в Красноярске учёное общество «Беседы о Енисейском крае», он открывал школы, строил поселения для ссыльных, выступал против обременения крестьян податями, преследовал злоупотребления чиновников.
Многие у нас здесь его не понимали и не только не принимали новаций, но и всячески противились им. Говорят, был даже момент, когда губернатор Степанов, славившийся горячим нравом как бывший офицер, служивший под началом Суворова, предлагал выйти на кулачный бой одному из местных купцов-«олигархов»! Такие простые были в Сибири нравы…
«Зачем нужен городской сад на месте едва ли не полностью вырубленной самими же горожанами сосновой рощи, когда кругом леса немерено?» — недоумевали в XIX веке красноярцы. Их бы в наш век XXI, тогда бы поняли — зачем! Впрочем, большинство горожан инициативу губернатора поддержало.
В 1831 году Александра Степанова, распорядившегося оплатить государственные налоги малоимущих красноярцев из городской казны, да к тому же водившего дружбу со ссыльными декабристами, по доносу жандармов сняли с должности. И тем не менее за каких-то восемь лет его губернаторства Красноярск и Енисейская губерния получили импульс развития и изменения к лучшему на многие годы вперёд.
А Александру Петровичу повезло хотя бы в том, что без малого два века спустя красноярцы оценили-таки его заслуги в развитии и нынешнем дне нашего региона и поставили памятник в новом сквере на улице Копылова.
Мечтатели и строители
Сибирь всегда поражала приезжих своими бескрайними просторами и, казалось, неисчерпаемыми богатствами. Каких только радужных перспектив не рисовали нашим краям! «…Какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега!» — гласит цитата на памятнике её автору — молодому 30-летнему Антону ЧЕХОВУ, стоявшему здесь же около Енисея в 1890 году. А в самом деле, какая жизнь?
Вот какие перспективы более детально увидел в 1913 году и описал в своей книге «В страну будущего» норвежский путешественник и исследователь Фритьоф НАНСЕН.
«Народонаселение необъятной Сибири не превышает даже в 1,5 раза достаточно редкого народонаселения Скандинавского полуострова, хотя Сибирь, несмотря на огромные расстояния, представляет, особенно на юге, гораздо лучшие условия для жизни, чем большая часть Скандинавии. Сибирь — богатая страна, и стоит потрудиться над её развитием. Особенно изобилует она минеральными богатствами. Первое место принадлежит золоту, которого находят всё больше и больше, главным образом в Средней и Восточной Сибири.
Фритьоф Нансен в Красноярске
Кроме того, Сибирь богата другими металлами. Железной руды там много, но разработка её поставлена неважно. Есть там и медь, и серебро, и свинец, и вдобавок драгоценные камни, минеральные источники и прочие природные богатства, но все они ещё мало использованы. Во многих местах найдены залежи угля, причём залежи одной восточной прибрежной полосы и Сахалина могли бы снабжать углём все тихоокеанские суда. На Сахалине открыта нефть, которой, говорят, хватило бы на обиход всей Сибири и даже на вывоз в Австралию. О лесных богатствах Сибири уже не раз упоминалось…
И всё же главные источники благосостояния Сибири заключаются не в недрах, а в необъятных пространствах пригодной для земледелия и местами очень плодородной земли… Настоящим сибирским золотом является чернозём».
В отличие от знаменитого норвежца, 34-летний политический ссыльный Нарымского края (ныне — Томская область) Алексей ГАСТЕВ физически путешествовать по Сибири не мог, но именно поэтому его рассказ «Экспресс. Сибирская фантазия» оказался ещё более футуристическим, нежели путевые заметки Нансена. В этом произведении, опубликованном под псевдонимом И. Дозоров в 1916 году в первом номере красноярского литературного журнала «Сибирские записки», его герой мчит на экспрессе «Панорама» от Урала до Берингова пролива и под ним по тоннелю — в Америку.
Сейчас и до конца июля в Красноярском литературном музее развёрнута удивительная выставка «Экспресс-Панорама», посвящённая грандиозным проектам в Сибири ХХ века, случайностям и закономерностям, повлиявшим на ход большой истории. «Сибирская фантазия» Алексея Гастева — стержень этой экспозиции.
Если буржуазный «традиционалист» Фритьоф Нансен видел главные перспективы Сибири в аграрной сфере, один из будущих идеологов революционного Пролеткульта Алексей Гастев роль главного творца будущего отводил пролетариату. И это когда доля городского населения в Сибири не достигала и 12 процентов! Но будущий родоначальник научной организации труда в СССР описывал в 1916 году в «Сибирской фантазии» гигантские мегаполисы и при этом здорово польстил Красноярску: «Быстро минуем города без будущего. Они хотели быть острогами, но сами умерли как необитаемые тюрьмы...
Красноярск! Это мозг Сибири. Только что закончен постройкой центральный сибирский музей, ставший целым учёным городом. Это здесь создалась новая геологическая теория, устанавливающая точный возраст образования земного шара; это здесь нашли способ рассматривать движение лавы в центре Земли; это здесь создали знаменитую лабораторию опытов с радием и открыли интернациональную клинику на 20 000 человек…
А вот прямо перед экспрессом точно растёт и летит прямо в небо блестяще белый шпиль. Это Дом международных научных конгрессов. Его фасад усеян флагами государств всего мира, теперь там заседает конгресс по улучшению человеческого типа путём демонстративного полового подбора.
Если нужно выразить научно-смелую идею, то всегда и всюду — в Европе и в Америке — говорят: «Это что-то... красноярское».
Там, на Енисее, высится мачта, на которой гордая надпись: «Красноярск — морской порт», но за ней на башне дамбы другая надпись: «Красноярск — верфь мира!». На север от моста больше чем на десять вёрст суда, всё суда. А по берегам, точно скелеты допотопных ихтиозавров, высятся эллинги судостроительных заводов…».
В свете существования сегодня Сибирского федерального университета, Красноярского научного центра, множества международных форумов и конгрессов наш город не обманул ожидания революционера 100-летней давности. Даже те самые «эллинги» у нас работали! Уже больше десяти лет как нет Красноярского судостроительного завода, на месте которого сейчас высится микрорайон Южный берег, а красноярские суда и по сей день бороздят реки и моря в России и за рубежом…
Надо сказать, что и Алексей Гастев, и другие провозвестники будущего Сибири не ограничивались фантазиями, а лично воплощали их в жизнь. Сам Алексей Капитонович при активном содействии ЛЕНИНА создал в 1921 году Центральный институт труда (ЦИТ). До 1939 года, когда Гастев был репрессирован и казнён, возглавляемый им ЦИТ готовил рабочие и инженерные кадры для более чем 400 предприятий и строек страны, среди которых такие гиганты, как Уралмаш, Ростсельмаш, Харьковский и Сталинградский тракторные заводы.
Да, сегодня, через 100 лет после «Сибирской фантазии» и через 50 лет после её реализации (в той или иной мере!), мы смотрим на индустриализацию иначе, нежели автор рассказа. Ныне обыватели и «инноваторы» зачастую считают знаменитые прежде заводы «пережитками прошлого», отравляющими лично им жизнь. Что ж, может быть, индустрия и её «капитаны» и пережиток, но даже это неприятное клеймо — уже свидетельство того, что промышленность в нашей стране развивалась, жила и давала жизнь в том числе тем, кто сейчас от неё шарахается. И ведь дело не в том, о чём конкретно мечтали 100 или 50 лет назад люди в нашей стране и что строили, а в том, что они мечтали и строили…
— Все люди, о которых мы рассказываем на выставке «Экспресс-Панорама», вошли в историю, в энциклопедии потому, что не боялись масштабно мыслить, — говорит заведующая литературным музеем Ольга Ермакова. — Сегодня мы можем воспринимать некоторые их чаяния как наивные, смешные, как заблуждение или трагедию. Работая над этим проектом, мы хотели не просто рассказать (в первую очередь — молодёжи) об интереснейших людях, но и о мере ответственности за время и место, в которых ты живёшь. Сейчас время какое-то «мелкошёрстное»… Хочется, чтобы и сегодня молодые люди не боялись мечтать и думать по-крупному, ставить масштабные задачи и реализовывать их.
«Пройдёт 20 лет, и ты будешь больше жалеть о том, что НЕ сделал, чем о том, что сделал. Так к чёрту сомнения и лень». Марк Твен
Поистине, в жизни бывают неожиданные случайности и удивительные совпадения!
В один и тот же день, буквально через полчаса после знакомства с «Сибирской фантазией» Алексея Гастева и посвящённой ей экспозицией в Красноярском литературном музее, мне с группой коллег-журналистов довелось оказаться на пресс-конференции губернатора Красноярского края Виктора ТОЛОКОНСКОГО, посвящённой приближающемуся Красноярскому экономическому форуму. Я вспомнил, что годом ранее КЭФ-2016 стал местом презентации проекта Стратегии развития Красноярского края до 2030 года. Затем был год обсуждений и корректировок. Каким же видится среднесрочное будущее нашего региона его руководителю?
— На мой взгляд, в начале рыночного пути мы не разобрались в том, что рынок не только не исключает планирование, он усложняет планирование. Рынку планирование нужно ещё больше, чем административно-командной экономике. Но тем не менее у нас программ и прогнозов стало меньше, и качество такой работы даётся очень непросто, — констатировал губернатор. — Когда я получил первый вариант Стратегии развития Красноярского края, у меня просто слёзы на глаза наворачивались! Я получил документ, в котором были описаны проблемы даже не сегодняшнего, а вчерашнего дня! Настолько потеряно умение представить картину будущего… Затем мне стали возражать, дескать, нельзя будущее такого огромного края представить без видения будущего всей большой России, давайте дождёмся, когда страна определится. А я в ответ: «Подождите! Речь не идёт о плане где, сколько, чего построить, с точным указанием источников финансирования! Я хочу увидеть картину будущего». Какая школа, какая поликлиника, какая культура, какая экономика?..
В качестве яркого примера неспрогнозированного будущего губернатор привёл нынешний взрывной рост влияния соцсетей на самые разные стороны жизни. Можно ли было 15 лет назад представить, что именно так будут развиваться информационные технологии? Виктор Толоконский уверен, что можно и нужно! Просто об этом даже не задумывались. Или ситуация с той же экологией. Если бы 15-20 лет назад был сделан научный прогноз, сегодня не пришлось бы искать способы тушения горящей проблемы.
— Честно говоря, у меня сейчас не очень получается цельная картина, — признался губернатор. — И слабость нашей стратегии в том, что в ней прописаны частные картинки, но они не складываются в картину общую. Мне хочется более глубокого научно-технологического анализа: что через 15 лет будет принципиально другого? Мне хочется большего понимания региональной специфики в стране. Что Россия ждёт от Красноярского края?
То, что стратегия до сих пор не обрела чётких контуров, что работа над ней идёт тяжело, не служит для главы региона причиной пессимизма. По словам Виктора Толоконского, даже самые общие принципы развития, заложенные в перспективный план, работают уже сейчас, помогают в конкретных вещах. Так, например, впервые вполне чётко озвучено, что в Красноярске не может появиться никакое новое производство, нуждающееся в организации вокруг него санитарно-защитной зоны. В то же время речь не идёт о деиндустриализации Красноярска и края.
— В последние годы, в том числе в нашем СФУ, идут работы по кардинальному изменению свойств алюминиевых сплавов, по прочности они будут соперничать со сталью. Согласитесь, стратегически абсурдно сегодня закрывать КрАЗ, если через 15 лет ценность и цена алюминия вырастут в разы! — обратился к журналистам губернатор. — Поэтому давайте не будем отказываться от производства этого металла, а будем отказываться от вредных выбросов такого производства, будем переходить на природосберегающие технологии. Плюс я сейчас введу жёсткий регламент сокращения объёмов производства и выбросов в безветренные дни. Плюс есть совсем простые способы снижения экологической нагрузки, например, в ближайшее время красноярские ТЭЦ перейдут на сжигание малозольных углей Бородинского разреза, тогда как раньше сжигали любой.
По мере того как Виктор Толоконский приводил примеры решений и дел, рассчитанных на перспективу, которые обывателям сегодня кажутся не очень нужными, я вспоминал позднесоветскую «эпоху Федирко». Тогда за какие-то 15 лет Павел Стефанович и его соратники создали то, что многим 40-50 лет назад тоже казалось не самым важным и не очень нужным, но сегодня составляет гордость и основу экономики и социальной сферы нашего города и края.
А сейчас? Многим далеко не очевидно, что стране крайне нужны математики или физики. Но губернатор Толоконский уверен — будущее страны и края невозможно без нового, более высокого уровня математического образования. Потому и открываются математические спецклассы: в следующем учебном году их в крае будет уже 130, а при СФУ открыли физико-математическую школу-интернат.
— Недавно я поставил задачу открыть специальную музыкальную школу мирового уровня для особо талантливых детей, предполагается создать при ней и юношеский симфонический оркестр, — продолжил перечень «непрофильных» дел Виктор Александрович. — Мне говорят: «Что, у нас других проблем нет, кроме как открывать музыкальную школу для 50 талантов?». А я уверен, что в каждом регионе должно быть что-то особое, что повышает социальную привлекательность. Красноярскому краю не надо усиленно заниматься инвестиционной привлекательностью, она очевидна. У нас столько богатств, столько энергии, столько территории… А вот социальной привлекательностью надо заниматься! И это тоже стратегия!
Закончилась пресс-конференция губернатора. Вечером за ужином телевизор, как обычно, вывалил на меня кучу проблем повседневной жизни Красноярского края. Но!.. И этот телевизор, и этот Красноярск, и этот край изобрели, построили, сделали такими, какими мы их знаем, люди, которые смотрели и видели дальше других!
Касательно же того, что хорошо, что плохо — оценивать можно лишь то, что действительно сделано.
Андрей КУЗНЕЦОВ