Многие российские регионы — и началось это не сегодня — ведут поиски оригинальности и самобытности собственного происхождения, изучают те аутентичные культуры, в синтезе с которыми сосуществует на различных территориях культура русская. Актуально это и для Красноярского края, где сегодня стараются ухватить такое эфемерное понятие, как «сибирская идентичность».
Одним из фундаментальных оснований сибирской культуры на территории края, безусловно, являются архаические культуры, существовавшие здесь ещё в далёкие времена медного, бронзового и железного веков. Представлены они разными артефактами — произведениями декоративно-прикладного искусства, древними захоронениями, а также наскальными росписями. Человеку, не бывавшему в археологических экспедициях, не видевшему существующие и сегодня наскальные изображения, далёкому от научно-исследовательских процессов в этой области, сложно разобраться с тем, где действительно находятся наскальные рисунки в Красноярском крае, как и понять, культуру каких именно народов они представляют. Мало того что по этой теме выпущено немного книг, так ещё каждый учёный оспаривает другого по вопросам хронологии и культурной принадлежности создателей наскальных рисунков: тагарская, окуневская, афанасьевская культуры… Загадочные термины, которые нам, жителям почти тех же, что и представители этих культур, мест, увы, знакомы хуже, чем итальянское Возрождение или немецкий романтизм.
Копия Малой Боярской писаницы
Если судить по исследовательским картам и каталогам, то наскальная живопись и рельефные каменные изваяния встречаются повсеместно в Минусинской котловине (юг Красноярского края, Хакасия). Некоторые памятники наскальной живописи сохранились в естественной среде комплексно и благополучно — например, Боярская писаница (левый берег Енисея, к востоку от села Троицкое в Республике Хакасия) или Шалаболинская писаница (по реке Туба, к юго-западу от села Шалоболино в Красноярском крае). Сюда ежегодно отправляются археологические экспедиции, чтобы перерисовывать, восстанавливать и находить новые древние рисунки; выделяется ряд известных исследователей, которые занимаются изучением этих произведений, но всё-таки по сравнению с европейским подходом к сохранению своего культурного наследия этих усилий, пожалуй, недостаточно.
Философия вечности жизни. 1980
Кстати, вспомним европейские практики в этой сфере. Например, создание музейного комплекса Альтамира в Испании у одноимённой пещеры с известными наскальными рисунками первобытных людей, где воспроизведены все детали подлинника, позволяющие зрителям познакомиться с произведениями наскальной живописи, не входя в пещеру и не нарушая консервационные атмосферные условия в ней, помогающие поддерживать сохранность рисунков. Или документальный 3D-фильм о наскальных росписях во французской пещере Шове, снятый всемирно известным режиссёром Вернером ХЕРЦОГОМ под названием «Пещера забытых снов», который позволил практически любому человеку в мире побывать в этом уникальном месте.
Памятники сибирского архаического искусства частично сохранены и представлены в музеях — например в Минусинском краеведческом музее им. Н.М. Мартьянова. Зато есть и те, что оказались в зоне затопления при строительстве Красноярской ГЭС и сохранились только благодаря перетиркам и перерисовкам учёных, находившихся там в экспедициях.
Исследование произведений сибирской наскальной живописи были начаты ещё в XVIII веке Даниэлем МЕССЕРШМИДТОМ и Петером ПАЛЛАСОМ, зарубежными учёными на русской императорской службе, которые руководили первыми исследовательскими экспедициями по изучению «дикой Сибири». Поскольку создание рисунков на скалах вдоль реки Енисей и его притоков велось на территории Хакасии не только в древности, но и продолжалось вплоть до XX века, то очевидцы-исследователи имели даже возможность познакомиться с ситуациями создания таких рисунков: в 1904 году они наблюдали, как хакасские пастухи развлекали себя в течение трудового дня, создавая рисунки животных и людей на скалах, одновременно присматривая за стадом.
Исследователи разных поколений подробно описали древние сибирские наскальные рисунки: каждая эпоха отличается своей манерой создания изображения — линейные и объёмные рисунки, «тощие» и натуралистичные изображения животных, зооморфные рисунки и условные изображения людей; даже древние рунические письмена, исчезнувшая самобытная «енисейская письменность». В сибирской наскальной живописи представлены тотемные животные — кони, собаки, овцы, коровы, иногда медведи и верблюды.
Монголия. 1972
Многие исследователи склонны интерпретировать эти изображения как визуализацию модели Вселенной древнего сибирского человека, где есть мировая гора как центр мироздания, имеющая иногда антропоморфные очертания (что действительно свойственно сибирскому видению со «Спящим Саяном» в Ергаках или «Дедом» на Столбах), и различные тотемные животные, населяющие это мироздание. А змеи и змееподобные существа выступают в качестве медиатора-посредника между миром небесным и земным. В этой модели есть и гендерное разнообразие: мужские изображения и атрибуты представлены устремлёнными к небесам, а женское начало — хтоническое, укоренено в земном бытии.
Но надо сказать, что до второй половины ХХ века исследования енисейской наскальной живописи носили несистемный характер. Необходимость описания, определения хронологии и стиля, фиксации древних артефактов возникла в связи с проектом по созданию Красноярского водохранилища — надо было каким-то образом сохранить местное уникальное культурное наследие. Пошли археологические экспедиции, начали выпускать книги, в экспедиции приглашали художников, которые могли бы зарисовать найденные на месте будущего водохранилища рисунки и тем самым сохранить их.
Так, в 1972 году к экспедициям М.Э. ДЭВЛЕТ, Э.Б. ВАДЕЦКОЙ и Э.А. СЕВАСТЬЯНОВОЙ присоединяется красноярский художник и поэт Владимир Феофанович КАПЕЛЬКО, который в стихах описал своё желание изучать наскальные рисунки Хакасии:
Мольберт и краски — благодать!
И чёрствый хлеб в пастушьей сумке.
Но так хотелось разгадать
На скалах древние рисунки.
Художник родился в Красноярске в 1937 году, стал одним из первых выпускников Красноярского государственного художественного училища им. В.И. Сурикова. Очень много путешествовал — на север Красноярского края (сплавы по северным сибирским рекам), в Крым и Монголию. С 1970-х годов активно участвовал в археологических экспедициях по Хакасии и Туве. Ему принадлежит изобретение нового метода копирования наскальных изображений — эстампаж на основе микалентной бумаги, который получил распространение не только в российской археологической практике, но и в зарубежной. Благодаря этому методу Владимир Капелько сберёг многие произведения наскальной живописи, попавшие в зону затопления. Кроме того, он занимался продвижением сибирской наскальной живописи: создавал экспозиции архаического искусства в музеях Красноярского края, выставлял эти произведения в различных городах России и за рубежом. С 1983 года он перебрался жить в Абакан, где продолжил заниматься любимым делом.
Бараны. 1991
Становление творчества Владимира Капелько пришлось на время «оттепели», когда художники имели возможность и старались отходить от канонов социалистического реализма. В творчестве красноярских мастеров это могло происходить по-разному: одни знакомились с западным искусством XX века и в синтезе традиций авангарда, постимпрессионизма, фовизма обретали собственный художественный язык, другие — как Владимир Капелько — черпали вдохновение в местном архаическом «примитивном» искусстве. Можно сказать, что искусство древних сибирских народов получило новое развитие в картинах и произведениях этого мастера.
Наскальная живопись в картинах В. Капелько узнаётся по многим приметам. Во-первых, по построению композиций — горизонтально вытянутые, ярусные, складывающиеся в рунические знаки. Например, змеевидные стада баранов, закручивающиеся в солярную свастику на фоне хакасской степи. Во-вторых, по философскому замыслу — представить модель Вселенной, будь то антропоморфная гора или некая насыщенная символами аллегория жизни: череп — смерть — земля; змея — посредник между мирами; женщина — яйцо, рождение жизни; небесное божество, обеспечивающее вечный круговорот дня и ночи, жизни и смерти. В-третьих, по тотемному отношению к животным. Они либо возникают на вершинах посохов древних тагарцев, обретших на картине неведомый современникам внешний облик. Либо существуют в качестве некоего живописного тотема самого художника, который всю жизнь рисовал петухов, называя петуха самой красивой и любимой своей птицей.
Наконец, рисунки Владимира Капелько созданы на самых разных материалах — не только на холстах, но и на клеёнках, картоне и фанере, что придаёт его произведениям характер грубой поверхности или уподобляет перетиркам древних наскальных изображений (до появления метода с микалентной бумагой копии делались, в частности, с помощью полиэтилена). Многие сделаны охристыми красками с примесью песка и глины, что добавляет авторским картинам сходства с поверхностью скал, где встречаются рисунки.
И вот что сказал о наскальных рисунках сам художник в тексте «Я завещаю людям…»: «Как же те древние люди много тысяч лет назад забирались на такую высоту, чтоб, стоя неведомо на чём и неведомо за что держась, выбивать камнем по камню эти чудесные рисунки и в таком огромном количестве? И какая же нам досталась огромная, бесконечно бесценная «картинная галерея»! И «за так», бесплатно, только сумей добраться и разглядеть за потемнелостью, выветренностью от времени иногда местами уже осыпавшуюся красоту (камень не вечен), мастерство человека, которого мы называем диким и первобытным, создавшим эти удивительные рисунки».
Александра СИТНИКОВА