Насколько эффективен Красноярский экономический форум? Этот вопрос последние годы не теряет своей актуальности. Его задают журналисты, обсуждают аналитики, он беспокоит и саму власть. Два года назад КЭФ был дополнен Международным конгрессом «Сибирский плацдарм», что на местном уровне было встречено положительно, поскольку сделало более выпуклой региональную повестку. В этом году условный «сибирский плацдарм» распространился уже на весь КЭФ, центральной темой которого стало обсуждение проекта «Енисейская Сибирь». О том, в какую сторону дрейфует форум и какой у КЭФ-2018 результат, мы говорим с директором Центра стратегических исследований и разработок СФУ Валерием ЕФИМОВЫМ.
— Валерий Сергеевич, мы не первый раз с вами подводим итоги очередного КЭФ. Ключевым игроком на этом поле был и остаётся исполняющий обязанности губернатора А.В. УСС, который всегда хотел, чтобы КЭФ как площадка в большей степени работал на Сибирь, на Красноярский край. Но как соблюсти баланс обсуждения вопросов, значимых не только для региона, но и для страны?
— Ситуация не простая. Как только мы весь КЭФ сворачиваем к проблематике Сибири, он теряет федеральный статус. Это означает, что он не является площадкой, на которой формируется федеральная повестка. А нам важно, чтобы Красноярский форум наряду с Санкт-Петербургским, Сочинским и Восточным формировал федеральную долгосрочную, среднесрочную и ближнюю перспективу. С другой стороны, должна быть и макрорегиональная проблематика, проекция на ситуацию Сибири.
Сильным достижением КЭФ-2018 было усиление сибирской тематики. Ключевым стало обсуждение проекта «Енисейская Сибирь» как инициативное предложение сибирских регионов, направленное на решение задач развития и Сибири, и России в целом. Это, конечно, восстановление духа и активного формата форума, созданного губернатором А.Г. ХЛОПОНИНЫМ, при котором КЭФ был инструментом встречи и договаривания федеральных, региональных органов власти и крупного бизнеса. Сегодня этот формат актуализирован новой властью региона для решения новых задач.
— А какие площадки форума были интересны с точки зрения общероссийской значимости?
— Были очень сильные площадки, на которых обсуждались вызовы и задачи развития – четвёртая промышленная революция; новые форматы региональной, информационной, технологической политики; инновационные кластеры как институты развития; и др. На форуме были представлены активные, думающие, предлагающие различные варианты решений группы, в которые входили и представители федеральной власти, и региональной, и представители бизнеса. Эти люди уже сейчас работают в направлении новых инвестиций, разворачивания инноваций и того, что связано с цифровой экономикой. Фактически энергетика изменений, энергетика развития сегодня удерживается именно в русле цифровой экономики. Здесь есть видение будущего, понимание перспективы и спектра возможных действий.
Кстати, в эту волну уже вошли некоторые сибирские регионы — Томская, Новосибирская области — и университеты, которые там работают. В этих регионах подхватывается глобальная волна, которую задают цифровая и промышленная революции, и капитализируется в возможности для своего развития. А вот в проекте «Енисейская Сибирь» возможности, создаваемые цифровой и промышленной революцией, пока слабо представлены, и здесь есть над чем работать. Наш Центр стратегических исследований и разработок СФУ, в частности, будет при поддержке Краевого фонда науки выполнять проект «Перспективы формирования цифровой экономики в Красноярском крае», и наша задача — понять, в какой степени цифровые технологии могут работать на развитие региона.
— Если говорить о главной обсуждаемой на КЭФ теме — «Енисейская Сибирь», то ведь под этим названием собраны проекты, которые заявлены уже давно, некоторые даже в советское время. В чём новизна?
— Ключевая актуальность проекта «Енисейская Сибирь» связана отчасти с серьёзной задачей выхода из зоны молчания, из зоны бездействия, из управленческой стагнации, которая сложилась в крае после 2010 года. Если посмотреть на карту России, где помечены особые экономические зоны, технопарки, территории развития и т.д., то Красноярский край представлен лишь Железногорском, и то с непонятной динамикой.
Проект «Енисейской Сибири» как договоренность с бизнесом, как договоренность между регионами, как получение политической поддержки со стороны президента страны сегодня заявлен и разворачивается достаточно успешно. И прекрасно, что на КЭФ администрация края смогла представить его в максимально доступном формате Road show — для инвесторов масштабных проектов.
Второй этап проекта связан с формированием экономического макрорегиона «Енисейская Сибирь» в рамках новой стратегии пространственного развития страны. Осмысление потенциала «Енисейской Сибири» и поиск новых инструментов развития ещё только начинается.
— А как видится перспектива развития Красноярского экономического форума?
— Отдельные высказывания губернатора края позволяют предположить, что в следующем году организационно форум может быть перенесён на площадку СФУ, что усилит его научную и интеллектуальную составляющую.
Формат переговорных площадок дополнится представлением результатов исследований, проектных разработок. Тогда мы получим не просто фиксацию проблем и определённые договорённости, но и возможность видения общего будущего, и конкретные проработанные предложения. Безусловно, это добавит продуктивности и созидательной энергетики форуму. Соответственно, потребует большего включения Сибирского федерального университета как удерживающего прошлое, настоящее и будущее Сибири в логике экономического, социального, гуманитарного развития.
— В вузовской среде не все рады этой перспективе. Всё-таки университет — в первую очередь образовательное учреждение. Когда студентов учить? Ведь проведение такого амбициозного события, как КЭФ, потребует от СФУ баснословных усилий.
— Все переживатели по поводу «когда студентов учить» просто продолжают жить в университете 2.0; университете индустриального типа. Индустриального в том смысле, что образовательный процесс устроен конвейерным образом, а не в том, что работает на индустрию, они и гуманитариев так готовят. На мой взгляд, это просто непонимание современной ситуации.
КЭФ должен стать ключевой образовательной площадкой для студентов. На КЭФ университет формирует сообщество бизнес-партнёров, которое важно и для понимания, кого готовить, и для запуска новых исследований и технологических разработок. Это колоссальный ресурс для университета, на данный момент освоенный процентов на пятнадцать. Повторяю, КЭФ должен стать ключевым образовательным процессом, где студенты участвуют, смотрят трансляции, обсуждают, критикуют, предлагают… А пересказывать знания, которые есть в Интернете и в учебниках, — это вчерашний день. Пора серьёзно менять представление об учебном процессе.
— Вы сказали о 15 процентах. Как нынче СФУ участвовал в КЭФ?
— Университет вошёл в КЭФ несколькими форматами работы.
Мы участвовали в разработке и проектировании отдельных площадок КЭФ, в подготовительных мероприятиях — проведении экспертных сессий по ключевым проблемам форума. Это была такая обкатка тем, которые на КЭФ должны были обсуждаться, и в СФУ провели три таких сессии.
Совместно с партнёрами из Новосибирска, Москвы и других городов университет подготовил три научных доклада, которые должны были, с одной стороны, усилить глубину обсуждения на КЭФ, с другой — показать аналитический потенциал университета. Кстати, на форуме были представлены и публицистические материалы, подготовленные СФУ — журнал «Ермак.3.0» и газета «Сибирский форум. Интеллектуальный диалог».
Важно, что СФУ организовал на КЭФ и несколько собственных площадок. Это круглый стол по низкоуглеродной энергетике; это совещание ректоров вузов и министерств образования регионов Енисейской Сибири. И порядка десяти экспертов от университета выступали с докладами на различных секциях, что является приличным достижением, потому что обычно от СФУ было на КЭФ два-три выступления.
Значимым был доклад Центра стратегических исследований и разработок СФУ, в котором рассматривалась стратегия пространственного развития России. Эта стратегия сейчас обсуждается в правительстве, и мы предложили перейти от административно-региональной нарезки, где у нас 85 регионов, к другого типа образованиям. Речь идёт о больших урбанизированных регионах, которые включают в себя группы крупных городов. Для нас важно говорить о Южно-Сибирском урбанизированном регионе, центром которого является Новосибирская конурбация — Новосибирск, Барнаул, Кемерово, Новокузнецк, Томск. Плюс Красноярская агломерация и Омск. Если проводить внятную политику пространственного развития, то в этом макрорегионе в перспективе будет проживать почти 13 миллионов человек. Создав транспортный каркас из высокоскоростных железнодорожных и автомобильных магистралей, мы получим конкурентную на мировом уровне единицу с высокой концентрацией деятельности, приличным внутренним рынком и способностью производить значимую для мира продукцию. То есть от россыпи городов и административных регионов переходим к крупным экономическим образованиям, конкурентным на мировом уровне. Понятно, что большие урбанизированные регионы — это площадки для новой экономики — высокотехнологичной, цифровой.
В России, по нашей оценке, будет шесть таких регионов. Самый крупный регион — Москва и Санкт-Петербург, у них потенциал 37 миллионов человек. Сравнительно небольшой, но очень значимый Дальневосточный регион, который втягивает в себя Владивосток, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре. Опять-таки здесь нужно создавать высокоскоростную железнодорожную магистраль и «сжать» пространство. Также в стране будут формироваться Поволжский, Уральский, Южный урбанизированные регионы (см. инфографику).
В своём докладе мы утверждаем, что это, собственно, задачи развития страны: обеспечить транспортный каркас, расширить экономические свободы, создать инфраструктуру, поддерживать инновационную и инвестиционную активность.
КОММЕНТАРИИ
Совещание представителей вузов Енисейской Сибири было созвано столь оперативно, что даже не попало в официальную программу КЭФ-2018. Модерировал встречу заместитель министра образования Красноярского края Максим РУМЯНЦЕВ, который так прокомментировал значимость проведения совещания на площадке КЭФ.
— Одна из задач, которую и.о. губернатора ставит перед высшим образованием, — это объединение ресурсов всех образовательных организаций и выстраивание общей политики, которая должна, с одной стороны, обеспечить функционирование проекта «Енисейская Сибирь»: понятно, что потребуются кадры, новые программы, переподготовка для крупных инвестиционных проектов. С другой стороны, «Енисейская Сибирь» — это проект, который даёт старт перезагрузке регионов, и без таких важных социальных аспектов, как образование и культура, на мой взгляд, об успехе проекта говорить сложно.
Конкретно перед нами стоит цель — подготовить платформу, позволяющую существенно расширить возможности взаимодействия высшей школы и крупных компаний, работающих в регионе. Совещание ректоров вузов стало первым шагом в реализации задуманного. Причём нам важно было не просто встретиться с ректорами, а пригласить к разговору департамент государственной политики в сфере высшего образования, поэтому на совещании был представитель Минобра РФ. Важно было и вовлечь в разговор профильные органы исполнительной власти, а это министерства образования регионов. На местах должны понимать, что даст им взаимодействие, и уровень высшего образования — это только верхний пласт сотрудничества. Если речь идёт о том, чтобы проект «Енисейской Сибири» сделать содержательным для региона, обязательно нужно говорить и о среднем профессиональном образовании, и о школьном.
Модератором круглого стола «Будущее угольной энергетики в рамках Парижского соглашения и изменения климата» был Михаил ВАСИЛЬЕВ, директор Центра координации программ развития и партнёрства СФУ. Он обозначил достаточно широкий контекст состоявшегося на КЭФ обсуждения.
— Россия подписала Парижское соглашение по изменению климата. По этому соглашению до 2050 года страны-участники должны предпринять все возможные меры, чтобы снизить темпы роста выбросов парниковых газов.
При чём здесь леса, о которых на круглом столе делал доклад академик Е.А. ВАГАНОВ? Леса — основные поглотители парниковых газов. И задача Ваганова на нашей площадке была показать, что расчёт баланса —сколько газов выбрасывается, а сколько поглощается — может повлечь за собой финансовые последствия для стран-участников.
Сейчас выбрана некая методика расчёта, в соответствии с которой Россия больше выбрасывает, чем поглощает. Евгений Александрович Ваганов полагает, что эта методика не верна. Если применить другие подходы, то мы больше поглощаем, нежели выбрасываем. А это означает, что нам не придётся вкладывать огромные ресурсы в экономику для снижения выбросов.
Но мы не хотели говорить только на эту тему. На поверхности лежит тема угольной энергетики. Запасы угля в России оцениваются как самые большие по мировым масштабам. А это означает, что мы никуда не денемся от угольной энергетики, одой из самых дешёвых, эффективных, но и при этом имеющей безусловные экологические последствия, которые сейчас приобрели первостепенное значение.
Поэтому вторая часть круглого стола была посвящена применению технологии «Термококс», которая предполагает изначальную газификацию угля. Газ пойдёт на нужды теплоэнергетики, при этом не будет содержать тяжёлых фракций, они останутся в коксе, а его с удовольствием возьмут металлурги, которые сегодня получают кокс сами и старыми технологиями. Если продавать кокс, тепло вообще может стать бесплатным, а это серьёзный элемент нашей социальной политики: тарифы на тепло — всегда предмет непростых переговоров, которые ведёт общество с властью, а власть с энергетиками.
Я не хочу, чтобы сложилось впечатление, что осенью 2018 года действующую энергетику мы переведём на эту технологию. Но в своих рекомендациях, которые от лица форума будут отправлены федеральному правительству, мы указываем на то, что было бы полезно при рассмотрении проектов строительства новых энергетических объектов использовать эту технологию. Посмотреть возможность и варианты субсидирования тех организаций, которые эту технологию совершенствуют и применяют, продолжить научное исследование возможностей получения продуктов и тепла из угля.
И ещё один аспект разговора – возможная международная кооперация в этой области. Обсуждалось предложение, что процесс можно разделить на две части: мы здесь в Сибири из нашего угля извлекаем газ и используем его на получение тепла, а кокс отправляем в другие страны.
Но эта тема не имеет тривиального, простого решения. Региональная власть не может приказать частной компании изменить свою технологию. Допустим, государство субсидирует компаниям средства на осуществление технологического перевооружения. Но здесь требуется переговорный процесс.
Сейчас, когда даже президент отреагировал на тяжёлую экологическую ситуацию в Красноярске и предложил в середине июня представить исполнимую программу её решения, нам важно, чтобы технологические решения, которые будут предлагаться, были как минимум современными. Потому что решение удлинить трубу — не современное. Наш круглый стол как раз показал технологии, которые если не коренным образом, то очень существенно способны изменить ситуацию с выбросами в тепловой энергетике. И одно из предложений — создать специальный исследовательский центр в СФУ, который бы занимался этой проблематикой.
Три аналитических доклада
Сотрудники Центра стратегических исследований и разработок СФУ под руководством В.С. Ефимова к XV КЭФ подготовили три аналитических доклада, которые в дальнейшем были разосланы участникам форума.
1. «Сибирь и Дальний Восток в XXI веке: сценарные варианты будущего».
Перспективы макрорегиона Сибирь связываются с высоким спросом на сырьевые ресурсы. Рост масштабов и эффективности использования природных ресурсов, достраивание «сырьевого» сектора предприятиями переработки, высокотехнологичным машиностроением и сервисами (геологоразведка, инжиниринг, обслуживание оборудования, НИОКР и др.) может стать драйвером развития Сибири и Дальнего Востока.
Рассмотрены различные сценарии развития Сибири — от «Широкого международного сотрудничества» до «Ограниченного партнёрства», «Сохранения территории» и «Концентрации страны» .
2. «Россия — Сибирь 2050: глобальные тренды и окна возможностей».
В России можно ожидать формирования 5–6 больших урбанизированных регионов с населением в каждом до 10–30 млн чел. Это создаст условия для производства высокотехнологичной конкурентоспособной продукции и выхода на мировые рынки.
В докладе обсуждаются также и риски для Сибири и Дальнего Востока. Они связаны с конкуренцией на сырьевых рынках, отставанием Сибирского макрорегиона по темпам геологоразведки от других сырьевых регионов (Канада, Латинская Америка, Австралия); с институциональными барьерами, которые препятствуют и развертыванию геологоразведки, и созданию «надстройки» из машиностроения и высокотехнологичных сервисов.
3. «Становление университетов-лидеров: мировая практика и российская перспектива».
В докладе обсуждается образ университета четвёртого поколения как «носителя» мышления и деятельности «когнитивной эпохи».
На примере Сибирского федерального университета предлагается видение перспективного позиционирования федеральных университетов. СФУ должен стать флагманским университетом макрорегиона «Енисейская Сибирь», взяв на себя роль «фабрики мысли» макрорегиона, центра стратегического консалтинга и проектной экспертизы, центра исследований и инноваций, трансферта технологий, цифровой «когнитивной платформы».
Сибирский федеральный университет может (должен) выступить с инициативой создания Ассоциации ведущих университетов Сибири «Лига кедра». Бренд «Лига кедра» должен обозначать первоклассное, престижное образование, соответствующее самым современным стандартам.
СФ