Сколько советских мальчишек «заболело Арктикой благодаря этой книге Вениамина КАВЕРИНА и последующей её экранизации? А была ещё легендарная «Земля Санникова» и много чего другого… Не зря освоение Арктики считают лучшим пиар-проектом в СССР.
Шок из детства
Моё личное литературно-публицистическое «творчество» началось в 13 лет с сочинения, даже отличившегося на каком-то конкурсе. Поводом для него стал реальный факт, давший название моей работе — «Гибель яхты «Столетие». Повреждённая эта маленькая яхта (говорили, что её уронили при выгрузке с баржи) некоторое время лежала недалеко от моего дома на берегу Енисея там, где сейчас набережная за правобережным Торговым центром. Мы, пацаны, едва ли не каждый день бегали к ней, стараясь разглядеть что-нибудь в маленький иллюминатор закрытой каюты. А потом хозяин яхты её сжёг…
Не знаю, да сейчас, наверное, и не узнать причин. Уже позднее я слышал, что «Столетием» яхта называлась потому, что на ней красноярские путешественники намеревались пройти по пути первопроходца маршрута Енисей — Санкт-Петербург Давида ШВАНЕНБЕРГА. Как и у него в 1876 году, первая попытка сибиряков пробиться через Карское море оказалась неудачной. Только шхуна Шваненберга «Северное сияние» погибла после зимовки в устье Енисея на Бреховских островах, а яхта «Столетие» — у меня на глазах в Красноярске сто лет спустя…
А ещё через 40 лет я встретился с двумя капитанами, настоящими полярными. Думаю, руководителей двух экспедиций, совершающих плавания с исследовательскими и экологическими целями в районах освоения Советской (а ранее — Русской) Арктики, можно по праву назвать капитанами.
На встречу с историком и преподавателем Сибирского государственного университета науки и технологий Александром ГОНЧАРОВЫМ я отправился с некоторым трепетом. В своё время многие СМИ сообщили, что именно его экспедиция нашла в 2016 году останки «Северного сияния» в устье Енисея. Позднее сами исследователи сообщили, что журналисты поторопились с сенсацией.
— В ходе детального изучения выяснилось, что остатки деревянного корпуса, которые мы нашли на Бреховских островах в 2016 году, принадлежат судну более поздней постройки, приблизительно начала ХХ века, — охладил мой энтузиазм Александр Гончаров, но тут же и обнадёжил. — Но работая в архивах в 2017 году, мы получили более точные сведения, чем прежде. Удалось найти карты свидетелей, которые видели раздавленный льдами корабль, и сопоставить их с современными картами Бреховских островов. Спутниковые снимки с высоким разрешением показывают, что там действительно что-то есть.
Теперь — дело за подтверждением или опровержением новой версии. Но на 2019 год у экспедиции в приоритете несколько иные планы, в том числе поиск других судов. Стартовать на уже привычном надувном катамаране трое энтузиастов намерены в конце июля из Дудинки вниз по Енисею как раз до Бреховских островов. Что тянет этих людей едва ли не каждое лето на Север к заполярным берегам, тогда как большинство других в это время стремятся к пляжам тёплых морей?
Если ты полюбишь Север
— По большому счёту у меня не так и много экспедиций в Заполярье — всего три (2015, 2016, 2018 годы), — скромничает Александр Гончаров. — А вообще историей освоения Арктики, Севморпути и историей судоходства в Сибири я занимаюсь уже лет 12. Я считаю, раз изучаешь историю Арктики, надо однажды обязательно в Арктику поехать с экспедицией — эта идея возникла у меня давно, ещё когда я защищал диплом. По окончании вуза по собственной инициативе я вместе с коллегой поехал в Ирбейский район. Опыт был интересный, но однообразная работа сельского учителя мне за год наскучила. Я снова вспомнил о северных экспедициях (знаменитых и забытых), об освоении Арктики и решил заняться научными исследованиями этих исторических событий.
Фото из экспедиций А. Гончарова
В силу молодого максимализма Александр поначалу мечтал о каких-то масштабных проектах, но к 2015 году почувствовал: хватит планировать, надо уже что-то делать! Было решено с друзьями за свой счёт за пару недель пройти от Енисейска до Бора на байдарках. Минимальная задача — за время путешествия ознакомиться с объектами и населёнными пунктами, как «живыми», так и заброшенными, упоминаемыми большинством путешественников и исследователей Енисея.
— Конечно, это не Севморпуть, но меня же интересовало и судоходство в Сибири! К тому же многие морские путешественники XIX — начала ХХ века так или иначе тоже ходили по этому участку Енисея. Для многих северных экспедиций именно Енисейск тогда был либо отправной, либо конечной точкой — выше до Красноярска поднимались лишь исключительно речные и достаточно мощные пароходы. У меня есть идея написать монографию «Вверх и вниз по Енисею» именно об английских исследовательских и коммерческих экспедициях XIX — начала ХХ века в этих краях, коих на самом деле было немало, но в нашей истории о них почти нет упоминаний. В 2015 году мы собрали немало материалов, в том числе нашли пароход «Феникс».
Виггинс в Сибири
— С тех пор я считаю, что люди, которые пишут географическую историю, историю освоения тех или иных территорий, обязательно должны побывать в местах, о которых пишут, — уверенно говорит Александр. — Увы, зачастую «кабинетные историки» вообще не представляют себе реальных условий, в которых происходили те или иные события.
Когда сам на небольшом судёнышке попадаешь в шторм в устье Енисея, начинаешь по-другому смотреть на действия мореплавателей прежних веков и всё происходившее с ними тогда. «Близость к объекту» заставляет историка быть более объективным, а его работу делает более интересной, потому что человек пропускает историю и географию «через себя».
По мнению Александра, зачастую мы трактуем исторические события не в комплексе, как единую систему обстоятельств, а как набор отдельных несвязных фактов: тот пришёл, то сделал… А почему именно тот смог сделать именно то, именно там и именно тогда? Чтобы получить объективные исторические знания, надо исследовать геофизические аспекты и понять, что, например, в интересующий нас период климат был такой-то, а вовсе не как сейчас. И тогда становится ясно, что отряды Великой Северной экспедиции (1733-1743 гг.) зачастую физически не могли пройти запланированным маршрутом, а не потому, что кто-то испугался или был плохим мореплавателем.
Темза на Енисее
На волне успеха небольшой частной экспедиции 2015 года Александру Гончарову удалось выиграть грант Российского фонда фундаментальных исследований. Это была уже серьёзная экспедиция, организованная под эгидой Русского географического общества (РГО). Экспедиция 2016 года тоже в большей степени была историко-географической, кроме того, путешественники провели ряд гидрографических исследований в устье реки Сальная Курья (недалеко от Туруханска), где искали «Темзу».
К сожалению, в России получить поддержку ему не удалось. Средства на его второе путешествие на Енисей были выделены его знакомыми в Англии, и на следующий год капитан вернулся на Енисей к своему кораблю и экипажу. В 1877 году во время ледохода «Темза» получила повреждения. Вскоре после ремонта паровая шхуна, подготовленная к обратному переходу по Северному морскому пути и гружёная товарами для Европы, прочно села на мель в районе Игарки. Попытки снять её оказались безуспешными. Виггинс продал аварийное судно енисейскому купцу Алексею БАЛАНДИНУ и вернулся в Европу посуху. По большой воде «Темзу» удалось стащить с мели, но во время буксировки в Енисейск пароход получил новые повреждения и затонул в устье реки Сальная Курья.
Как удалось выяснить, по сути, этого судна уже нет, одни останки. Дело в том, что в 80-х годах земснаряд углубил дно в районе Сальной Курьи с трёх метров местами до 15 и фактически разрушил корпус лежавшей там «Темзы».
— История судов, которые мы ищем, более-менее известна, наша задача — верифицировать их местонахождение, нанести точные координаты на карту, посмотреть, что осталось от них. Подробное же обследование данных объектов — задача других учёных и исследователей, — поясняет Александр Гончаров.
Есть только ГИС между прошлым и будущим…
В 2018 году в рамках стратегического проекта «Геоинформационная система «Енисей — Арктика» Александр Гончаров с коллегами из Института космических исследований и высоких технологий создал уже не чисто исторический, а междисциплинарный проект.
— Это геоинформационная система по сути будет многослойной картой Енисея. В неё будут загружены не только данные, которые собираем в ходе экспедиций мы сами, но и другая систематизированная информация о реке, которая имеется в наличии. У нас есть лоции, спутниковые карты, топографические карты разных лет. Пользователь ГИС ЕНИСЕЙ будет иметь возможность получить парой кликов разноплановую информацию об интересующем его участке реки, причём информацию в динамике, с учётом изменений по годам.
В то же время надо иметь в виду, что батиметрические данные, которые мы имеем, это данные составителей лоций для речного судоходства. Перед ними не стояла задача точных промеров всего участка Енисея, они ограничивались пределами судового хода, — уточняет Александр Гончаров. — Вопрос отсутствия информации за пределами судового хода мы предполагаем решить с помощью краудсорсинга. У многих рыбаков, владельцев судов есть свои эхолоты, с которыми они промеряли разные участки реки. После проверки достоверности представленных данных мы готовы загружать их в геоинформационную систему.
По задумке создателей, ГИС ЕНИСЕЙ будет чем-то напоминать известные системы GOOGLE EARTH или Wikimapia. Это будет платформа, материалы которой смогут дополнять сами пользователи. Причём наряду с базовым продуктом, доступным любому желающему, будут созданы специальные модули для разных задач и разных профессиональных интересов.
Впрочем, это программа не на один год работы для множества специалистов. А в 2019 году участники экспедиции хотят найти «Агнессу»…
После революции имущество Вардропперов, в том числе шхуна, носившая имя жены Джеймса Вардроппера, было национализировано. В период летних навигаций 1922-1923 годов «Агнесса» в качестве экспедиционного судна участвовала в составлении карты Гыданского залива Карского моря, а весной 1924 года была раздавлена ледоходом возле посёлка Усть-Порт в Пашковской протоке на Енисее.
— Сама Пашковская протока — мелкая, поэтому судно не могло затонуть там бесследно, всё равно что-то выступало бы из воды. Скорее всего, ледоход утащил «Агнессу» вниз по течению, — считает Александр Гончаров. — А там недалеко находится Селятинский мыс — одно из самых глубоких мест на Енисее, глубина до 60 метров. Наша аппаратура может работать на глубине до 50 метров, но мы надеемся, что «Агнесса» лежит выше…
По рецептам Дубенского
В день, когда мы беседовали с Александром Гончаровым в Красноярске, из краевого центра вниз по Енисею ушла арктическая экспедиция его коллеги по Арктической комиссии РГО Игоря ЧАПАЛОВА. Этот известный путешественник вместе с такими же энтузиастами на средства президентского гранта создал «Экологический авиаотряд восточного сектора Арктики Эклипс». Проект длится два года. Задача нынешнего сезона построить базовый лагерь и взлётно-посадочную полосу для лёгких самолётов у береговой линии Карского моря, завезти туда топливо для самолётов и моторов плотов, которые будут доставлять людей и перевозить грузы. Исходя из названия отряда, главная его задача — экологическая.
Фото из экспедиций И. Чапалова
— Своей деятельностью мы должны привлечь внимание людей, предприятий, государства к очистке территории Арктики от следов человеческой деятельности — работавших там геологов, гидрологов, метеорологов, — говорит Игорь Чапалов. — За свою жизнь я немало путешествовал на Севере и много раз видел в тундре то пустые бочки, то брошенную технику, то полуразрушенные полярные станции… Если не начать чистить Арктику сейчас, с каждым годом ситуация будет ухудшаться. А ведь это наша страна, это наша земля! Вы же у себя дома порядок наводите? Почему же полярный фасад России в таком ужасном состоянии? Даже военные, которые снова приходят на Север, теперь стараются убирать прежний мусор. Но они делают это в местах своей дислокации, а ведь Арктика — она огромная!
— Собрать — это одно, но как, за какие деньги всё это вывезти? Ведь захоронить это там невозможно — под ногами вечная мерзлота, — интересуюсь я.
— Потому мы и стараемся привлечь к проекту как можно большее внимание! Государство сейчас заинтересовано в развитии волонтёрского движения, в том, чтобы к деятельности общественных организаций примыкали партнёры, поэтому оно готово организационно нам помогать. Так, вывозить собранный нами металл будут порожние морские суда. Конечно, они не могут подходить к необорудованному берегу, но для этого и есть мы, чтобы на своих плотах доставлять металлолом к вставшему поблизости судну.
В 2018 году участники экспедиции Игоря Чапалова уже завезли на Север топливо и контейнеры, построили пробный модульный сферический дом-шатёр в Диксоне. В 2019 году точно такую же конструкцию им надо через Пясинский залив доставить в бухту Макарова — это 170 км по Карскому морю от Диксона. Плот же из надувных баллонов, на котором экспедиция отправилась из Красноярска, не просто пройдёт до побережья Карского моря, но и доставит туда топливо.
А дальше точно так же, как было в истории Красноярска без малого 400 лет назад. Экспедиционный плот, подобно стругам и дощаникам казаков отряда Андрея ДУБЕНСКОГО, пойдёт на строительство форпоста. Рама и другие жёсткие элементы плота будут использованы для сооружения платформы, на неё встанет модульный дом-шатёр, в котором в ходе дальнейших экспедиций будут жить волонтёры. По завершении строительства участники нынешней экспедиции начнут очистку территории от отходов деятельности прежних полярных станций.
Перемещения в Арктике обычными грузовыми судами или вертолётами стоят невероятно дорого, так что средств гранта не хватило бы даже просто на доставку перечисленных грузов к месту назначения. Поэтому Игорь Чапалов с товарищами «всё своё везут с собой».
Флотилия экспедиции Чапалова в мае 2019 года накануне отправления из Красноярска
— По сути, вы сейчас занимаетесь организацией инфраструктуры следующего, более масштабного проекта. Кто будет там работать в дальнейшем?
— Волонтёры, которых мы привлекаем через социальные сети, — отвечает Игорь. — Воздушное обеспечение взяли на себя партнёры проекта — авиаремонтное предприятие и лётчики из города Омска. Мы уже работали с ними в 2018 году, а в нынешнем сезоне кроме самолёта Ан-2 с нашей экспедицией будет работать гидросамолёт Че-29. С помощью авиации мы проведём видео- и фотосъёмку участков побережья Карского моря, подвергшихся антропогенному воздействию, также будем искать площадки, пригодные для посадки самолётов. Наши авиаторы должны облететь и сфотографировать полярные станции «Мыс Стерлигова», «Эклипс», «Мыс Челюскина», «Мыс Баранова», «Остров Средний», чтобы оценить состояние территории вокруг них.
Уборка
Двухгодичный грант — работа не разовая. В 2020 году Игорь Чапалов планирует задействовать на очистке арктического побережья уже 50 человек и 5 самолётов. По завершении нынешнего сезона он будет готовить новую заявку на грант. У этого по сути экологического проекта есть и культурно-историческая составляющая.
— Нашим партнёром также является Красноярская региональная общественная организация «Культура Сибири», — поясняет Игорь Чапалов. — Наше общее намерение — создать на острове Диксон музей под открытым небом. Когда-то там жили пять тысяч человек, а сейчас — никого… Там уцелели штаб морских операций, клуб полярников, где находится действующий аэропорт Диксона. По мере оживления и возрождения легендарного посёлка такой музей может стать замечательными «воротами» в Русскую Арктику! В настоящее время нигде в нашей стране не сохранилось в оригинальном состоянии такого полярного форпоста, как на Диксоне. Более того, там до сих пор живут люди, которые реально работали на полярных станциях. Они не понаслышке знают об Арктике почти всё!
Постскриптум
«Вечный покой сердце вряд ли обрадует …» — назойливо звучала у меня в голове музыкальная тема из легендарной полярной киносаги «Земля Санникова», когда я возвращался домой после встреч с двумя капитанами. Общение с такими людьми даёт надежду, что всё-таки сбудутся известные слова ЛОМОНОСОВА: «Российское могущество (прим. автора — именно могущество, а не «богатство» отдельных россиян!) прирастать будет Сибирью и Северным океаном».
Андрей КУЗНЕЦОВ