Есть точка зрения, что в городах люди уже рождаются несчастными. Оторванные от природы пленники каменных джунглей и бетонных коробок обречены на стрессы, комплексы и нереализованные желания, и только возвращение к жизни на земле, к природе может спасти человека от саморазрушения.
Как часто бывает, столь категоричное утверждение справедливо лишь отчасти. Об этом, а также о психологическом наследстве прошлого, сибирском характере, способах уйти от стресса и многом другом мы беседовали с Еленой Юрьевной ФЕДОРЕНКО, кандидатом психологических наук, заведующей кафедрой психического здоровья СФУ.
Испытание мегаполисом
— Елена Юрьевна, скажите: действительно ли в городе жить психологически сложнее, чем в деревне, или это стереотип? Насколько определяет общую психологическую ситуацию проживание людей в городах: необходимость ездить в общественном транспорте, пребывать в местах большого скопления себе подобных, долгие годы жить в тесных квартирах?
— Я бы не стала употреблять категории «сложнее» или «легче», так как они субъективны. Но если рассматривать окружающую среду как основной источник влияния, то в городской жизни действительно масса факторов, которые дестабилизируют психическое состояние человека и способствуют быстрой утомляемости. Это так называемые «шумы», часть которых вы назвали: скопления людей в одном месте, замкнутые пространства, сложные транспортные схемы, необходимость работать в помещении и многое другое. Всё это вместе делает жителей городов более подверженными стрессам. Но вместе с тем влияние города нельзя считать сугубо отрицательным. Чем выше плотность населения, тем больше требований предъявляется к отдельному человеку и тем чаще он сталкивается с ситуациями, которые требуют мобилизации всех его внутренних ресурсов. Город — это среда, которая тренирует компетентности: чтобы выжить, горожанин должен быть конфликтно компетентным, эмоционально уравновешенным, интеллектуально выносливым и в целом обладать более высокой степенью чувствительности и в то же время устойчивости к внешним воздействиям.
К тому же если человек родился в городе, он успевает приспособиться к вызовам городской жизни. Так, ребенок, который привык засыпать при включенном телевизоре, делает это без труда. Получается, что городские жители более стрессоустойчивы, чем деревенские. В деревне, где число контактов с другими людьми меньше, часто нет необходимости проявлять гибкость, приспосабливаться к окружающим, и потому сельский житель более открыт, прост и бесхитростен. Но, не расходуя энергии, не имея необходимости мобилизовывать ресурсы, нельзя и приобрести нового опыта. Закон природы прост: в человеке формируется только то, что востребовано.
Словом, нельзя сказать, что город – это плохо или хорошо. Городские условия усиливают все виды влияний, интенсифицируют нашу жизнь. И при этом позволяют актуализировать внутренние ресурсы, обрести уверенность, повысить свою самооценку. Город дает больше возможностей.
— А если сравнивать столицу и провинцию? Можно ли говорить о каких-то особых качествах столичных жителей и провинциалов?
— Чем больше город, тем выше темп жизни, тем больше ресурсов требуется для выживания, а значит, человеку нужно обладать ещё большей гибкостью, умением быстро перестраиваться, приспосабливаться к столичной динамике.
Зато деревенская жизнь предоставляет больше возможностей для погружения в себя, самосозерцания. Многие творческие люди уезжают жить в деревню как раз для того, чтобы «вчувствоваться», достичь большего единения с природой. Освобождение от суеты и уменьшение темпа жизни позволяет углубляться, философствовать, тоньше чувствовать.
— В этой связи, как вы считаете, для психического здоровья жизнь в городе имеет больше плюсов или минусов?
— Тут все зависит от того, что вкладывается в понятие психического здоровья. Главная составляющая психического здоровья – это ответственность. Человек тогда психически здоров, когда он хорошо понимает и осмысливает свои внутренние ресурсы и ответственно к ним относится. Формула психического здоровья состоит в том, что человек стремится к чему-то, достигает поставленной цели, он мотивирован, живёт яркой жизнью, разделяет принятую обществом систему ценностей… И с этой точки зрения не имеет значения, где жить: в мегаполисе, городе или деревне.
Миллион возможностей
— От чего же тогда зависит психическое здоровье?
— От того, насколько у личности сформирована возможность быть самостоятельной «относительно себя». Процесс становления самостоятельности не прост. С одной стороны, он естественный и начинается с рождения ребёнка. С другой, — большую роль в развитии самостоятельности играет образование. Кроме того, конечно, быть самостоятельным ребёнка учат родители. Они должны предоставлять возможности для развития личности в этом ключе: «отпускать», поддерживать естественные процессы, управлять ими. В результате выросший ребенок сможет быть независимым в рамках общества, свободным внутри него. Поскольку свободным от общества быть нельзя: каждый в своей жизни должен придерживаться определенных границ. Словом, ключевая задача родителей — в необходимых рамках развивать самостоятельность. Задержавшись в каком-либо из периодов, человек впоследствии имеет психологические проблемы, демонстрируя признаки несамостоятельности, несвободы. Это может выразиться в том числе и в появлении разного рода видимых зависимостей: от алкоголя, табака, наркотиков, и другого. Надо помнить, что у каждого человека есть миллион возможностей, но люди сами ограничивают себя, потому что не чувствуют уверенности в своих силах.
— В общем, «все мы родом из детства». А наследуются ли психологические проблемы в более глобальном смысле? Какие из них, например, достались нашему обществу от советского прошлого?
— Безусловно, наследуются. Мы с вами их носители. Простой пример: в нашей стране, в отличие от стран Запада, все привыкли делать запасы, закупать продукты впрок, одежду на вырост. Так мы «покупаем» уверенность в завтрашнем дне. «Пусть будет», «на всякий случай» - мы часто говорим эти фразы, это в менталитете русского человека, особенность, обусловленная нашим прошлым. Даже понимая, откуда в нас эта черта, мы ничего не можем с ней поделать: внутреннее беспокойство не исчезает. Люди в России живут впрок, про запас.
Есть ещё одна черта, доставшаяся от прошлого. Если весь мир сейчас стремится «открыться»: люди строят дома с огромными окнами, стеклянными стенами, тонкими перегородками – в Европе, например, я ни разу не видела железных дверей, — то у нас все наоборот: высокие заборы, сейфовые двери, тонированные стекла машин. Стремление спрятаться – отчасти следствие того, что в советские времена людей насильно заставляли быть открытыми, лишали возможности быть хозяевами своей жизни, всё время вторгались в неё, например: на работу родителям сообщали о плохой учебе сына, за это отчитывали на партийных собраниях и так далее. И сегодня мы переживаем обратную реакцию на эти публичные разоблачения соответственной тенденцией: закрыться, защититься в собственном мире.
Мороз как причина глобального потепления характеров
— Получается, мы — нация более закрытая. И менее счастливая? Достаточно хотя бы раз съездить за границу, чтобы сделать такой вывод при виде приветливых иностранцев... Как вообще, интересно, согласуются представления о русском человеке как об очень гостеприимном – и одновременно неулыбчивом, недружелюбном?
— Не считаю, что мы такая уж закрытая нация. Отшельников - людей, особенно склонных к уединению, - везде хватает. А на вопрос о том, кто более счастлив, ответить невозможно. Счастье – не психологическая, а субъективная категория, и со стороны уровень счастья оценить нельзя. Каждый человек понимает его по-своему.
Некорректно ставить в одну плоскость и характеристики «недружелюбный» и «неулыбчивый»: дело в том, что русские не привыкли показывать свои эмоции. Это также имеет свои корни в советском прошлом: показывать, что ты чувствуешь на самом деле, было чревато разными неприятными последствиями. Сегодня люди становятся более смелыми, открытыми, в силу того, что появляется ощущение безопасности, принимаются различные мнения, общество становится более толерантным.
— Влияет ли на этот процесс место проживания? Как можно оценить нынешнее психологическое состояние, к примеру, «отдельно взятого» города Красноярска?
— Город — очень неоднородная среда. Тем более что и Красноярск, и край сегодня — это территория миграции. Трудно делать однозначные выводы об общем психологическом состоянии, когда население отличается большой разнородностью. Но вообще Сибирь издавна была местом, где скапливалось много пришлого населения. И это положительно сказывается на психологическом климате в целом.
— А вот, например, можно ли говорить о сибирском характере или это один из штампов?
— Что такое русский характер - определить крайне сложно. А вот представление о сибирском характере достаточно сформировано. Мы отталкиваемся от территориального признака: в Сибири суровый климат, который формирует особый тип личности. Жизнь в таком климате всегда объединяла людей, было понятно, что выжить можно, только помогая друг другу. Отсюда гостеприимность, ответственность, надёжность сибиряков. К тому же исторически сложилось так, что у нас никогда не было рабства, борьбы за землю: люди жили вольно и отличались свободолюбием. В какой-то степени эти черты сохранились и сегодня, формируются в новых поколениях, передаваясь от поколения к поколению в виде установок, негласных правил поведения и др.
Новые культы личности
— А что вы вообще думаете о нынешнем молодом поколении? Верно ли наблюдение, что молодёжь сейчас более открыта, позитивно настроена?
— Наша молодёжь очень разная. А поскольку жизнь быстро меняется, то и различия в её восприятии у поколений молодых и их родителей колоссальные. Не случайно, к примеру, в группы психологического тренинга стараются не включать одновременно людей с разницей в возрасте от 16 лет и больше. Иначе занятия неизбежно будут скатываться к вечной проблеме отцов и детей.
Когда условия позволяют человеку быть более открытым — он таким и становится. Новое поколение более самостоятельно. Но и у них есть свои трудности: например, влияние современных культов. Культа творчества, которое подавлялось в советское время. Или культа рациональности: развитие мышления приветствуется с самого юного возраста, детей учат читать чуть ли не с двух лет, полагая, что в результате они вырастут успешными, — но это заблуждение. Раннее обучение убивает любопытство, у ребенка появляется усталость. При этом не развивается его эмоциональная сфера, ему просто некогда играть со сверстниками — а значит, он не обретает навыков слушать и слышать, действовать по правилам, образно моделировать. Без этих навыков в жизни ему придётся непросто. Кроме того, современное общество культивирует успех — и это тоже имеет печальные последствия. К нам часто обращаются за помощью руководители предприятий.
Да, они достигли высоких должностей, но при этом не ладятся дела в семье, не выстраиваются отношения с подчинёнными, в душе пустота…
Хочу привести в пример одно исследование. Наши психологи сравнивали, как адаптировались в обществе бывшие отличники и троечники.
Так вот, и субъективно, и объективно в большинстве случаев троечники оказались лучше устроены в жизни: занимают руководящие должности, довольны зарплатой, работой, семьей. Причина в том, что пока отличники в школе стремились к знаниям и тратили большую часть времени на овладение предметами, троечники развивали свою коммуникативную компетентность, обретали навыки общения, в большей степени, как оказалось, необходимые в современном обществе.
— А если сравнить с западными странами?
— У них иначе. Там другой уровень экономики, и узкие специалисты высоко ценятся. Это общество индивидуальностей, оно менее «коллективизировано», чем наше.
Сменить жилетку на кушетку
— Раз мы заговорили о Западе, вот такой вопрос. Становится ли психологическая помощь в нашей стране со временем более востребованной, как в Америке, например? Как вы считаете, произойдет ли когда-нибудь в России смена «жилетки друга» на «кушетку психоаналитика»?
— Мы только в начале этого пути. При всём коллективизме российским людям свойственна закрытость, тревога, они не привыкли открываться постороннему — врачу или психологу. Другое дело — семья или друзья. В западном обществе в меньше мере принято делиться с близкими своими неудачами, и люди идут к психоаналитику, чтобы рассказать ему о проблемах своей жизни. Но сейчас всё меняется, наши соотечественники становятся более открытыми.
Число тех, кто обращается за помощью к психоаналитикам, устойчиво растет. Если раньше приходили спрашивать только о детях, то сегодня многие ищут помощи для себя.
Хочу сказать, что «кушетка» — это лишь один из способов восстановить душевное равновесие. Есть много других техник, эффективность которых для каждой личности разная.
— Если не секрет, как лично вы справляетесь со стрессом и что можете посоветовать на этот счет?
— Могу сказать, что главное — в стрессы не впадать. Каждый из них провоцируется каким-то фактором: стрессором. И всё зависит от того, как вы отнесетесь к этому фактору. Можно умалить отношение к нему, а можно раздуть. Хорошо всегда помогает чувство юмора, умение посмеяться над собой. Есть и другие техники самоуспокоения: неплохо, например, действует установка «всё, что ни делается, — к лучшему».
Каждый человек должен понимать, какая из установок продуктивна, а какая нет. Если, столкнувшись со стрессором, человек вспоминает что-нибудь вроде «все люди желают мне зла», это усиливает провокацию.
Мой совет — надо научиться фиксировать ситуацию, которая вызывает изменение состояния. Зафиксировали — это уже полдела, можно сформулировать своё к ней отношение и затем действовать, снимать напряжение. Хочу ещё раз подчеркнуть, что тот, кто умеет владеть собой, самостоятелен и ответственен (то есть психически здоров) — хорошо осознает, что происходит в каждую минуту. Он строит своё поведение так, что не даёт испортить себе настроение. А вот если человека «ведёт», он не может управлять собой, плывёт по течению эмоций, — тогда ему надо к психологу.
— Как у нас в городе обстоят дела с психологической помощью?
— В Красноярске есть достаточно мест, куда можно обратиться. В каждом районе есть свои психологические центры, помощь оказывают как государственные, так и частные организации. Много практикующих психологов: наш университет давно выпускает специалистов этого профиля.
— А какими интересными проектами занимается возглавляемая вами кафедра?
— В Сибирском федеральном университете две кафедры психологии: кафедра психического здоровья и кафедра психологии развития. Мы ведём исследования в области конфликтной компетентности и развития ресурсов психического здоровья: как происходит приращение его ресурсов, как это связано с возрастом. Есть серьёзные наработки в области развития психического здоровья людей с ограниченными возможностями.
Мы считаем, что здоровье — это не то, что дано человеку от рождения и что «нужно беречь»; здоровье формируется с ростом и развитием ребёнка. Это два противоположных пути: стараться «не расплескать» или развивать ресурсы здоровья. Кроме того, наши специалисты занимаются вопросами профилактики аддиктивного поведения. Однако это уже тема для отдельного разговора.
Татьяна АЛЁШИНА