В начале марта случилась, пожалуй, самая тихая из революций — одномоментно все ученики и студенты полностью перешли в интернет. Школы, техникумы, колледжи и вузы как ни готовились к этому в теории, на практике оказались в ситуации растерянности. Ковидная четверть показала слабые места, но одновременно подсказала, как и куда должно двигаться современное российское образование.
Риторика на мандаринах
В коридорах университета любой шаг отдаётся гулким эхом — студентов здесь нет уже очень давно, а без 30 000 человек — именно столько учатся в СФУ — как-то пустовато. При этом работа у преподавателей кипит — её стало намного больше: при ответственном подходе к лекциям дистант съедает много энергии и времени. Педагогу нужно не только выдать необходимые знания, но и придумать, как сделать это так, чтобы у студентов не было желания пить чай во время лекции, а нужные компетенции в необходимый промежуток всё-таки сформировались.
Дистанционное образование обнулило всё то, на чём зачастую привыкли работать преподаватели доковидной эпохи: экран компьютера съедает энергию, усложняет контакт, лишает возможности лирических отступлений. То, что мы привыкли называть харизмой, быстро сходит на нет — и остаётся чистая методика преподавания, алгоритмы, которыми владеют не все. И если в аудитории страшно встать и выйти, то здесь студент может легко проголосовать ногами — у него тысяча и один вариант того, как можно провести время, если лектор не даёт информацию, которая на самом деле ценна. Можно отключить камеру, микрофон — и заниматься своими делами, формально присутствуя на лекции.
— Как вы считаете, что из этого вредит связкам больше всего? — на мониторах бакалавров-филологов поочерёдно появляются мандарин, грейпфрут, чипсы… Так о технике звучащей речи рассказывает Татьяна РУМЯНЦЕВА, старший преподаватель кафедры русского языка и речевой коммуникации ИФиЯК и заместитель директора Института непрерывного образования СФУ. Студенты застывают — такая подача для них неожиданна. Зато эффект запланирован, после этого больше вероятности, что они запомнят: чипсы — безусловное зло, а с ними чёрный кофе и, как ни странно, мандарины. Да, в аудитории можно было бы провести такое занятие, но из дома сделать это оказалось намного проще.
— Для себя я вижу плюсы дистанционного обучения, — размышляет Татьяна Робертовна. — В е-курсе сохраняются все варианты студенческих работ, комментарии к ним и обсуждения. Студент может в любой момент к ним вернуться, проанализировать, может контролировать свой прогресс и успеваемость. Что касается занятий в формате видео-конференц-связи, то у нас есть возможность пересмотреть запись и проанализировать ошибки. Не во всех аудиториях техническое оснащение позволяет это сделать.
Плюсы форс-мажора
СФУ во многом повезло — что такое дистанционное образование, здесь уже знали, методика хоть отчасти, но была отработана.
— Несмотря на то что наш университет давно и успешно занимается электронным обучением, до ситуации с коронавирусом мы всерьёз к дистанционному обучению не приближались, — отмечает руководитель Департамента реализации проектов развития СФУ Наталия ГАФУРОВА. — Но любой форс-мажор, как правило, создаёт условия для развития. Сейчас именно такое время.
Для многих преподавателей перевод занятий из аудитории в виртуальную среду был весьма болезненным, поэтому в апреле Институт непрерывного образования запустил в работу полномасштабный методический онлайн-семинар «Использование дистанционных образовательных технологий в учебном процессе-2020». Семинар был построен по принципу электронного курса, в котором есть возможность не только изучить материалы самостоятельно, но и задать вопрос коллегам на форумах. Информация была подобрана для всех уровней педагогов — от новичков до профессионалов в своей предметной области, которые ещё не сталкивались с онлайн-площадками.
Проект получился масштабным: за всё время активной фазы семинара в нём методическую помощь получили 338 педагогов. Работу с ними проводили 12 управляющих — экспертов в разных областях дистанционного образования, которые постоянно были на связи с педагогами.
Семинар запланирован как постоянно действующий, на всё время дистанционного обучения. Однако самая активная фаза пришлась на этап внедрения этой формы учёбы. В апреле на площадке было по-настоящему жарко. Сейчас наступает период серьёзной аналитической работы: задача экспертов, которые принимали в нём участие, проанализировать лучшие педагогические практики, зафиксировать находки и интересные приёмы, чтобы сохранить их в методической копилке и использовать в дальнейшем обучении педагогов. Ну и, конечно, провести анализ практик, которые оказались не так удачны.
«Включите, пожалуйста, камеру»
Полный переход в виртуальную среду сделал жизненно важным вопрос о новой этике в общении. Хорошим тоном, например, считается включённая у студента камера. Так педагог общается не с чёрным экраном или аватаром, а пусть с далёким, но человеком. Также важно отключить микрофон, проверить технические возможности компьютера до начала занятия, а если проблема возникла, поставить в известность педагога. Такие очень простые, но жизненно важные правила вырабатываются здесь и сейчас и, похоже, останутся с нами навсегда. Следовать им тяжело пока всем — и студентам, и преподавателям.
Ещё сложнее педагогам свыкнуться с тем, что теперь им придётся в образовательном процессе играть несколько ролей. С переходом в цифру они не только передают знания, но и становятся администраторами системы дистанционного управления, дизайнерами курсов, фасилитаторами, тьюторами… Совмещение всех этих ролей уже стало золотым стандартом мирового образования, и по этому пути мы бы шли ближайшие годы, если бы пандемия не ускорила этот процесс, сократив его до дней. Именно такое ролевое расширение сейчас вызывает основное сопротивление педагогов, которые привыкли к одной роли, отработанной годами. Но обратного пути в привычную аудиторию к доске и мелу у вузов теперь нет.
Также срочно Сибирскому федеральному университету пришлось начать работу с нормативной базой: уже в апреле был издан регламент по организации и проведению промежуточной аттестации, который теперь позволяет зачёты, экзамены, предзащиты и защиты перевести в дистанционную форму. И работу над нормативной базой в университете придётся продолжать, сейчас в ней предстоит прописать все спорные моменты.
«Отказываюсь работать в зуме»
— Я считаю, что нашему правительству нужно признать свой провал и прекратить это издевательство.
— Это не учёба вовсе!
— Всё это время мы занимались самообразованием, считаю, что теперь школе нужно сброситься на ремонт у меня дома, — такими репликами пестрят все родительские чаты.
Если ситуацию с дистанционным образованием в вузах можно назвать напряжённой, то на школьной ступени она превратилась в масштабную катастрофу. И причин катастрофы много — от тех, что совпадают с вузовскими, до специфически школьных.
Школьников в крае около 300 000. У кого-то из них, как и у многих студентов, просто не оказалось необходимого оборудования: не у всех есть компьютер или телефон, который может поддерживать устойчивый канал связи, не все могут снимать видео достаточно высокого качества, а в каких-то населённых пунктах, где учатся школьники и куда сразу после объявления режима самоизоляции уехали студенты, просто нет не то что интернета, даже телефонной связи. Например, в Эвенкии дистанционное образование выглядело как обмен флешками и тетрадями, которые родители оставляли в специальных коробках в школе, а потом проверенными забирали домой.
Дистанционное образование обнулило всё то, на чём зачастую привыкли работать преподаватели доковидной эпохи. То, что мы привыкли называть харизмой, очень быстро сходит на нет, и остаётся чистая методика преподавания, алгоритмы, которыми владеют не все.
Учителя тоже оказались не готовы. Даже в самых продвинутых школах не все смогли разобраться с программами. В некоторых образовательных учреждениях целые коллективы отказались, например, от использования zoom. Причина проста и банальна — школьники, которые в компьютерных технологиях разбираются намного лучше, быстро нашли способ разнообразить уроки: рисовать педагогам рожки в диджитале оказалось намного интереснее. Некоторые учителя даже столкнулись с тем, что во время занятий ученики включают порноролики.
— А вообще я считаю, что дистанционное образование стало хорошей лакмусовой бумажкой, — делится Александр, папа восьмиклассника, который решил не называть свою фамилию и школу (вообще о проблемах с дистанционкой ни родители, ни учителя не готовы говорить публично, хоть проблема абсолютно осязаема). — Если у учителя был настроен хороший контакт с классом, то дети сидят с включёнными камерами и работают; если отношения хуже некуда — учителя получают все виды хакерских атак. Но я благодарен дистанту, наконец-то я увидел, кто и чему моего сына учит. И я, знаете, недоволен, потому что один из педагогов умудрялся орать на учеников в зуме, представляете?! А на уроках химии выяснилось, что ребёнок не знает, как ставится ударение в элементарных терминах. Сын сказал, что в классе им это не объясняли — только говорили, где прочитать в учебнике. И это одна из лучших школ!
Такая картина, к сожалению, типична. Внезапно оказалось, что проще всего переход на дистанционку дался учителям, которые преподают иностранный язык. У них большой опыт репетиторства, и они уже давно освоили все возможности скайпа, зума и мессенджеров. Остальным учителям пришлось тяжко.
«Мы не виноваты»
Учителя сами загнали себя в ловушку: не обученные дистанционным педагогическим технологиям, они делали то, что умели лучше всего — давали задания и проверяли их. Так обучение стало не дистанционным, а самостоятельным, а педагогов предсказуемо завалило сотнями работ, которых каждый день становилось всё больше и больше. Ни роль дизайнера, ни роль тьютора, ни даже роль педагога в такой ситуации не были актуальны: бОльшая часть учителей превратилась в ассистентов педагога, которым доверили проверить тетрадки.
— Мы не были к этому готовы, — делится на условиях анонимности одна из учительниц. — Да, нам рассказывали, как должно быть устроено дистанционное образование, мы когда-то проходили небольшое обучение. Но никто не говорил нам, как должна быть устроена работа в системе. Как удерживать внимание учеников и экономить свои ресурсы, как вести уроки без потери информации? Мы просто этого не умеем! А тут в один момент оказалось, что должны этому научиться за неделю. Как?! Если честно, меня хватило на первые две недели, потом я поняла, что не успеваю — и начала работать в режиме «задание — проверка». Но это оказалось ещё хуже.
Все родители в голос жаловались: заданий столько, что дети сидят за компьютером с утра до вечера — и всё равно не успевают. Большой объём заданий, сжатые сроки, общая напряжённость, в которой никто не успел почувствовать даже намёка на плюсы такого обучения, — вот, пожалуй, главный результат ковидной четверти. А впереди сентябрь, в который, возможно, мы также войдём дистанционно. А за ним и вполне возможное будущее, когда родитель сможет выбирать любую школу, ведь прописка для дистанционного обучения будет неважна, и тогда школы, получающие подушевое финансирование, рискуют очень серьёзно. Виртуальные ноги ученика могут уйти в другом направлении, если учителя не овладеют технологией дистанционного обучения в той степени, чтобы обучение было интересным и полезным.
«Учителям тоже нужно учиться»
— Я сначала, как все, была в шоке, но потом сориентировалась, — делится учительница начальных классов Светлана Николаевна. — Освоила zoom, поняла, какие ещё программы мне необходимы, и мне понравилось то, что у нас с ребятами получилось. Правда, мне для этого понадобилось аж целых три компьютера, хорошо, что сын-программист помог всё настроить. Но я хочу сказать с уверенностью: для такого обучения нужна очень хорошая методическая база, учитель должен чётко видеть образовательный процесс, понимать, как и что он может спрашивать с учеников.
Школьная программа оказалась чувствительна к такому варианту обучения: слишком много возрастных особенностей каждой школьной ступени, сложнее следить за групповой динамикой и управлять вниманием, сложнее поддерживать мотивацию. И именно школьные педагоги остались в такой момент без поддержки.
— В первый раз с запросом на программу по дистанционному обучению к нам обратились учителя несколько лет назад, — вспоминает директор Института непрерывного образования СФУ Елена МОШКИНА. — Мы разработали её, но она в то время не была востребована. И никто не ожидал, что она будет настолько актуальна в 2020 году! Мы запустили её этой весной, когда стало понятно, что дистанционки не миновать.
Программа «Современные педагогические технологии в реальной и виртуальной среде» — это полноценный курс профессиональной переподготовки на 252 часа, в котором подробно рассматриваются все аспекты дистанционных образовательных технологий.
— Эта программа уникальна, потому что даёт системное представление о том, как устроено дистанционное образование, учитывая и методологические, и технические, и возрастные психологические вопросы, — продолжает Елена Мошкина. — Она приводит слушателя шаг за шагом к созданию своего образовательного продукта. Качество методических материалов и обратной связи от кураторов такое, что при необходимости и желании прошедшие обучение педагоги могут провести методические мини-семинары у себя в образовательных учреждениях.
В программе четыре блока: разработка уроков с использованием дистанционных образовательных технологий; настройка сетевого взаимодействия с организациями для виртуальных и реальных уроков; разработка индивидуальной образовательной траектории школьника и учителя; разработка и использование электронных ресурсов для школы. На данный момент это самая полная программа в СФО, которая учитывает все нюансы дистанционного обучения. Пройти её также можно дистанционно. Главное, что она направлена на организацию учебного процесса — и в случае, если школа останется виртуальной, и если будет принято решение о смешанном варианте обучения.
В первом пробном потоке прошли обучение около 20 человек, теперь программу готовятся запустить повторно.
— Результаты первого выпуска слушателей позволяют нам говорить о том, что обучение на такой программе — это реальное конкурентное преимущество в современных условиях, — считает Елена Мошкина. — На наш взгляд, она может быть востребована не только у школьных педагогов, но и, например, у репетиторов и руководителей коммерческих образовательных центров, в том числе и в области дополнительного образования.
Сейчас такое время, когда учителям нужно самим становиться учениками. И хочется верить, что этот кризис позволит нам вывести качество преподавания на принципиально другой уровень.
Вернёмся ли в классы?
Пока последние звонки и выпускные проходят в зуме, пока школьники с тоской смотрят на школьные дворы, в которых нельзя гулять, и празднуют дни рождения по видеосвязи, для всех родителей главным остаётся вопрос: а вернёмся ли мы в сентябре? Не останется ли обучение только виртуальным? Для родителей это реальный страх, не зря петицию против дистанционного образования подписывают тысячи человек.
Но ситуация развивается таким образом, что шансы виртуального сентября весьма высоки. И родительскому сообществу нужно, пожалуй, думать о другом: о том, как добиться качественного дистанционного образования, если мы будем вынуждены остановиться только на нём.
Потому что хороший онлайн — без всяких сомнений — гарантированно лучше плохого онлайна.
Анна ПАВЛОВА