Что нужно современному городу кроме комфортной транспортной системы, аккуратных и чистых улиц, повсеместно распространённой сети кафе и ресторанов на все вкусы и кошельки? Коль страница визуальная, то ответ, с одной стороны, очевиден: в современном городе должно быть искусство. Не то, за которым нужно отправляться в музеи и галереи, а то, которое встретится вам прямо на улице и будет именоваться модным словосочетанием «паблик арт».
В то время как практически каждый хоть сколько-нибудь значимый на карте мира город проводит апгрейд своих главных достопримечательностей новыми инсталляциями, а в криминальные и промышленные районы упорно отправляет искусство — бороться с преступностью и неблагополучием, в Красноярске паблик арт пока только-только зарождается. Возможно, потому, что созидающей его силой выступает неравнодушное городское сообщество, и дело креативного одушевления городского пространства — это забота самих горожан.
Если сравнивать процесс обживания городской среды с обустройством собственного дома, то Красноярск находится где-то в состоянии вечнотекущего ремонта. Убрали забор вокруг горе-метро на площади Революции — здорово! Но зато он появился на Маркса перед остановкой Перенсона и даже умножился в районе «Метрополя». Что уже говорить про заборную изоляцию одной из самых прекрасных панорам в городе — набережной на подходе к Стрелке, где забор беспрепятственно стоял вот уже n-ное количество лет, пока его… не сдуло ветром! А практики объединения горожан для того, чтобы элементарно выступить с общественным предложением «а давайте уберём с улиц города такие-то и такие-то предметы» — нет. И потому говорить о паблик арте в Красноярске довольно-таки сложно, поскольку появление искусства в городской среде — это уже послеремонтный уровень. И он требует консолидации творческих сил и размышлений городского сообщества для выбора или хотя бы обсуждения дизайнерского решения нашего дома.
И всё-таки в городе постепенно, иногда подпольно, начинает происходить арт-вторжение. Вот даже перед зданием СФУ на европейски рациональной брусчатке уже поползли какие-то рисованные жучки (казалось бы, мелочь, но в свете фильма БЭНКСИ — тоже паблик арт), на площади вокруг Красноярского музейного центра давно уже возникают странные объекты — горящая изба, трёхметровый стул, оранжевая комната на стволах деревьев. Даже у семейства слоников на Копылова и у ярко-зелёной и фиолетовой раскраски домов на остановке Курчатова есть кое-какие основания претендовать на звание «произведение паблик арта». А значит, давно пора о нём говорить.
В середине 1990-х словосочетание public art вошло в словарь российских специалистов практически непереводной калькой с английского, во многом для того, чтобы отделить феномен современного искусства в открытом пространстве от традиционных практик декорирования городских улиц и площадей — создания реалистичных памятников, триумфальных объектов и даже нелегальных граффити.
Почему потребовалось переименовать городские мемориалы? Во-первых, паблик арт — это всё-таки вид современного искусства, находящегося за пределами стен музеев и галереей. Что заставило европейских авторов, начиная примерно с 1960-х годов, выставлять свои работы на улицах? Возможно, причина в том, что это совершенно новая практика общения зрителя и произведения: вместо умного всматривания — непроизвольное удивление. Улица расширяет и «набор красок» художника, окружающее пространство становится частью произведения. Кроме того, современному искусству свойственно всегда испытывать свои пограничные зоны. Паблик арт, совершая выход в город, во многом ищет ответ на вопрос, что значит искусство для общества? Ещё одно отличие паблик арта от традиционных городских скульптур и росписей — их иная медийная природа (здесь используются кинетические объекты, инсталляции, иногда с включением перформанса, видеопроекции), а также часто эфемерный, временный характер существования и другой тип мемориальной обусловленности. Чтобы предметно пояснить, что такое паблик арт, можно обратиться к самым классическим примерам.
В первую очередь, вспомним работу «Упакованный Рейхстаг» супружеской пары ХРИСТО и ЖАНН-КЛОД, реализованную с 1971 по 1995 годы (в 1995 г. Рейхстаг был полностью укутан тканью). Пример как раз таки нового типа мемориальности, когда вместо традиционного бронзового монумента в честь знаменитой персоны, вершившей историю, произведение представляет собой упакованное прошлое XX века. Кроме того, значением наделяется не только конечный результат, но и процесс создания произведения: общественные переговоры и полемические дискуссии с властями Германии, с обществами ветеранов Второй мировой войны, с администрацией Берлина, с экологическими организациями, которые опасались за жизнь птиц, живущих на крыше Рейхстага и за то, каким образом будет утилизовано огромное количество синтетической ткани.
Среди российских произведений новый тип мемориальности хорошо иллюстрирует «Памятник клавиатуре» Анатолия ВЯТКИНА (Екатеринбург). Если смотреть на произведение с позиции «а что же в будущем вспомнят, что будут думать про наше поколение и наше время?», то что может быть адекватнее образу современной России, чем отлитый из бетона ежедневный атрибут человека начала XXI века.
Классическим произведением паблик арта является и работа «Облачные врата» (2004–2006 гг.) всемирно известного скульптора Аниш КАПУР, представляющая собой спустившееся на город зеркальное облако идеально гладкой параболической формы. «Врата» демонстрируют другой потенциал паблик арта — возможность внедрения в жёсткую городскую застройку органического чуда, преображающего механику повседневной жизни.
Не менее значима для истории паблик арта работа мастера Ричарда СЕРА «Наклонная арка», установленная на Федеральной площади Нью-Йорка в 1981 году. Это была композиция в виде длинной стальной дуги высотой 3,5 метра. Помимо того, что «Наклонная арка» являлась прецедентом хранения произведения искусства в городском пространстве, она прекрасно демонстрирует дискуссионный потенциал паблик арта. Дело в том, что расположение арки на площади мешало жителям близлежащих домов в их повседневной жизни, в результате чего дело дошло до общественных слушаний: жители обратились к властям города с возмущением. И в результате в 1985 году было решено переместить арку, но автор заявил, что произведение работает только в данном городском контексте; в 1989 году арка была полностью демонтирована. Это и является настоящим примером общественной дискуссии по поводу значимости искусства, которое, с одной стороны, в своей нефункциональности может дойти до того, что мешает человеку жить, но при этом именно произведение становится причиной объединения людей, рождает повод для осознания степени комфортности городской жизни.
Необходимо упомянуть в контексте паблик арта и сатирические жесты граффитиста Бэнкси — псевдоним нашумевшего английского художника, который умудряется сохранять анонимность в информатизированном мире, где новость с одного конца света распространяется до другого за считанные секунды. Он периодически оставляет на стенах города то моралистические замечания вроде «Одна оригинальная идея лучше тысячи цитат» с соответствующими рисунками, то заставляет чопорных английских полицейских застыть на городских стенах в трогательном поцелуе — в общем, претендует практически на переформатирование массовой ментальности. И пока что преуспевает: если раньше граффити было принято хозяйственно смывать со стен домов, то теперь никто не решается: «А вдруг это Бэнкси?». Тем более после появления в этом году его фильма «Выход через сувенирную лавку», завоевавшего ему поклонников по всему миру. В частности, и в Красноярске со странной периодичностью на улицах появляются рисунки, явно вдохновлённые знаменитым англичанином; один из запомнившихся — изображение китайца с надписью «коренное население России». Полезно привести пример и московской группы «Овощам.нет»: эти ребята вторгаются в город с плакатами и баннерными растяжками вроде «Москвичи и гости столицы, приносим извинения за временные неудобства, связанные с ликвидацией памятника архитектуры 17-го века, палат Гурьевых», «Гублю тебя, Петра творенье», посвящёнными сносу старой архитектуры в Москве и Санкт-Петербурге ради реализации коммерческих проектов. То есть паблик арт провоцирует на то, чтобы не оставаться равнодушным к жизни города и порождает радикальные формы социальной активности, которые, конечно, уже отдалённо представляют собой искусство и скорее приближаются к социальной рекламе. Кстати, все текущие проекты в области паблик арта достаточно полно представлены на нижегородском сайте www.propublicart.ru.
А мы вернёмся к искусству на красноярских улицах. Для начала — к слонам на Копылова и их относительной близости паблик арту. Известен прецедент, когда подобная цветочная композиция под названием «Щенок» (представляющая собой, соответственно, щенка) имеет автора — одного из самых дорогих художников современности Джеффа КУНСА и располагается перед входом в музей Гуггенхайма в Бильбао. Это к тому, что точные критерии превращения клумбы в дорогое произведение искусства не установлены, так что на наших слоников вполне можно посматривать с эстетической точки зрения. Хотя щенок значительно крупнее.
В целом гигантизм некоторых произведений паблик арта — практически тенденция. Так, голландский художник Флорентин ХОФМАН создал огромного жёлтого утёнка, которого поставил покачиваться на волнах реки Луары во Франции и вызывать улыбку у жителей и посетителей выставки современного искусства. Он вообще любит так работать — укрупнять предмет, особенно значимый для данной местности. Например, в одной из голландских деревень жители были очень обеспокоены проблемой ондатр, которые разрушали дамбы, подгрызая их. И Хофман из сухой травы создал здесь именно гигантскую лежачую ондатру.
Кстати, этот голландец нынешним летом посетил Красноярск и Канск и присматривался к местной ситуации и местным проблемам, так что уже можно замереть в ожидании какого-нибудь крупного комара. Хофману же принадлежит идея тотальной раскраски одного из неблагополучных районов Амстердама в синий цвет, такой ребрендинг места. Операция по раскраске вполне удалась, и теперь это один из самых посещаемых туристами районов города.
В другом голландском городке, который отличается своей унылостью, художник полностью раскрасил дороги в жёлтый цвет, желая хоть как-то оживить будни жителей. В этом смысле красноярские цветные фасады хоть и можно рассматривать как намёк на паблик арт, но до произведения искусства они всё же не дотягивают из-за отсутствия радикальности: красить — так красить, а не раскрашивать местами.
В Красноярске паблик арт-процесс «пошёл» в 1993 году — с создания группой молодых московских архитекторов из АБ студии крупной фигуры «Сфинкса» на крыльце КИЦа. Наиболее масштабным событийным форматом возникновения значительных паблик арт-работ в Красноярске является большой художественно-культурологический проект — Красноярские музейные биеннале. Начиная с 1997 года практически каждая привносит в город свежий взгляд на пространство и вещи.
Эпицентрум
Освоение улиц Красноярска происходило постепенно: первоначально арт-объекты были созданы на площади Мира, недалеко от музея, вступая в диалог со зданием и традиционным пейзажем — река, мост, горы. Произведение «Без названия» Матея ВОГРИНЧИЧА из «сплава» золотых лопат создало новую перспективу зрения на местный ландшафт. «Эпицентрум» голландской архитектурной группы Observatorium стал постаментом для обычного человека, способного подняться над городской суетой для созерцания своего внутреннего мира. «Стул» Владимира СЕЛЕЗНЁВА, наоборот, обозначил недостижимость высоты. Все эти произведения, созданные в разные годы, очень близко отнеслись к пространству площади вокруг музея, предложив возможность внимательного всматривания и зрительного движения к горизонту.
Постепенно география красноярского паблик арта расширилась. Была совершена «переправа» через реку: на берегу напротив музея Александром КОНСТАНТИНОВЫМ была проложена дорога в бесконечность — пешеходная зебра, уводившая к математическому символу бесконечности —«восьмёрке», которая окончила свои дни в костре шашлычников-вандалов.
Особенно далеко красноярский паблик арт зашёл на биеннале 2009 года под названием «Даль». На этот раз станции появились в значительном отдалении от здания музея. В уготованном под снос деревянном доме в центре города художница Марьян ТИУВЕН в пяти комнатах создала одновременно и произведение абстрактной живописи, и зияющую космическую «чёрную дыру», и даже некое подобие пещерного храма. Другая станция была построена на лужайке усадьбы им. В.И. Сурикова молодыми красноярскими авторами.
Красноярск уже не единственный город в крае, который знаком с практикой уличного искусства. Благодаря видеофестивалю преображается и город Канск: там уже была создана Пальмовая аллея, а в этом году прибавился ещё один проект — деревянная «Колокольня» Андрея САВИНА.
Итак, географическое покорение Красноярска паблик артом случилось. А вот траектория дальнейшего его развития пока только вычерчивается. Будет ли это горизонтальное расширение, свойственное красноярским произведениям, или появится другой вектор, пока неизвестно. Но именно паблик арт способен изменить облик однотипных улиц и «смазать карту будней» с повседневных городских пейзажей.
Александра СЕМЁНОВА