Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
январь / 2011

Человек эпохи перемен

Вы знаете, что такое «brilliant mind»? Блестящий ум, верно. Чаще всего этим даром обладают учёные, деятели искусства, дипломаты и некоторые политики. Такого рода ум свойствен людям, которые живы не только физически, но и душевно: им неизменно интересно приобретать знания о мире, совершенствоваться в профессии, путешествовать, открывая для себя новые культуры. Они наделены оптимизмом и здоровой самоиронией, даже, кажется, обладают неким «внутренним свечением», потому что скука избегает их, змеясь прочь.

Встреча с профессором Карлом Иганом — не просто шанс пообщаться с квалифицированным в своём деле специалистом, профессионалом, представляющим образовательную систему США. Он — учёный, бизнесмен, общественный деятель, визит-профессор, читающий лекции в зарубежных университетах. И эрудированный человек, с одинаковой лёгкостью говорящий о проблемах вузов и большой политики, о глобализации и американизации мира, о великой голливудской иллюзии, повелевающей современными умами, о музыке, которую «ловят» на FM-волнах. И, если разговор зашёл о музыке…

Этюд № 1. Гулливер из Штата Северной Звезды

Мистер Иган приезжает в Красноярск пятый раз. И снова — в начале зимы. Кажется, ему, в отличие от многих иностранцев, действительно нравится здешний «белый сезон»: холодно и снежно, очень напоминает Миннесоту — Штат Северной Звезды, как прозвали её на родине. Этнические корни Карла Игана — в Германии. Всю свою сознательную жизнь он прожил в США. Официальный сайт Университета Манкато с гордостью информирует: «В своих путешествиях он добирался до таких далёких стран, как Китай и Россия, чтобы поделиться опытом в управлении строительством».

К.М. Иган — почётный выпускник Университета Миннесоты (2008 г.), человек мобильный даже по американским меркам. Что характерно — Сибирь воспринимает как особое пространство. Научные статьи, выпущенные в 2006 году, обозначены в личной библиографии как «опубликованные в Красноярске, Сибирь».

ДОСЬЕ

Карл Майкл ИГАН, профессор, доктор педагогических наук, магистр искусств, президент компании «Международные консультационные услуги в области строительства» (США). В 1969 г. окончил Государственный университет Миннесоты (г. Манкато), сотрудничал с родным вузом более 30 лет; в 1996 — 2004 гг. возглавлял Отделение дизайна интерьера и управления строительством. Сфера научных интересов: мониторинг сооружений; введение в проектирование и строительный менеджмент; методы конструирования; управление строительным оборудованием; оценка стоимости строительства и проведение торгов и др. В разные периоды деятельности состоял в 16 профессиональных организациях. В настоящее время является членом Ассоциации Фулбрайт, предоставляющей гранты как американским, так и зарубежным (в том числе российским) учёным и исследователям; состоит в организации People to People International, развивающей международное сотрудничество через образовательные, культурные и гуманитарные мероприятия. Представляет в США российские объединения: Международную академию инвестиций и экономики строительства (МАИЭС), Международную ассоциацию автомобильного и дорожного образования (МААДО). Карл Иган удостоен звания почётного гражданина города Манкато (2008 г.), наградой отмечены заслуги профессора в развитии научного сотрудничества США и России в сфере экономики строительства (МАИЭС, Москва, 2001). Активно сотрудничает в качестве визит-профессора с университетами Китая (Chongqing University) и России (СФУ с 2007 года).

Этюд №2. О супермаркетах и самураях

Отвечая на вопрос об особенностях двухступенчатой системы высшего образования и её преимуществах в сравнении с советской системой, профессор проводит небольшой экскурс в историю: в США схема бакалавриат — магистратура является исконной, оправданной поли-тически, экономически, культурно. Не существует чёткого определения самого понятия «высшее учебное заведение». В принципе, любое учебное заведение, осуществляющее дальнейшую подготовку после окончания средней школы (так называемые «postsecondary school»), может с равной степенью вероятности называться «колледжем», «институтом» или «университетом».

Наиболее привлекательная черта американской вузовской подготовки — корреляция образовательного процесса с социально-экономической ситуацией в стране. «Жизнь постоянно меняется, — констатирует мистер Иган, — значит, естественным образом должно меняться содержание образования».

Учебный процесс в Штатах векторно нацелен на трудоустройство выпускника, практическую востребованность его знаний в определённой отрасли. В случае инженерного образования, например, вузы заинтересованы в тесном сотрудничестве с различными корпорациями — государственными и частными бизнес-структурами: это обеспечивает денежные инвестиции (финансирование грантовых программ, обустройство дорогостоящих исследовательских центров и лабораторий).

Представители компаний, специализирующихся на проектировании и строительстве, в свою очередь заинтересованы в получении компетентных сотрудников.

Действует схема «образовательного супермаркета»: будущие работодатели формулируют, какими знаниями и практическими навыками обязаны владеть их потенциальные работники, и эти требования буквальным образом влияют на «содержимое» учебных программ дисциплин. Бакалавры и магистры осваивают блоки гуманитарных и технических предметов, и при этом обязательно практикуются по специальности: стажируются на предприятиях, осваивая профессиональные навыки с первых же лет обучения, становясь «идеальным продуктом», сделанным «под заказ». Бизнес-партнёры активно пользуются правом инспектировать программы учебных дисциплин, оценивать их эффективность, вносить правки, словом, проводят мониторинг качества образовательных слуг, предоставляемых вузом.

Особое внимание в американской образовательной системе отводится повышению квалификации специалистов: практически каждый из 3 600 вузов США участвует в программе переподготовки кадров, причём упор делается не столько на обеспечение людей новыми знаниями, сколько на стимулирование их познавательной и творческой активности. «Гибкое» (flexible) — ключевая характеристика Карла Игана для обозначения высшего образования в Штатах.

Советская система вузовской подготовки, унаследованная российской высшей школой и действовавшая до последнего времени, видится профессору «not flexible» — лишённой гибкости. Действительно, многие наши соотечественники, получившие великолепное «академическое» образование, с трудом адаптируются к профессиональной деятельности не только за рубежом, но и в родной стране.

«В России принято получать образование «на всю жизнь», система переподготовки слабо развита, а ведь это противоречит духу времени. Получается, ваша действительность меняется стремительно, а вы за ней попросту не успеваете», — рассуждает американец.

Судя по неутихающим спорам вокруг реформирования высшей школы в духе Болонской конвенции, представители российской образовательной элиты продолжают переживать культурный шок, подобный тому, что испытали японцы, утратившие свою вековую изоляцию в 19 веке. Противники соглашения (в числе которых есть и ректоры ведущих столичных вузов) с упорством самураев отстаивают своё «Образовательное Бусидо», противореча очевидности: мир утратил прежние границы. Глобализация и «американизация» российского общества логически привели к переходу на западную модель вузовского образования.

Кажется, поздно бежать в противоположном направлении, разумнее адаптироваться к новым реалиям, если российская высшая школа намерена выпускать действительно конкурентоспособное поколение молодых специалистов.

Этюд № 3. Учить, исследовать, развиваться

Карл Иган много говорит о преподавателях-соотечественниках. Описывает образ американского профессора как единство трёх равноценных составляющих. Первая, конечно, — владение информацией и умение её преподносить — «teaching», преподавание как таковое.

Вторая — «researching», исследовательская деятельность, мотивированность на систематическую научную работу (поскольку вузы США одновременно являются исследовательскими центрами).

Третья — так называемая «community service», приблизительно соответствующая понятию «общественной работы».

Покоряет то, что последняя составляющая подразумевает высокий уровень личностной культуры преподавателя. «Мы просто не имеем права быть «boring» (скучными), — уточняет мистер Иган. — Не смеем почивать на лаврах и полагать, что студенты будут терпеть нас, независимо от уровня, на котором проходят лекции. Преподаватели должны посещать музеи и театральные постановки, быть в курсе новинок кинопроката. В наших вузах распространена практика экскурсионных поездок со студентами за границу во время каникул. Видите ли, учащиеся имеют полное право прийти в департамент (деканат) и заявить, что их не устраивает профессионализм лектора. Способ избежать этого только один — постоянно расширять собственный кругозор и не останавливаться на достигнутом».

«Я лично не считаю, что можно стать лучшим профессионалом, если мне будут платить больше денег (знаю, что такая точка зрения бытует у некоторых людей). Скорее уж, следует заниматься тем делом, которое нравится. Мне нравится преподавать и работать в сфере строительного менеджмента, поэтому я успешен — деньги приходят ко мне».

Этюд № 4. «We’re all living in Amerika» («Мы все живём в Америке»)

Слово «Америка» в этой фразе на английском языке написано по-немецки. Очень соответствует духу повсеместной глобализации, в которой США по-прежнему старается быть «первой скрипкой» и камертоном по совместительству.

Большая часть жизни профессора Игана проходила на фоне реалий «холодной войны». Однако в нём не чувствуется пафоса завоевателя, воплотившего, наконец, мечту западного сообщества.

Верится, что мистера Карла порой разочаровывают последствия американского влияния, и не в последнюю очередь потому, что идёт оно преимущественно через массовую культуру: голливудские блокбастеры, музыку «с неочевидным мессиджем», навязчивые образы «звёзд». Самое тяжёлое, что транслируемая Штатами культура становится даже не второй, а первой для нового поколения школьников и студентов, в том числе и в России.

«Думаю, отчасти это проблема политики, проводимой вашим государством: вы мало репрезентируете себя миру. Скажем, русские фильмы можно увидеть в прокате и свободной продаже только, пожалуй, в Китае и Индии. Там они действительно распространены. Но вы снимаете так мало, рассчитывая, в основном, на внутренний рынок, что, конечно, сложно говорить о весомой альтернативе голливудской продукции», — говорит профессор.

«Что касается иллюзий, создаваемых американским кинобизнесом, этот эффект «я знаю, как вы там живёте» — отдельная тема для разговора. Я встречал ваших соотечественников, которые искренне задавались вопросом, сколько оружия мне необходимо, чтобы выжить в Штатах. Потому что там, якобы, ужасная преступность. Находились те, кто спрашивал о количестве моих машин. О чём вы говорите, — изумлялся я каждый раз, — какое оружие? И машина одна — единственная, не слишком новая, — этого вполне достаточно для меня».

Сейчас, благодаря Всемирной паутине и каналу YouTube, любой пользователь может приобщиться к фрагментам советских и российских фильмов, спектаклей, мюзиклов, и очень часто можно обнаружить положительные отзывы на увиденное от зарубежных пользователей. Однако сами россияне не всегда заинтересованы в большей открытости и создании положительного образа своей родины. Увы, все это слишком похоже на обычную лень.

Этюд № 5. Прощание

Мне любопытно знать, какую музыку предпочитает мистер Карл Иган — человек, живущий на Западе, работающий на Востоке и симпатизирующий России. Как и следовало ожидать — «разную». Кантри, потому что это — национальное исконное, поп-музыку, «чтобы быть в курсе», рок, блюз, американскую эстраду 60-70-х.

Я вспоминаю пару песен Роя Орбисона. Профессор сообщает, что это один из любимых его певцов, и он умер не так уж давно, а «Oh, Pretty Woman» («О, Красотка») продолжают исполнять, потому что хорошие песни переживают своих исполнителей. Затем мы сообща припоминаем первые строки «Moon River» («Лунная река») Фрэнка Синатры.

Мне нравятся эти детали, дополняющие образ гостя, и хочется думать, что наши народы не так уж далеки и непоправимо враждебны. Вдруг это всё же возможно — через развитие образовательных и межкультурных связей, к примеру, «следовать за одним и тем же концом радуги, ждущим нас за поворотом»*?

Татьяна МОРДВИНОВА

* «We’re after the same rainbow’s end, waiting round the bend», цитата из песни «Moon River» («Лунная река») Фрэнка Синатры.