Когда однажды к священнику и богослову Александру ШЛЕМАНУ (который служил в Америке) зашёл его знакомый баптистский проповедник и начал расспрашивать: а зачем у вас в храме это, а то почему? — отец Александр ответил замечательно. «Дорогой мой, я могу часами рассказывать об историческом происхождении и символике каждой детали храмового убранства, но это займёт много времени. Поэтому скажу проще: детям это нравится».
Эту историю рассказал протодиакон Андрей КУРАЕВ, поясняя, в чём он видит смысл приобщения маленьких детей к православной культуре. И довод «детям должно нравиться» — серьёзный. Потому что в религии, где основатель произнёс «Если не будете как дети, то не войдёте в царство небесное», мнение детишек — богословский авторитет.
Отец Андрей — фигура настолько медийная, что представления не требует. На прошлой неделе он прочитал в нашем городе ряд лекций с традиционно броскими названиями: «Почему эльфы не строили храмы» или «Когда будет конец света». Но главной целью его визита были встречи с учителями, которые сегодня ведут уроки «Основы православной культуры» (один из модулей курса «Основы религиозных культур и светской этики», который предлагается на выбор родителей). Отец Андрей — один из авторов соответствующего учебника, и его пояснения для учителей, которые вот уже несколько лет осуществляют адаптацию этой программы, чрезвычайно важны. В свою очередь отзывы, оценки, трудности, с которыми встречаются педагоги, важны и создателям курса: «Мы — штабные крысы, только разрабатываем планы, а реально работаете с классом вы». И учителя признались: трудностей в преподавании непрофильного предмета у них возникает немало.
Погреться у этого очага
Поскольку речь идёт об основах культуры — каким именно определением культуры пользуется конкретный педагог? Хорошо бы, чтобы культура не понималась исключительно как искусство; речь должна идти в первую очередь о ценностях.
Сам отец Андрей исходил из двух определений. Первое — Бронислава МАЛИНОВСКОГО: «Культура — это все те действия человека, которые нельзя объяснить, исходя только из его анатомии и физиологии». Второе — Зигмунда ФРЕЙДА: «Культура — это система табу». Нарушение грани профанного и сакрального — одно из главных табу, это нарушение разрушает культуру. («В этом смысле события в Храме Христа Спасителя, — актуализировал А. Кураев, — когда некие девушки что-то выплясывали, — это не культурная хроника, а криминальная»).
На языке Фрейда главное в любой культуре — её эрос и её танатос. Эрос — предмет влечения, то, что человек данной культуры считает главным для себя. Танатос — смерть, ужас, то, от чего человек отталкивается, что считает злом. Предельное добро и предельное зло, притягательность и отвратительность. Это база культуры.
Есть мотивы, общие для всех культур. «Не твори зло, чтобы оно к тебе не вернулось», — так может сказать человек любых убеждений. Но есть чисто христианские мотивы, типа подражания Христу, и они тоже разбираются с детьми.
А. Кураев: «Цель курса лично я формулирую так: привитие младшему подростку навыков нравственного самосознания. То есть цель не конфессиональная, программа носит антропологический и этический характер. Речь идёт о самопознании юного человека. Хотелось бы, чтобы по мере обсуждения разных тем он понял: Я — это не только тело. Пережил бы открытие внутреннего собственного мира (мы его в учебнике называем душа). И понял, что у души есть свои поводы для стремлений и отталкиваний, свои поводы к боли и радости.
А расширение религиозной и исторической эрудиции — это уже дело десятое, не для этого возраста. У курса нет знаниевого акцента. Задача не в том, чтобы расширить у ребёнка эрудицию, чтобы он что-то зазубрил или запомнил. Я бы хотел, чтобы у детей осталось послевкусие — ощущение того, что с миром православия связано что-то человечное и доброе. Не евангельские сюжеты, а чувство, что в этой религии есть какой-то свет, очаг, где можно при нужде и желании согреться. Захочет ли он к этой заветной дверце вернуться в дальнейшей жизни — это его личное дело. А пока — у него должно появиться просто представление о такой возможности, о такой альтернативе».
Согласитесь, это совсем не то, чего боятся многие родители и о чём уже поспешили сообщить многие красноярские СМИ как раз в связи с приездом знаменитого протодиакона: «С 1 сентября в школах будут преподавать религию!». Это в чистом виде уроки воспитания и национальной культуры, для которых сегодня на других предметах не находится места.
Две основные методики
Методик преподавания у культурологии две основные — эмпатия и отстранение. Эмпатия — это вживание в чужую культуру. Скажем, православный педагог, рассказывающий об исламе, должен понудить себя вжиться в эту культуру, понять её и доброжелательно изложить, ощутить ту правду, которая в этой религии есть. Если сам педагог человек не религиозный — в отношении православной культуры аналогичные задачи.
От педагогов не требуется «презентовать ваше личное отношение к излагаемому материалу. Ваша задача — изложить внутреннюю логику того или иного мифа, культурного кода. Каждый урок должен вестись так, как если бы он был открытым, а на задних партах сидели в ряд: батюшка, мулла, раввин и лама. Представляете, кошмар какой? И вы должны вести урок так, чтобы после каждой вашей фразы они кивали головами и говорили: правильно сказала, доченька, тако мы и веруем».
Чтобы не давить своей культурой и посмотреть на неё со стороны, используется другой метод: отчуждения, отстранения. Интонация педагогов в курсе должна быть интонацией любопытствующего и немного очарованного странника-экскурсовода, туриста. «Как интонация «Непутёвых заметок» Дмитрия КРЫЛОВА. Когда он приглашает вас в свою поездку, он же не критикует нравы диких туземцев. Но и рекламного энтузиазма нет: бегом поезжайте на Бали. Так и у нас: без критиканства и без зазывательства. Но это не означает холодное констатирование. Нужно уметь заинтриговать. Ведь на уроках литературы не имеет значения, кому симпатизирует сам педагог — ТОЛСТОМУ, ТУРГЕНЕВУ или ЕСЕНИНУ. Он каждый урок должен вести так, чтобы дети могли принять в свой художественный мир изучаемого русского классика».
Детские вопросы
Педагогам, взявшимся за ведение данного предмета, можно глубоко посочувствовать. Если во всех других случаях, как правило, он несёт в класс только 5 процентов своих знаний о предмете, то здесь такого айсберга не наблюдается. У многих нет базовых знаний по данной теме. А тут ещё такие вопросы, на которые самому себе не каждый сможет ответить. Ну как, скажите, объяснить детям, что такое «душа», «Бог», «причащение»?
Отец Андрей предлагает поступать так, как для каждого конкретного учителя приемлемо. Используется же в литературе термин «внутренний мир человека» — оперируйте им. Хотя, конечно, и о душе можно порассуждать так захватывающе.
«Как я объясняю этот сюжет старшеклассникам? Представьте себе: идёт старшеклассник по коридору на перемене, а в него со всей силы врезается один из мальков. И врезается пребольно. У парня есть два типа реакции на это ДТП: он может размазать малыша по стенке, а может просто сказать — ты не прав, Вася. И вот я спрашиваю класс: какой тип реакции требует большего мужества и самообладания? Мужики, покряхтев, отвечают — второй, пожалуй. То есть воздержаться от мести — это достойный поступок. Теперь дальше: когда вы простили маленького обидчика, боль прошла? Нет. А кроме боли что-то ещё появилось? Да. Но не в теле. Вот ситуация: тело болит, а что-то другое — радуется. Значит, у души есть свои поводы к радости, к скорби и т.д.».
Что касается темы причастия, отец Андрей признался: он сам бы не очень хотел, чтобы этот урок был в учебнике. Но получилась бы странная вещь: атеистические учебники об этом говорят, а православные молчат. Поэтому было принято решение — попробовать.
Тема сложная. Дети не понимают: как это мы едим тело и кровь, мы что — людоеды? И если педагог не чувствует здесь себя уверенно — лучше пропустить этот урок: есть несколько альтернативных тем, которые не вошли в учебник, но их можно найти в Интернете. Скажем, урок 1 сентября можно посвятить теме «Календарь». И через это выйти на Рождество Христово, на объяснения, что такое «до нашей эры», «наша эра» и т.д. Тут есть масса сюжетов. А в ответ на «людоедство» — для 4-го класса можно использовать понятие донора. Ведь делится же донор своей кровью, чтобы спасти человека. Так и Христос — готовя нас к будущей жизни.
Что ещё сложно для детского понимания? Заповеди блаженства. Как сказал один продвинутый пятиклассник своей учительнице: я принимаю заповеди божьи, но не принимаю заповеди блаженства, поскольку они мне могут помешать в жизни быть успешным. Ну что это такое, в самом деле: «блаженны нищие духом», «первые станут последними»? Как это дети могут понять?
На самом деле это обращение к выбору человека: что лучше — приобрести сокровище и потерять совесть, или наоборот? И т.д. В книге про Гарри Поттера есть такая характеристика одного мальчика: между лёгким и правильным он выбирал правильное. Здесь уже есть о чём задуматься детям.
«Заповеди блаженств, если честно, говорят о людях, которым уже есть что терять. Даже детям знакомо чувство радости от чистой одежды, от свежей чистой рубашечки. Но точно так же душа радуется своей чистоте, испытывает особое чувство после доброго поступка. И вот дальше важно это сохранять».
Платочки
Объяснения того, как должны выглядеть верующие в православной традиции, могут стать увлекательнейшим для детей разговором. Не должны девочки носить платочков! Платок — знак замужней женщины, знак брачной несвободы. «Я недоступна». И отцу Андрею в этом смысле, кстати, очень нравится хиджаб у мусульман. «Если вы будете вести уроки о мусульманстве, объясните это! Хиджаб — это знак: не лапай глазами. Уважай приватность. Я не вещь на рынке, чтобы выставлять себя всем и вся, мол, примеряйтесь ко мне».
Ещё больше детям должно понравиться, что одежда православных вовсе не мрачных, а ярких красок. «Люди в храм всегда ходили в самых нарядных платьях. И только в советское время, когда церковь была полуподпольной, наши бедные женщины стали незаметными, как мышки, и начали одеваться в самое затрапезное. Но это ведь некий знак травмированности национального сознания. Катастрофа в национальном костюме.
Если бы я был настоятелем храма, я бы с молодыми прихожанами обращался жёстко. Я бы сказал: обратите внимание — у каждого праздника свой цвет облачения. На Троицу зелёный, на Пасху красный, на Благовещение — голубой. Ну-ка все хаеры, гребешки и косички покрасили в цвет праздника. Иначе буду епитимью налагать».
Зачем нам этот тюнинг?
Про устройство храма, про православное искусство детям в 4-м классе, по мнению Андрея Кураева, рассказывать рано. На эту тему есть анекдот. Верблюжонок спрашивает у верблюдицы-мамы: зачем мы таскаем на спине такие неудобные горбы? И она объясняет: мы верблюды, караваны пустыни, идём долго там, где нет ни пищи, ни воды, и надо весь провиант таскать с собой. Верблюжонок вновь спрашивает: а зачем нам эти тяжёлые отвислые кожистые губы? Мы караваны пустыни, и если в пустыне и найдём какую-то еду, то скорее всего это будут колючки. Вот и нужны нам твёрдые губы, чтобы не пораниться. А зачем такие тяжёлые огромные копыта? Мы караваны пустыни, долго идём по горячим пескам... и т.д. «Мама, про пустыню понятно. Но зачем нам весь этот тюнинг здесь, в Одесском зоопарке?».
Именно эту историю автору приходилось держать в голове, когда он писал учебник. Скажем, символика храма. Зачем на ребёнка вываливать кучу греческих слов: солея, амвон, паникадило, клирос? Не лучше ли этот урок построить как поведенческий: некие правила поведения в храме. Если ты там окажешься — куда подойти поставить свечку, как молиться, каким иконам, зачем это батюшка ходит по кругу и дымит…
То же самое касается произведений искусства: не надо спрашивать детей, что изобразил художник. Любое произведение отсылает к каким-то смыслам. Поэтому сначала — о смыслах. Когда мифологический сюжет будет понятен ребёнку, то он это узнает и на картине.
Кураевская фронда
Содержание содержанием, но главный вопрос, который волновал собравшихся педагогов: что будет с курсом дальше. Апробировали они его по одной программе, сейчас будет другая. А слухи ходят вообще непонятные. То говорят, что в 4-м классе оставят интегрированный курс (это когда расскажут обо всех культурах сразу), а в подростковой школе уже будут модули по выбору. Другие утверждают обратное… Какие перспективы?
Ответ был достаточно честный: никто не знает. Но есть основания полагать, что поменяется основной вектор.
«Вам что министерство образования твердило все эти годы? Что этот предмет — воспитание толерантности. Это было главной задачей. Не про погружение в свою культуру, а всё время про уважение к чужому. Чисто западническая установка. Но мы уж точно не ради этого всё начинали. Сейчас есть надежда на то, что вернётся первоначальное понимание проекта, которое хотели выхолостить.
Интегрированный курс — про всех понемножку — тоже не считаю удачным. Потому что школа — это не университет. Можно предположить, что студент более-менее одинаков на втором курсе и на четвёртом. А школьник — он меняется. И если я рассказываю о православии в 4-м классе, а о буддизме они слушают в 8-м, то это означает, во-первых, что курс о буддизме будет более умным и содержательным. И второе: как известно, запоминается последнее. У детей останется впечатление: то, что рассказано в конце, и есть финал развития религиозной культуры и мысли. То есть не получается равенства религий, когда мы выстраиваем их по возрастной шкале.
Мой вариант противоположный: пусть дети освоят свои культуры в начальной школе, а в старшей пусть будет интегрированный курс. А лучше — параллельно, как курс истории Отечества и мировая история, одно другому не мешает.
В 4-м классе вообще не место для интегрированного курса. У детей ещё нет ощущения географии, они не знают истории, у них нет даже запроса об этом. Для ребёнка в 10 лет ЕЛЬЦИН и ЦЕЗАРЬ — современники, и оба они — современники динозавров, потому что все трое существовали до появления этого ребёнка на свет.
Пока курс мировых культур напоминает мне сюжет, где заика ведёт экскурсию по городу: по-по-по-смотрите направо, проехали. Так и учебник мировых культур в начальной школе — проезжает мимо всего. А ребёнок должен во что-то погрузиться, пощупать, пережить. А не просто занять учебное время».
СФПредлагаем вниманию заинтересовавшихся читателей аудиозапись встречи А. Кураева с педагогами края, состоявшаейся 20 марта в краевой научной библиотеке.