«Если поверить в ученика, он может совершить чудо»

Я + они + ты + он

— Вы позиционируете себя как учитель?

— Нет, по основному образованию я — аналитик, специалист по защите информации. Педагогическое получила позже, после 30 лет. Но однажды в моей жизни случились полтора месяца в качестве учителя математики в школе.

Два класса, социально-экономический и социально-гуманитарный, ребята разные: были те, кто привык выслуживаться перед учителем, были мальчишки, которые учились на тройки и двойки. Многие сдавали пустые листы на контрольной, по принципу: ничего не написано — не за что ругать. Страх ошибки был такой, что лучше вообще не начинать. Я старалась изменить ситуацию и не ставила плохих оценок, потому что считаю, что они никак не развивают ученика. Все усилия направила на то, чтобы ребята вновь поверили в себя. Это самый важный шаг в моей работе.

За полтора месяца некоторые подтянулись! Но когда прежний педагог вернулась, то первым делом спросила, почему это у троечников стоят пятёрки? «Как была тройка, так и останется», — сказала она и выставила четвертные оценки. Интересно, что через год меня нашёл один из «троечников». Он попросился в группу, хотел поступить в московский вуз, и у него получилось! При тройках в течение последних лет он написал ЕГЭ лучше, чем все в математическом классе его школы! Это была победа.

— Это история про личную неприязнь учителя и ученика?

— Нет, просто этот мальчик мыслил инаково. Существует теория множественного интеллекта Говарда ГАРДНЕРА, он говорит, что интеллект измеряется далеко не только логическими тестами на IQ. Существует 8 основных видов интеллекта, а девятый — экзистенциальный, когда человек способен видеть концепции мирового уровня и понимать, куда движется Вселенная. Таким типом мышления обладали, например, Альберт ЭЙНШТЕЙН и Генри ФОРД. Так вот из 9 видов интеллекта в школе востребованы два. Только ребята с логическим, лингвистическим типом мышления становятся успешными в рамках существующей академической системы.

— То есть если в ребёнке не развито логическое и лингвистическое, то ему, мягко говоря, нелегко.

— Школа — статичная система, она не может отходить далеко в сторону от правил и норм. Ребёнок, который мыслит немного не соответствующе школьному стандарту, выпадает из системы, даже если обладает развитыми навыками в смежных областях. Он как гадкий утёнок: когда на птичьем дворе все говорят, что ты некрасив, в это веришь. А сил пока недостаточно, чтобы отстоять свою позицию.

— Наверное, этим объясняется, что после школы успешными становятся не всегда отличники?

— В мире востребованы и другие способы мышления, например межличностный интеллект — способность выстраивать тонкие линии коммуникации между людьми. В школе такие ребята ведут концерты, востребованы как тамады, но их преимущества никак не влияют на успеваемость.

Все вроде бы знают, что люди разные, но как именно разные? Есть те, у кого нет амбиций, понятие «успешность» отсутствует в их картине мира. Они довольно быстро понимают школьную систему и взвешивают цену и ценность. Какова цена моих усилий, если я изменю оценку с тройки на пятёрку, и какова ценность — что это в глобальном смысле изменит?

— А как же мысль, что так положено? И авторитет учителя?

— Иногда кажется, что такие ребята игнорируют авторитет, но на самом деле у них в голове вообще нет ранжирования. Например, я условно годна к службе в правоохранительных органах, потому что «полковник» или «подполковник» — какая разница, он для меня человек. Мне важны не ранги, а понимание взаимодействия двух людей. У некоторых восприятие устроено наоборот, и это не плохо и не хорошо, просто иначе.

— В какой момент вы начали замечать индивидуальность в людях?

— В 7-8 классе я читала Дейла КАРНЕГИ и думала — зачем такая неестественность в алгоритмах? Всегда невольно замечала индивидуальные особенности людей вокруг, первая осознанность пришла лет в пятнадцать: я поняла, что внутренний мир человека может очень отличаться от внешнего. Даже начала вести свою классификацию. Например, одно из наблюдений: филологические девушки, у которых интересное, небанальное мышление, могут быть абсолютно не состоятельны в бытовом плане.

— Но разве индивидуальность человека не стирается, когда он решает пример? Ведь цифры — дело точное.

— Стандартный пример из школьной программы 6 класса, где нужно сложить и умножить составные дроби, можно решить 11-ю разными способами. Например, ребята инженерно-технического характера будут вдумчиво и последовательно выполнять каждое действие. Они возведут в квадрат, умножат, разделят. И тут учитель говорит — вот здесь, в самом начале, нужно было сократить дроби. А конкретно этому ребёнку не надо сокращать! Ему надо пошагово! Не надо таких ребят торопить, исправлять, нужно помочь их способ мышления довести до результата.

У Дуга ЛЕМОВА есть книга «Мастерство учителя», там в предисловии важная мысль: между тем, что выбрать — вложить силы туда, где ничего не получается, и вложить силы туда, где получается уже хорошо — выбирайте второе. Даже незначительные улучшения в том, что уже хорошо, дадут кратный результат. В то же время вы можете вкладываться бесконечно в слабые стороны и не получать дивидендов.

Ученик + учитель

— Как происходит ваше знакомство с учеником?

— Мы встречаемся один на один, и я говорю о том, что мне не так уж важно, какой результат будет в примерах (и это чистая правда), нужно определиться — зачем вообще математика? Прошу подростка представить, что он проснулся сегодня утром, и ему… 42 года. Что он видит вокруг? Как живёт? Человек рассказывает, а я успеваю отследить его тип мышления. Потом мы вместе решаем пару примеров и формулируем жизненную задачу. После я ищу педагога для этого конкретного ученика.

— А разве не у всех одна и та же задача — сдать ЕГЭ?

— Есть множество категорий запросов, в том числе и по ЕГЭ. Первая — сдать базовую математику для того, чтобы иметь возможность подавать документы на специальности, которые не учитывают этот экзамен. Вторая категория — сдать профильную математику для того, чтобы претендовать на широкий спектр специальностей, где в программу включена математика. Например, Институт гастрономии в СФУ; порог входа не заоблачный, но обучение подразумевает погружение в точные науки. Или специальность «психология» — там семестр преподают статистический анализ, курс объёмный и интенсивный, нужно иметь базу, чтобы его понять без разгона.

— То есть задача вообще-то не в самом экзамене?..

— Нет! Мне важно, что будет с ребёнком на старте учёбы и через четыре года после вуза.

Третья категория ребят — это отличники, им нужны баллы выше среднего и до пятёрки, они поступают на технические специальности, экономические направления. Дальше идёт уровень выше пятёрки и выше медали, ребята из математических классов.

— Это потенциальные стобалльники?

— Нет, 80 баллов по математике — это уже топовый результат. ЕГЭ по моему предмету построен таким образом, что всё, что выше 80, по сути, выходит за пределы стандартных школьных знаний, даже которые дают в профильных классах. На высший результат претендуют ребята из пятой категории — это 2,5% сильнейших в России. Они способны уложиться в заданное количество времени на экзамене, сразу пишут на чистовик, а ведь быстро на бумагу ложатся только ясные мысли!

— Получается, на 100 баллов к ЕГЭ репетитор не подготовит ребёнка за год?

— Набрать свыше 80 смогут те, кто несколько лет учился в матклассе. Никакие занятия не заменят продолжительной систематической работы. Я вообще недоумеваю, когда репетиторы хвалятся успехами учеников. В 11 классе у человека за плечами знания, полученные в семье, в начальной и средней школе. Ко мне приходят не чистыми листами, я только заполняю пробелы, которые неизбежно возникают в процессе обучения — тут проспал, тут болел, тут недопонял. Я собираю и актуализирую уже существующую систему знаний.

— А сами подростки часто формулируют свои запросы?

— Я стараюсь строить разговор так, чтобы ребёнок обязательно сформулировал свою цель, ведь кораблю без гавани назначения ни один ветер не будет попутным! Мы вместе ищем гавань, а дальше я помогаю увидеть, какими путями к ней можно прийти.

Например, у старшеклассницы есть запрос стать психологом экстремальных катастроф. Это специалист с определёнными качествами характера и структурой интеллекта, он эмпатичен и технологичен. Поступить девочке нужно на клиническую психологию или на психологию катастроф. Конкуренция и там, и там высокая, так как востребованность таких специалистов ограничена. Этой ученице нужен репетитор-ментор, способный выстроить её образовательную траекторию так, чтобы один-два года перед экзаменом инвестировать силы максимально рационально. Объяснить, что не надо хвататься за всё подряд. Задача — набрать 72 балла, для этого нужен запас до 76. Такой педагог заметит, что ученик готов, и сможет удерживать систему на нужном уровне, помогая переключиться на другие предметы. Вовремя задаст вопрос: а что у тебя с подготовкой к русскому языку? Идёт постоянная обратная связь.

— Но далеко не каждый педагог работает таким образом. Существуют разные типы репетиторов?

— Есть притча. Четверо тащат тачку с камнями. На вопрос «Что вы делаете?» один ответит: «Везу тачку с камнями», второй: «Я зарабатываю на хлеб», третий: «Зарабатываю на образование детям», четвёртый: «Я строю храм». Это не про то, что кто-то больше профессионал, а кто-то нет, просто масштаб мышления не монолитен. Бывают репетиторы-инструкторы. Они говорят — делай раз, делай два, делай три, и у тебя всё получится.

Репетиторы–тренеры за ограниченный период времени добиваются определённого результата. Репетитор-наставник будет с ребёнком на одной волне, ученик через него чувствует сопричастность с профессиональным сообществом. Это совсем другой индикатор мотивации. И каждая категория педагогов важна: для них есть свои ученики.

— Зачем вы создали сообщество репетиторов? Ведь это индивидуальный труд.

— Всё родилось из запроса — мне было важно, чтобы мои ученики готовились к ЕГЭ по другим предметам качественно и доступно по цене. Я начала искать людей, которые бы разделяли мои ценности и могли их транслировать. Фишка в том, что надо смотреть не только на то, как человек даёт навык, но и на личные особенности. И это круто, когда есть право выбора у ученика и у педагога.

Ещё более круто, когда у меня нет клиентов, а есть «птенчики», ученики, которых я выращиваю. Когда я и они понимаем — мы вот такие. А если звонят с другим запросом, самое простое сказать: «Это не ко мне!». Но здорово, если ты направляешь человека к «его» педагогу!

Восемь лет ушло, чтобы система сообщества репетиторов начала работать. Сначала людям было непривычно, а сейчас для тех, кто тогда был моим воспитанником, это уже новая культурная норма — подсказывать ученику, кто ему может помочь. Нас больше ста человек, люди скидывают запросы, ищут друг друга. Каждый репетитор формирует свой презентационный лист для родителей и детей из разных регионов.

— Сообщество стало всероссийским?

— В основном, это люди из Красноярска, которые живут здесь, в Москве или Санкт-Петербурге.

— Вы говорили, что подготовка к ЕГЭ не должна стоить дорого. Это опять странно, ведь это ваша зарплата.

— Я могу снизить стоимость обучения, если вижу, что ребёнок замотивирован. Могу направить к своим ученикам, которые также стали репетиторами. У них разные цены, и для меня важно сохранять доступность для всех, у кого получение качественного образования в приоритете. Я хочу, чтобы мир вокруг менялся в лучшую сторону. Это возможно, только если больше людей будут находить любимое дело.

Модели + решения + мысли

— Сейчас популярно раннее развитие детей, обучающие игрушки, книги про то, что после трёх уже поздно. Чем раньше ребёнок подружится с цифрами, тем лучше?

— Если ребёнку повезло в начальной школе усвоить фундаментальную основу — счёт до 100, то у него колоссальный потенциал. В моей семье была ошибка — я выучила таблицу умножения до первого класса. Я писала и читала с четырёх лет, родители решили, что таблица умножения — естественный шаг вперёд, но не учли, что я умножала механически, а не осознанно. Ребёнок должен через счётные палочки, конфеты, камешки медленно, с ошибками, но научиться понимать суть сложения и вычитания. Когда вдруг ребёнку становится лень складывать 7+7+7, он пишет 7 умножить на 3. Если случился этот щелчок, то арифметика усвоена!

Рисование, соединение точек, пазлы — это математика для детей. Лучшее, что могут сделать родители, — помочь ребёнку поиграть без требования высокой скорости. В книге «Заповедник гоблина» герои варили эль, в него должны были падать дозревшие жуки и листики. Они должны упасть сами, иначе нужного вкуса не получится. Так и здесь. Механически можно научить решать всё что угодно, но важно, чтобы сформировались нейронные связи, которые помогут человеку мыслить математически.

— Что это значит — математически мыслить?

— Математика как совокупность знаний помогает нести ответственность за принятые решения, осознанно действовать, выбирать пути и направления деятельности, брать методологию в одной области и применять в другой. Я считаю, что чистая математика про примеры и цифры не так важна, но она помогает увидеть красоту техники переложения и получить удовольствие от решения сложных задач. Музыкант написал хит, спортсмен пробежал марафон, математик решил задачку. Очень важно чувствовать: «Ах! Получилось».

— А можно пример, как математическое мышление помогает в повседневной жизни?

— Например, вам нужна осенняя обувь. Определяемся с приоритетами. Допустим, важно, чтобы она была, во-первых, красивая, во-вторых, удобная, в-третьих, цена должна соответствовать качеству. И хорошо бы не потратить на поиски полдня! Это наши ключевые ценности.

По ним идёт ранжирование магазинов: ряд брендов не подходит, потому что предлагают, скажем, только спортивный или повседневный стиль. Часть спектра отсекается из-за стоимости и качества. И мы идём только туда, где разделяют наши взгляды. Выбор уменьшается до четырёх магазинов. Потом соизмеряем, сколько пунктов из оставшихся совпадают. Например, в «Планете» точно не купишь обувь быстро, лучше выбрать магазин небольшой, но с хорошим ассортиментом недалеко от дома или работы.

— Актуально!

— На рынке труда нужны люди с мозгом математика или физика. Человек может забыть всё, чему его учили. Но взгляд на мир, когда любая жизненная задача воспринимается как модель, которую можно разобрать на составляющие, применить метод анализа и синтеза, поискать пути решения, будет с ним всегда. Именно это и формирует математика.

— Скажите, пожалуйста, почему школа до сих пор не пришла к тем же идеям, что и вы?

— Школа — инертный социальный институт, который отвечает задачам текущего уровня общества. Я вообще обеими руками «за» школу, с большим уважением отношусь к педагогам. К сожалению, сейчас профессия во многом дискредитирована, авторитет потерян. Родители относятся к учителям снисходительно, дети это считывают.

Нам всем нужно вспомнить, что учитель — это не кувалда, которая вбивает знания в головы детей. Он не воспитатель, но человек, который может помочь ребёнку состояться.

— Как вы формулируете свою главную задачу?

— Если в жизни подростка есть хотя бы один взрослый, которой поверил в него по-настоящему, то такой ребёнок способен совершить чудо.

Знаете, самое трудное в космических полётах — преодолеть земное притяжение, оторваться ракете от Земли. Нужна первая космическая скорость. На этом этапе уходит больше всего топлива. Так вот, больше всего моих сил уходит на то, чтобы появились первые успехи. Ребёнок должен перейти от состояния равнодушия к себе и к математике, или даже негативного отношения, к здоровому любопытству. Этот момент для меня критически важный.

— Как это происходит?

— Ты становишься взрослым, который регулярно говорит ребёнку: «У тебя получается, и вот тому примеры! Вот здесь и здесь, и здесь! Посмотри!». Тебе удалось объяснить товарищу, смотри, как ты организовал что-то. Я ищу, в каком процессе человек хорош, и подчёркиваю это. Важно, что я занимаюсь с учениками в группах. Если хвалить один на один, то ребёнок подумает, что это лесть, а так я хвалю и тут же спрашиваю мнение других — могут ли они так же? Они говорят — нет, так здорово может только он! И мы приходим к мысли, что справедливость не там, где все равны, а там где есть возможность позволить себе индивидуальную мелочь.

— То есть вам не обязательно угадывать главный талант в ребёнке?

— Нет, достаточно заметить мелочь, в которой он хорош. Подросток часто спрашивает — я правда могу? И ты каждый раз отвечаешь — да, ты способен. Это ювелирная работа, на которую уходит два-три месяца. Мои выпускники — про то, как в каждом можно найти что-то, в чём он искренне прекрасный. Научиться этому любоваться, не придумывая ничего. Без фальши открыть в себе искреннее изумление и ценить красоту разнообразных проявлений.