Каким должно быть идеальное общественное пространство? Как такие территории могут повлиять на экологическую обстановку в городе? Чего хотят сами жители — зелёные зоны или площадки с тренажёрами?
Ответы на эти вопросы знают доценты кафедры градостроительства Института архитектуры и дизайна СФУ Ирина ФЕДЧЕНКО и Наталья УНАГАЕВА. Недавно на кафедре завершили работу над двумя грантами по развитию территорий Красноярска, в том числе — открытых общественных пространств.
— Что считается открытым общественным пространством? Двор многоэтажки относится к таким объектам?
Наталья Александровна: Такими объектами считаются пространства общего пользования на открытом воздухе, свободные от транспорта, одинаково доступные для всех — и для жителей населённого пункта, и для гостей, обязательно используемые в целях проведения досуга. Самое главное — за их посещение не взимается плата.
Есть также понятие приватности пространства. Дворы, о которых вы говорите, как раз относятся к полуприватным пространствам. Обычно через них мы не идём к зданиям общественного назначения, не проводим на территории дворов городские мероприятия. Но ими пользуются жители группы домов. Двор — это пространство, где формируется локальное сообщество.
Ирина Геннадьевна: При проектировании дворовая территория воспринимается как социально-ориентированное, значимое общественное пространство, потому что оно общее для всех жильцов. И мы, проектировщики, стараемся создать во дворе такие условия, чтобы у всех были возможности для развития — и у самых маленьких, и у самых взрослых.
— Получается, что одно пространство должно быть интересно для многих?
Н.У.: Причём для как можно большего количества людей. Но могут быть и отдельные тематические территории, например парки для детей.
Открытые общественные пространства не только должны быть интересными для многих, но и доступными для всех: в том числе, для мам с колясками, пожилых людей и людей с ограниченными возможностями здоровья. Не зря в нашей стране действует государственная программа «Доступная среда», ориентированная в том числе на инвалидов.
— Насколько Красноярск насыщен такими пространствами? Достаточно их для миллионного города?
И.Ф.: Эта тема обсуждалась на конференции «Город, пригодный для жизни», которая состоялась в ноябре в СФУ. Мероприятие прошло уже в четвёртый раз. Были привлечены исследователи из самых разных концов России. В пленарном заседании участвовали представители краевой администрации, Красноярскгражданпроекта, частных проектных компаний. Отдельные секции были у архитекторов, реставраторов, дизайнеров, художников.
Тематика выступлений отражала современные тенденции градостроительства, такие как социокультурные трансформации жилых территорий, эколого-ориентированные подходы к проектированию, формирование комфортной городской среды, реновация территорий «вторичного использования», архитектурно-градостроительная регламентация преобразования среды жизнедеятельности.
На конференции рассказали и о результатах научных исследований, выполненных на кафедре градостроительства. В последнее время её коллектив работал по двум грантам. Один из них был посвящён тенденциям планировочной структуры Красноярска (рук. профессор Ирина Валериевна КУКИНА), второй — открытым общественным пространствам (рук. доцент Наталья Александровна УНАГАЕВА).
В рамках второй работы проводилась комплексная оценка состояния системы открытых общественных пространств в Красноярске, была сформирована методологическая база архитектурно-градостроительной регламентации данных объектов. Надеемся, что эти разработки будут отражены в регламентной базе Красноярска.
Н.У.: В краевом центре в последнее время создаётся немало открытых общественных пространств. Во многом это происходит благодаря федеральному проекту «Формирование комфортной городской среды». В основном это пространства, насыщенные большим количеством оборудования — игрового, для занятий спортом. С одной стороны, это здорово. Но есть и другая сторона: проводя исследование, мы выявили интересный факт. Поясню на примере.
В Октябрьском районе есть парк Юннатов. Это зелёная территория, на которой несколько оборудованных площадок. В основном местные жители проходят через парк транзитом, но есть и те, кто регулярно прогуливаются здесь.
Мы провели опрос, все посетители (52 человека), участвующие в нём, отметили, что парк выбирают за природную составляющую: «это единственное место в пятнадцатиминутной пешей доступности от дома, куда можно прийти и насладиться зеленью», «территория, где можно глотнуть свежего воздуха», «здесь можно посмотреть на зелень». В отзывах, оставленных на Yandex посетителями парка, среди часто повторяющихся слов были: «травка», «много зелени», «свежий воздух». Получается, что не всем нужно оборудование, многие ценят просто деревья, ландшафтные композиции, стриженый газон. То есть исследование показало: открытые общественные пространства — это не только оборудованные скверы, но любые доступные зелёные зоны.
В рамках гранта была предложена классификация открытых общественных пространств Красноярска. Получились две группы.
Это группа природных территорий (на основе ландшафтно-рекреационных зон), куда входят городские леса, лесопарки, природные парки речных пойм, островов, природные спортивные парки. И группа общественных пространств урбанизированных территорий. Она представлена объектами, интегрированными в различные функциональные зоны города: площади, улицы, бульвары, набережные.
Отдельную подгруппу на урбанизированных территориях формируют пространства жилых районов. А вот парки и скверы в урбанизированных территориях занимают переходную позицию, их принадлежность к конкретной классификационной группе зависит от степени сохранения массивов зелени естественного происхождения.
Кроме того, было посчитано общее количество открытых общественных пространств, озеленённых территорий. Составлены диаграммы по районам города, показывающие их неравномерную насыщенность разными типологическими объектами. Если в Октябрьском и Свердловском районах доминируют городские леса, то в Ленинском и Советском районах — защитное озеленение, что объясняется наличием крупных промышленных зон. Хотя численность населения, проживающего в Советском районе, больше, чем во всех остальных.
Парки составляют всего 8,45 процента от общей площади «зелёных» территорий города и пригородов и распределены неравномерно. Больше всего их насчитывается в Октябрьском и Советском районах, а в Железнодорожном, Ленинском и Центральном районах этот тип ландшафтной архитектуры представлен единичными объектами.
Можно рассмотреть крупнее, воспользуйтесь увеличением! />
Обеспеченность разными типами открытых общественных пространств административных районов г. Красноярска. Схема выполнена в рамках НИР «Открытые общественные пространства города Красноярска: методологические основы архитектурно-градостроительной регламентации формирования комфортной среды жизнедеятельности». Грант поддержан Красноярским краевым фондом науки.
— Город так спланирован и застроен, что теперь в этих районах, наверное, зелёных зон значительно не прибавится. Но ведь можно беречь существующие островки природы?
Н.У.: Складывается интересная ситуация. Наш город обладает природными ландшафтами, которые долгое время рассматривались как территории, непригодные для строительства. А сейчас начали застраивать и склоны, и лога, и балки, и пойменные территории.
При этом современная мировая тенденция — экологическая реновация малых рек, направленная на восстановление естественного русла, формирование зелёных коридоров, буферных зон вдоль рек.
Пойменные территории отличаются богатым биоразнообразием. Важно использовать природно-рекреационный потенциал таких территорий, решая и социально-экономические проблемы населённого пункта.
Давайте посмотрим, что сегодня происходит в Красноярске. Река Бугач и впадающие в неё ручьи протекают в основном через частный сектор, коммунально-складскую зону. На некоторых участках просто невозможно подойти к берегу — путь преграждают какие-то заборы, постройки, которые подходят вплотную к реке. Хотя, помимо водоохраной зоны, есть такие понятия, как береговая полоса, прибрежная защитная полоса, также регулируемые Водным кодексом РФ.
Мы разбрасываемся этими ценными в экологическом плане территориями. Ручей Серебряный превратился в сточную канаву, в него сливают канализационные стоки из частного сектора. В жилой зоне — система стихийно сложившихся рекреаций, исключение — парк «Прищепка». Хотя там могла быть замечательная городская рекреационная зона с выходом в городские леса. Многие наши дипломники брали эти территории для проектирования — предлагали варианты развития.
За рубежом стараются восстановить изначальное, природное состояние территорий вдоль рек. У нас их отдают под застройку, причём под возведение домов высокой этажности. Не думаю, что это будет «рыхлая» застройка с большими зелёными пространствами вдоль рек. Скорее всего, территории застроят также плотно, как и в новых районах на правом берегу Енисея, и антропогенная нагрузка только увеличится. Но если Енисею хватает объёма воды справляться с постоянным воздействием разного рода загрязнений, то малым рекам — нет. Поэтому в пределах города качество воды в малых реках варьируется от «загрязнённой» до «экстремально загрязнённой».
И.Ф.: В последнее время многое в краевом центре приводится в порядок. Но всё-таки создание открытых городских пространств должно быть осмысленным. Эти территории не должны быть типовыми, для каждого места — своя функция, для каждого района — свой баланс общественных пространств.
Надо понимать конкретного потребителя. Для этого проводятся исследования по изучению контекста среды: ресурсов данной территории и того, кто будет пользоваться этим пространством в будущем. Ведь иногда бывает так: спроектировали объект, а будь он метров на двадцать подальше и с другой функцией, то получился бы более эффективным, востребованным.
В XXI веке мало просто расставить скамейки и качели, необходимо придать пространству социокультурную значимость. Поэтому в современной практике наращивается аналитический блок, предпроектные исследования становятся важными.
Н.У.: Акцент в нашей исследовательской работе как раз и был направлен на методику предпроектного анализа. Какими способами и на что стоит обратить внимание при выявлении возможных проблем, чтобы в результате конкретное общественное пространство действительно соответствовало уникальным особенностям данного места.
Научно-техническая разработка в рамках гранта — методика факторного анализа открытых общественных пространств. Были определены группы факторов, оказывающих непосредственное влияние на их формирование: экологические (ландшафтные, природно-климатические и антропогенные); морфологические (морфология городской застройки, факторы пространственного контекста), социокультурные (историко-культурные, социальные, политические) и экономические.
Кроме того, был выделен ряд подходов к осмыслению пространств. Это сохранение зелёных насаждений через оценку экосистемных услуг, выявление и создание уникальных природных компонентов и образов места через ландшафтно-планировочное зонирование. Это формирование правил поведения, сохранение культурно-исторических традиций, учёт исторического контекста. И, наконец, формирование среды через локально-средовые регламенты, которые бы учитывали уникальность конкретного места.
Например, остров Отдыха, ментально воспринимаемый как единый объект спортивно-рекреационного назначения, согласно ПЗЗ поделён на девять территориальных зон; остров Татышев — на семь. Предельные параметры установлены к отдельным функциональным зонам, а не к природному объекту в целом, что приводит к значительному сокращению площади зелёных насаждений за счёт замещения природы антропогенной средой и постепенно к деградации уникальных природных объектов.
Дизайн-проект площади Юбилейной — входной зоны в парк им. В.А. Проскудина в посёлке Балахта. Фрагмент комплексной работы. Авторский коллектив: Н.А. Унагаева, И.Г. Федченко
Отмечу: если экологические природные факторы сегодня ещё как-то учитываются, то экологические антропогенные — нет. Общественные пространства должны, например, защищать от сильного шума проходящей рядом магистрали. Особенность нашего города — котловинный рельеф. Поднимешься чуть выше — и видишь чёрное небо над Центральным районом. Поэтому наши парки должны содержать такой ассортимент растений, который мог бы справляться с загазованностью, пылью.
— Есть ли в нашем городе идеальное с точки зрения градостроительных подходов открытое общественное пространство?
И.Ф.: Сложный и тонкий вопрос. Пространства становятся лучше, доступнее, эстетически приятнее, современнее. Но всегда есть к чему стремиться.
Считаем, что необходима система. Не должно быть точечных решений. Нужна непрерывность в озеленении, организации безопасного движения пешеходов.
К сожалению, сегодня Красноярск — город для машин, а нужно стремиться к созданию города для людей. Надо искать новые траектории для движения пешеходов, прокладывать непрерывные пешеходные маршруты не вдоль транспортных магистралей, а в глубине застройки, соединяя между собой открытые общественные пространства.
Н.У.: Для себя развитие этой темы я вижу в том, чтобы развивать эколого-ориентированный подход к формированию открытых общественных пространств; прагматичные градостроительные и экологические задачи могут иметь художественное осмысление.
— Застройщики обращаются к вам за помощью при планировании новых пространств?
Н.У.: Вернёмся на несколько лет назад. По заказу министерства строительства Красноярского края преподаватели кафедры градостроительства разработали «Альбом архитектурных решений по благоустройству общественных пространств», опираясь на свой многолетний научный и проектный опыт.
Альбом содержит основные требования и рекомендации по благоустройству общественных пространств: набережной, площади, сквера, парка, улицы, бульвара. Альбом передали в администрации муниципалитетов, чтобы, заказывая такие объекты, представители власти могли формировать техническое задание на разработку проектно-сметной документации на благоустройство, опираясь на данную информацию.
Наша последняя грантовая работа — логическое продолжение альбома.
И.Ф.: Хронологически получается, что в 2019 году был разработан альбом, затем в 2020 году прошла его апробация. Институт архитектуры и дизайна принимал участие в разработке фор-эскизов поселковых улиц с прилегающими территориями под общественно-рекреационные пространства для нескольких населённых пунктов края, в том числе Абана, Балахты, Нижнего Ингаша. Затем выиграли гранты, с научной точки зрения отработали методику анализа и принципы проектирования.
Знаю, что в муниципальных образованиях края проекты выполняются на основе решений, представленных в альбоме. Когда мы с Натальей Александровной были проектировщиками нескольких общественных пространств в Балахтинском районе, тоже опирались на разработанные рекомендации.
А вообще, да, мы постоянно сотрудничаем с администрациями Железнодорожного, Октябрьского районов, есть совместные работы с проектными компаниями города, с компаниями-застройщиками.
— Насколько сложно воплотить проект в жизнь, готовы ли заказчики выполнять требования проектировщиков?
Н.У.: Не всегда готовы. В 2007 году на основе конкурсного отбора был выбран для реализации студенческий проект — сквер в центре города на пересечении улиц Карла Маркса и Робеспьера возле Красной площади. СМИ тогда рассказывали: «Скоро гостей города встретит «Симфония».
Это был замечательный проект, центральная часть которого — световая клавиатура. И хотя на проекте стояла подпись Петра ПИМАШКОВА, который тогда был мэром Красноярска, нас сразу стали «урезать». Зачем такой рисунок мощения? Зачем квадратная тротуарная плитка, если уже закуплена тротуарная «катушка»? Используйте, что есть. Приходилось настаивать на своём, что нужны именно эти квадраты и именно такое сочетание цветов!
Фирмы, которые выигрывают тендеры, зачастую не готовы идти на новые технологические решения. Когда настаиваешь, говорят — тогда сами ищите материалы, которые вам нужны, и тех, кто сможет выполнить технологически сложные элементы.
Ещё одна проблема: найти деньги на эксплуатацию объекта и своевременный ремонт. Так, наша клавиатура у Красной площади просуществовала недолго.
И.Ф.: Полагаю, что как раз благодаря проекту «Формирование комфортной городской среды» общество привыкает к культуре открытых общественных пространств. Они становятся популярными, востребованными, и власти более охотно идут на их финансирование.
Н.У.: Соглашусь с этим. По данному проекту наша кафедра проектировала сквер «Уют» в Железнодорожном районе. Там удалось установить интересные элементы детского игрового оборудования; подобного на тот момент в Красноярске не было. И идею с мощением удалось отстоять, и освещение. Но по озеленению получился меньший ассортимент, несмотря на то, что всё было подобрано в городских питомниках. Но всё равно эта территория — победа, проект удалось реализовать практически в полном объёме.
Обновлённые набережные — интересные объекты. Власти вложили в их создание уже совсем другие деньги. И это правильно, ведь среда должна воспитывать людей.
— Люди начинают более бережно относиться к общественным пространствам?
И.Ф.: В 2013 году мы с Натальей Александровной проводили исследование по гранту для Российской академии архитектуры и строительных наук по поводу социогенного ландшафта. Изучали, как человек сам обустраивает общественные пространства, как формируются социальные группы, связанные общими интересами, способные освоить определённую жилую территорию. Доказано, что когда сообщество горожан вовлекается в процесс проектирования, меняется отношение к объекту проектирования: освоенное пространство человек считает «своим» и готов проявлять к нему заботу и уважение, преобразовывать его к лучшему.
Н.У.: Есть много мировых примеров, когда привлечение жителей, особенно подростков, в процесс проектирования даже способствует улучшению криминогенной обстановки. Как, например, проекты «Spacemakers» («Создатели пространства») по благоустройству и оформлению общественных пространств в районах Хартклифф и Витивуд города Бристоля, относящихся к числу неблагополучных на всей территории Великобритании.
В конце хочется добавить: самый быстрый и действенный способ изменить город — изменить открытые общественные пространства, сделать их более удобными, комфортными, современными. И эти изменения сразу заметны не только жителям, но и гостям.
Софья АНДРЕЕВА