Казалось бы, в изучении Сибири в наше время уже не осталось белых пятен. Но на самом деле история Красноярского края — по-прежнему огромное поле для исследований. По мнению заместителя министра образования Красноярского края, доктора исторических наук, профессора, исполняющего обязанности заведующего кафедрой истории России, мировых и региональных цивилизаций Гуманитарного института СФУ Дениса ГЕРГИЛЁВА, наш регион нуждается в создании академического института истории. Это позволит поставить на системную основу научное изучение региона и его позиционирование среди российских и зарубежных учёных. Для такого решения есть и политическая воля, и необходимый потенциал.
— Денис Николаевич, как вы можете охарактеризовать состояние исторической науки в Красноярском крае?
— На мой взгляд, красноярская историческая наука сегодня представлена весьма фрагментарно. И это несмотря на то, что в нашем научно-образовательном ландшафте 10 университетов, в каждом существуют свои исторические кафедры, работает ФИЦ КНЦ СО РАН. Фрагментарность обусловлена спецификой края — тем, что он всегда развивался как индустриальная территория, и упор делали не на гуманитарные, а на технические или естественные науки.
Исторические научные исследования в нашем регионе сейчас напрямую зависят от профессиональных интересов преподавателей либо определённой научной школы под руководством отдельного исследователя. Такая наука сильно персонифицирована, избирательна.
Между тем на енисейской территории живут представители более 150 национальностей, у нас свыше 60 муниципальных образований — у каждого богатейшая история, которая нуждается в научных изысканиях. Личное видение отдельных учёных не может работать на системное решение этой задачи.
— Какие-то исторические научные школы существуют у нас?
— Да. В первую очередь по археологии. Основы школы были заложены Николаем Ивановичем ДРОЗДОВЫМ и его учениками, на сегодня прежде всего это Павел Владимирович МАНДРЫКА, доктор исторических наук, профессор нашей кафедры. Правда, в связи с новым этапом промышленного освоения края объём задач требует гораздо больших научных ресурсов в сфере истории и археологии. К примеру, сегодня по требованиям ФЗ № 73 перед началом добычи полезных ископаемых или любых строительных работ при наличии исторических памятников в данной зоне обязательна историко-культурная экспертиза территории. Специалистов для таких изысканий мы приглашаем из других регионов. Получается, что значительная часть средств — а это сотни миллионов рублей! — уходит в научные учреждения Новосибирска или Санкт-Петербурга. Красноярские археологи не могут охватить весь объём — и потому, что самих учёных мало, и из-за отсутствия научной инфраструктуры.
Отмечу, что для многих обывателей работа археологов — это раскопки в летний сезон. Однако после полевых исследований начинается сложный этап работ камеральных, лабораторной обработки и фиксации фрагментов найденных исторических источников. Эти исследования требуют крепкую научную базу. Исторических кафедр и лабораторий вузов недостаточно.
Второе сильное направление исторической науки в крае — внедрение естественно-научных методов в исторические исследования. Ведущим специалистом здесь является Владимир Станиславович МЫГЛАН, доктор исторических наук, профессор, также работающий на нашей кафедре.
И этому направлению исследований необходима современная лабораторная база, совместная работа с археологами, архитекторами, культурологами. Речь идёт о датировке деревянных исторических объектов, например образцов деревянного зодчества. Она ведётся по дендрологическим методам, предложенным академиком Евгением Александровичем ВАГАНОВЫМ, первым ректором, а ныне научным руководителем СФУ.
Благодаря этой технологии мы можем определить возраст любого объекта, где есть деревянные фрагменты, быстрее и с меньшими материальными затратами, чем при углеродном анализе, а значит, ускорить введение данных в научный оборот. Естественно-научные методы датировки позволяют проследить историю Сибири в разные хронологические периоды: получить данные о миграции населения, освоении земель и многом другом.
Третье перспективное направление заложено нынешним ректором СФУ Максимом Валерьевичем РУМЯНЦЕВЫМ в 2012 году: это комплексное использование компьютерных технологий в исторических исследованиях. Я также принимал участие в этих проектах. Тогда мы получили первый большой грант на компьютерную реконструкцию объектов историко-культурного наследия города Енисейска. Совместно с архитекторами, искусствоведами, программистами мы довели работу до логического завершения и получили патент.
Говорят, что история — это про древности. Совсем не так. Да, это всегда диалог о прошлом, но в наше время — диалог, выстроенный с помощью самых современных методов. Так вот отсутствие комплексной научной исторической структуры на территории края не позволяет вести исследования последовательно. Всё зависит от грантов, желания и воли университетов, научных интересов отдельных сотрудников к отдельным темам.
Но кто напишет подробную историю края? Все его районы достойны того, чтобы быть представленными в научных трудах, и не просто на уровне краеведения, но с позиций исторической науки. Как и когда возникло то или иное муниципальное образование, как формировалось его население, какие выдающиеся личности жили здесь? Сейчас этими темами занимаются энтузиасты. К примеру, есть заложенная ещё доктором исторических наук Василием Васильевичем ГРИШАЕВЫМ школа исследований территорий края, которые сегодня продолжает д.и.н., профессор кафедры истории России, мировых и региональных цивилизаций Гуманитарного института СФУ Михаил Дмитриевич СЕВЕРЬЯНОВ. Команда учёных под его руководством занимается планомерным изучением истории города Минусинска и Шушенского района, на очереди Минусинский и Манский районы. Это и работа в архивах, и социологические исследования, которые требуют как минимум двухлетних изысканий, чтобы появился пул серьёзных статей и монографий. Но речь идёт лишь о трёх-четырёх муниципальных образованиях, а их более 60! Как говорит Михаил Дмитриевич, он обеспечен работой на 30-40 лет. Но через 30-40 лет работу потребуется продолжать. Для этого нужна научная база, нужны подготовленные профессиональные кадры.
— Почему так сложилось и как можно исправить ситуацию?
— В одной из бесед с академиком Василием Филипповичем ШАБАНОВЫМ, научным руководителем ФИЦ КНЦ СО РАН, мы говорили о том, какой мощный импульс заложил в развитии края первый секретарь крайкома КПСС Павел Стефанович ФЕДИРКО. Ведь при нём Красноярский научный центр стал самостоятельной организацией, которая подчинялась напрямую Москве, а не просто подразделением Сибирского отделения Академии наук. Он и сегодня входит в десятку лучших в стране. И в советское время не хватило буквально 3-4 года, чтобы в составе КНЦ появился Институт исторических либо гуманитарных исследований.
У нашей территории есть потенциал, нас поддерживает губернатор, у власти имеется осознание важности исторической науки. Ведь и Сибирский исторический форум появился не на пустом месте. К нам приезжают учёные со всей территории России, от Архангельска до Дальнего Востока, есть публикации Scopus, ВАК и РИНЦ. Сибирский исторический форум стал прототипом для Санкт-Петербургского исторического форума (та же история, что и с КЭФ, после которого в Северной столице появился аналогичный экономический форум). При СФУ действует диссертационный совет в области истории.
Институты по изучению истории есть в Иркутске, Томске, Кемерове, в Хакасии и Тыве, они давно работают на постоянной основе. А у нас приближается 400-летие Красноярска — однако нет ни исследований, ни монографий к этой дате, которые нужно готовить уже сейчас. Нет даже музея города!
В своё время к другому юбилею Красноярска выходила хорошая книга Геннадия Фёдоровича БЫКОНИ, но она затронула период его личных научных интересов, в основном это XVII-XIX века. Про XX век в ней сказано совсем немного. Но ведь в XIX веке население города составляло около 30 тысяч жителей, а за XX век Красноярск стал миллионником, произошёл гигантский скачок в его развитии. Надо планомерно изучать советский период, вводить результаты в научный оборот, показывать достижения края. Красноярск — город трудовой славы. Но как он пришёл к этому, где эти исследования? Где серьёзная монография о деятельности Федирко и других выдающихся деятелей края? Увы, не проведены и не написаны. Край достоин мирового позиционирования. Словом, нужен научный исторический институт, появление целой плеяды исследователей, плановая и системная работа.
— Где сегодня передовой край исторической науки и каково место нашего региона в этом процессе?
— Я стою на тех позициях, что наука — это единое пространство, и нет провинциальных исследований: каждое из них добавляет знания в общую копилку. Хотел бы скорее сказать о современных вызовах, которые стоят перед исторической наукой.
Во-первых, это необходимость вести аргументированный диалог. Сегодня как никогда нужно отстаивать точку зрения о самостоятельном развитии России. На самом деле это вечный спор славянофилов и западников: кто создал Российское государство. Хорошее знание своего прошлого в контексте мировой истории позволяет спокойно вести такой диалог. Он нужен и по вопросам истории Второй мировой войны, и по многим другим.
Другой современный вызов — любая наука сегодня должна быть междисциплинарной, и первым эшелоном идут цифровые технологии. Объём новых знаний, которые мы можем получить благодаря внедрению в исторические исследования цифровых методов, я даже не могу осознать до конца. Сюда входит всё, начиная от цифровой реставрации источников, архивных документов, которые можно восстановить с помощью программ искусственного интеллекта — как это было сделано, например, в Пальмире, — и заканчивая спутниковой съёмкой в археологии, позволяющей отыскивать древние человеческие поселения. Всё это намного ускоряет получение знаний, помогает сосредоточить работу исследователей.
Историкам важно вступать в коммуникацию не только с коллегами, но и с учёными из самых разных областей знаний. Как пример могу привести наше взаимодействие с Институтом цветных металлов и материаловедения СФУ. Специалисты в этой сфере позволяют по крупинкам восстановить технологии производства металлов нашими предками, понять, как шёл процесс обработки руды, где её добывали.
Взаимодействие с другими науками позволяет истории быть актуальной, интересной, а главное, точной наукой, которая вводит в оборот новые знания.
— Как в крае поставлена подготовка научных кадров для исторических исследований и преподавания предмета? В своё время все поступали на истфак пединститута, а сейчас?
— Сейчас историков обучают именно в Гуманитарном институте СФУ. Около 20 лет назад произошло разделение направлений подготовки: есть 46-е направление, «история и археология», и 44-е, «образование и педагогические науки». Отличие учёного-историка от учителя истории состоит в том, что у них разные цели. Для историка это создание новых знаний, для учителя — их передача. Это не значит, что учитель не должен заниматься исторической наукой, но основной посыл для него — именно передать историческое знание, довести его до учеников.
Переломным моментом в развитии исторической науки края стало открытие в 1999 году на базе факультета филологии и журналистики Красноярского госуниверситета набора историков. Тогда на кафедре истории России подобралась сильная команда преподавателей — упомянутый Василий Васильевич Гришаев, выпускник МГУ; Иван Андреевич ПРЯДКО, выпускник Новосибирского университета; Лариса Александровна КУТИЛОВА из Томского университета; Эдуард Григорьевич КОЛЕСНИК, окончивший Харьковский университет. Словом, были представлены научные школы лучших университетов страны, а учебный план взят у истфака МГУ. Я был студентом первого выпуска, мне повезло учиться у них.
После в университет перешли из педагогического и преподавали Владимир Григорьевич ДАЦЫШЕН, уникальный специалист по истории российско-китайских отношений; Дмитрий Владимирович ГРИГОРЬЕВ, который занимается изучением античности; Андрей Александрович ГРИГОРЬЕВ, источниковед; Борис Ермолаевич Андюсев, специалист в области истории сибирского субэтноса. То лучшее, что всегда было в пединституте, удалось перенести в Сибирский федеральный университет, сохранить.
О подготовке учёных-историков в СФУ могу сказать, что нынешние планы набора — это капля в море. На бесплатной основе набирают всего 16 человек, при том что запрос почти втрое выше — платных мест 30. Это чётко показывает востребованность гуманитарного и исторического направления в обществе. Знаете, в экономике существуют две позиции. Первая — человек как ресурс для освоения территории. И вторая — территория как место для жизни человека. Вот если рассматривать человека как ресурс, то гуманитарные науки действительно не нужны. К счастью, в своё время Павел Стефанович Федирко разделял вторую позицию, он понимал, что нужно, чтобы люди оставались здесь.
Многие студенты после бакалавриата в Гуманитарном институте поступают на магистерские программы других университетов, потому что СФУ находится в двадцадке лучших в стране, а наша гуманитарная школа — в числе 15 лучших. Надеюсь, мы и дальше сможем сохранять высокие позиции.
Что касается обучения учителей истории, то с этой задачей и раньше, и сейчас отлично справляется педуниверситет, где много прекрасных преподавателей.
— Что вы думаете о преподавании истории в школах? Нужно ли учить детей по единому стандарту и учебнику?
— Да, нужно. Ответ короткий, поскольку я давно размышлял на эту тему, мы часто обсуждали вопрос с коллегами. Преподавание любой науки на уровне школы — это передача достижений последних пяти лет. Именно это позволяет выстроить фундамент для формирования не только будущего исследователя, но и гражданина, ведь учитель, кроме передачи знаний, всегда воспитывает ученика. Позволить себе на уроках рассуждать о десяти позициях по какому-то историческому вопросу проблематично, на это не хватит никаких часов.
К тому же история — это наука, область передачи знаний в которой постоянно расширяется. Наши бабушки в 1950-е изучали одну историю, родители в 1970-е — другую, у нас она была своя, а у наших детей — тем более. Объём знаний постоянно растёт, так что на споры времени не остаётся. Большие дискуссии стоит проводить уже после школы, сравнивать трактовки фактов. Словом, как профессиональный историк и как отец троих детей считаю, что в школе нужно учить историю по одному учебнику, а вот потом возможна палитра мнений.
— Как вы считаете, полезны общественно-исторические организации, военно-исторические реконструкции и прочие «игры взрослых людей»?
— Считаю, что полезны. Они позволяют и популяризировать знания, и обсуждать проблемы. В этом году я был на исторической реконструкции в селе Еловом, где энтузиасты воссоздавали битву Великой Отечественной войны подо Ржевом. Приехало много зрителей — чувствуется голод по историческим событиям.
Эти мифы собираются в общественные, территориальные, страновые, переходя порой на уровень пропаганды. А тщательно выполненная историческая реконструкция позволяет увидеть, как всё было на самом деле.
— Денис Николаевич, как вы сами пришли в эту профессию?
— Наверное, моё решение изучать историю связано с тем, что мы переживали в середине 1990-х, с неким внутренним диалогом ещё из детства. Когда мне было лет 12, существовала неопределённость во всём: старший брат не представлял, где он будет работать после окончания университета, родители не всегда знали, чем смогут накормить нас завтра. Конечно, детская психика более адаптивна, но вопрос, что происходит, всегда интересует ребёнка. Мне повезло, что я учился в школе-лицее №28, и в то время нашим директором был историк Карло Андреевич ЦАМАЛАИДЗЕ. Он и учителя постоянно разговаривали с нами, многое объясняли. Уже тогда я пришёл к пониманию, что история — это моё. А дальше так совпало, что в год, когда я оканчивал школу, в 1999-й, начали первый набор на историческую специальность в КГУ.
— У вас кроме исторического два управленческих образования. Как одно дополняет другое и что вам ближе?
— И по складу характера, и с учётом научных интересов меня всегда тянуло к управлению. И когда в Институте цветных металлов и золота появилась возможность поступить на специальность «Государственное и муниципальное управление», я, ещё обучаясь на истфаке, пошёл получать это образование. Было интересно узнать о современных механизмах управления и соотнести их с историческими. Пригодилось то, что во время этого обучения я прошёл курс высшей математики и могу использовать математические методы в истории вместе с информационными технологиями. А вообще, не представляю себе, как можно быть управленцем любой территории, не зная её истории и не понимая причинно-следственных связей в её становлении. Так что полученные мной знания взаимодополняют друг друга.
— Каков сегодня круг ваших научных интересов?
— Если кратко, то я занимаюсь изучением системы административно-территориального управления в Сибири начиная с допетровских реформ и заканчивая современностью. Меня всегда интересовали механизмы управления, взаимодействия территорий с центром: как всё было устроено, была ли Сибирь колонией России, почему шло переселение. После защиты докторской диссертации я сосредоточился на истории развития края в XX веке, когда произошёл взрывной рост экономики. Принято считать, что в правление Леонида Ильича БРЕЖНЕВА страна переживала период застоя, однако в крае в это время активно осваивали Север, развивали промышленность, образование, науку. Думаю, что по этой теме можно выстроить интересный, аргументированный научный диалог. Такое исследование будет полезно для современных управленцев, особенно в контексте пространственного развития Енисейской Сибири.
Татьяна АЛЁШИНА