Сайт СФУ
Сибирский форум. Интеллектуальный диалог
апрель / 2010

Искусство поёт а капелла
Современные войны

О вооружённой кампании 1979-1989 гг., более известной как Афганская война, принято говорить всего лишь раз в год — 15 февраля, в день начала вывода советских войск из Афганистана. Мы редко вспоминаем, что эта война стала самой продолжительной в истории СССР, что до сих пор нет однозначных ответов на вопросы, зачем и почему советский контингент отправился на территорию соседнего государства.
Причины, цели да и, собственно, итоги этой войны полностью не осознаны. Кажется, мы не переболели ею, но остался некий культурный осадок, «афганский синдром», намертво застрявший в советском сознании. Свою толику добавили кавказские события 90-х, укрепившие «восточный» невроз российского общества – это явление актуально и по сей день.

Дневники войны

История исследования современных войн в Красноярском музейном центре началась в 1991 году выставкой «Боль моя — Афганистан», впоследствии дополненной и получившей название «Дневники войны». Она была создана на основе документов, фото, наград, собранных красноярскими «афганцами». Подлинные вещи – осколки недавно закончившихся боевых действий, были взяты в качестве материала творческим коллективом молодого музея, идущего в авангарде современной культуры и не боящегося экспериментировать с подачей интересного, но всё же привычно-музейного предмета. Созданную выставку позже оценили как творческий прорыв: было создано единое пространство, где вещи уже являли не только материальные свидетельства войны, но и моделировали её психологию, точнее, военный психоз с его фобиями и аффектами.

Искусство памяти

Афганские ветераны вспоминают постоянное давящее ощущение тревоги, отсутствие чувства защищённой спины. Над однообразными равнинами цвета пыльного картона постоянно царил неуловимый, но пристальный враждебный взгляд, направленный в затылки и спины. У посетителей афганской экспозиции музейного центра узнаваемо-пронзительное ощущение материализовалось в фотографии молодого пуштуна, смотрящего с витражей, расположенных над витринами с документами. Но ещё более страшное чувство узнавания вызывала «Стена памяти», выстроенная из фотографий не вернувшихся домой солдат. Ряды лиц, фамилий, дат. Всего 268 ячеек стены — мёртвый батальон. Перед каждым – символическая свеча-гильза. Здесь неважен индивидуальный героизм или особенности характера, статус или военное звание — основной идеей стало посмертное равенство, одинаковая скорбь о каждом. Авторы проекта были удивлены, обнаружив, что экспозиция воспринялась родственниками и друзьями погибших как мемориальный памятник: перед «стеной» периодически появлялись цветы, сюда приходили проведать родных людей, как на могилы. Эта традиция продолжается до сих пор.

Рождение образа

В 2009-м — году двадцатилетия вывода советских войск из Афганистана в поле зрения художника Виктора Сачивко и куратора Сергея Ковалевского попал технический коридор, находящийся за экспозицией «Дневников войны» в сложно организованном музейном пространстве. Сталкерская арматурно-бетонная фактура вдохновила художника на создание масштабного произведения искусства. 7 апреля 2010 года, после работы длиной в несколько месяцев, красноярцам был представлен проект «А капелла» — размышления автора о сущности Афганской войны. О сущности всех «азиатских» войн. О сущности войн вообще.

На зрителя, входящего в «придел храма памяти», опускается груз ощущений: темнота, нашинкованная ультрафиолетовыми следами условных трассирующих пуль; одновременно бесконечное и суженно-давящее пространство внутри стен с разноцветьем фресок. Памятный всем воевавшим в Афганистане скрип гравия под ногами периодически заглушается звуками пулемётных очередей и обрывками призывов муэдзина. «А капелла» удивляет не только комплексом воздействий на органы чувств, но и спектром культурологических связей и перекличек на уровне архитектуры, композиционных решений, художественных образов: романтические работы Эжена Делакруа на «восточную» тематику и иконопись, Сикстинская капелла и подземные храмы первых христиан.

Чужак входит в дивный сад

Многочисленные светящиеся сюжеты на стенах и потолке укутывают посетителя ковром. Они напоминают и волшебные цветы, расцветшие на скудной бетонной почве, и разросшуюся плесень. «Стекающие» со стен фрагменты спутанной картины мира русского солдата, ставшего поневоле и затравленным врагом, и новым исследователем неизвестной страны: воспоминания о заснеженном доме, о маме, азиатская Русь и русская азиатчина, условные душманы, распивающие чаи с персонажем а-ля Афанасий Никитин, монументальные брежневские очертания и осколки бытовой жизни советского человека.

После завершения работы над основным проектом Виктор Сачивко создал ещё серию постэскизов, развивающих его образы и сюжеты. В результате появилась выставка «Афганские материалы», её можно увидеть в Красноярском музейном центре до начала мая.

«А капелла», которая будет теперь работать в музее постоянно, стала своего рода вступлением к грандиозному проекту Красноярского музейного центра «Послебеды», приуроченному к 65-летию окончания Великой Отечественной войны. Выставка откроется 8 мая очередной Музейной ночью.

— Виктор, символично, что выставка об Афганской войне открывается в преддверии проекта, посвящённого Великой Отечественной. Можно ли сравнить две эти войны?

— Афганская война имеет колоссальное значение в жизни нашего государства, диаметрально противоположное Второй мировой войне. Силы больше у того, у кого больше правды. Когда в нашу страну пришёл агрессор, он был неправ. Гитлеровцам нечего было делать здесь, они получили то, что заслужили. Когда мы пошли заниматься интернациональной помощью в Афганистане, то поступили не намного лучше.

И проиграли, несмотря на масштабы страны и развитую военную индустрию. А ценой вопроса были молодые люди, которых убивали. Одно дело, когда человека убивают, но за этим есть правда. Здесь её не было, и все это знали. Я не имею понятия, каковы были причины войны.

Но эта война черпала живые ресурсы из народа, поэтому каковы бы ни были мотивы, они должны были быть известны всем.

— Произведение рассказывает о бессмысленном вторжении западного человека на Восток?

— Это произведение больше относится к искусству, чем к политике или истории. В процессе работы у меня родился художественный образ: ситуация пребывания северного человека в южном краю, который кажется ему удивительным и неделимым. И при этой неделимости — абсолютное неприятие между двумя мирами. Трагические сюжеты о встрече Востока и Запада имеют богатое прошлое не только в мировой истории, но и в истории искусства. В определённых эпизодах звериные качества человека проявляются особенно ярко как раз по причине «инности», абсолютно разного подхода. Люди становятся функцией ненависти, абсурда, психической болезни. Возникает стена глухого абсолютного непонимания между «теми» и «этими». По сравнению с такой ситуацией даже смерть кажется вторичной.

— Чем уникальна «А капелла» как проект?

— Некоторые критики отмечали, что выставкой «Дневники войны» мы приблизились к такому большому художнику, как Кристиан Болтански. Но всё же это была выставка, художественный вопрос там не был задан полноценно — для этого необходим художественный замысел, решение образной задачи, работа не столько с памятью, сколько с воображением. В этом случае воображение должно покрывать память.
Важно ещё учитывать, что «А капелла» — это практически первое серьёзное художественное произведение об Афганской войне.

— Чем это можно объяснить?

— Советские СМИ интерпретировали войну как праведную и героическую, а она была не такова. Правда о ней, соответственно, была двоякой из-за запретов, умолчания. Искусство просто не могло нащупать нервные точки происходящего. Кроме того, советский человек научился жить без искусства. Его устраивало то, что было: репортажи с места событий, эмпирические выставки. Иногда они были очень хорошими, но это первый уровень осмысления реальности.

— От «Дневников войны» до «А капеллы» был пройден долгий путь…

— Да, в процессе работы над афганским проектом произошли очень большие изменения. Из эстетической корректности и акцента на «искусство памяти» был сделан сильный шаг в сторону эстетического формулирования темы и её художественного разрешения. Нам не пришлось менять основную экспозицию, мы просто повернули уже имеющийся кристалл другой гранью – как художественный образ, эстетическое переживание.

— Что Вы хотели донести до зрителя своим произведением?

— Прежде всего, в нём исключительно важна одна глобальная вещь — то, что я называю словом «полнота». Если вы, приходя в музей и видя произведение, чувствуете полноту, красоту жизни, а также твёрдую память, то произведение можно оценить достаточно высоко. Мне кажется, «А капелла» отвечает этим свойствам.

После этого уже можно говорить о прикладных вещах. «А капелла» погружена в темноту. Если вы постараетесь представить себе, что происходит в данный момент в вас, одно из действий, которое вы обязательно сделаете – закроете глаза. Это очень чёткий посыл. А под ногами скрипит гравий, похожий на песчано-горные дороги Афганистана. Третий элемент композиции – «Стихи о зимней кампании 1980-го года» Бродского. Это глубокое стихотворение, в нём много боли, страсти. Но ещё это уникальный документ – интерпретация Афганской войны, сделанная большим художником по горячим следам событий. Здесь —и вся советская жизнь до самых её потрохов, и глухой край, непроницаемая стена, полная неизвестность с простеньким названием «Афганистан». Любое место этого стихотворения самодостаточно и может многое объяснить.

Екатерина БЛОХИНА