Амбициозная история

Вопрос о формировании Высшей школы медиа (ВШМ) на базе Сибирского федерального университета обсуждался на заседании совета по развитию вуза 16 ноября. ВШМ будет готовить специалистов для работы в любых телекоммуникационных сферах на базе научно-образовательных и инфраструктурных ресурсов СФУ и медиахолдинга, включающего телеканалы, интернет-СМИ, группы в социальных сетях. В состав школы войдёт аналитический центр для исследований в сфере массовых коммуникаций и общественно-политических процессов. К работе холдинга будут привлекаться эксперты разного уровня и специалисты СФУ, работающие во многих областях гуманитарной (и не только) науки.

— Илья Александрович, почему, на ваш взгляд, было принято решение о создании Высшей школы медиа в Красноярске?

— Путь, по которому идёт СФУ, — это путь максимального включения студентов в практическую работу на базе успешных индустриальных партнёров.

В Красноярске исторически сильные СМИ, он всегда считался столицей регионального телевидения. Однако нашей кафедре журналистики, которая обеспечивает замечательную гуманитарную базу журналистского образования, не хватает практикоориентированности. Это вообще характерно для журналистского образования в стране. В течение пяти лет будущих журналистов учат многому: объективности и субъективности, разным жанрам, дают замечательную теорию и какую-то практику, но это, к сожалению, оторвано от реальной практической деятельности. И как раз анализ тех направлений, в которых университет может быть востребован на рынке, породил идею войти в тему медиа: не только теле- и другой журналистики, но и тему современных коммуникаций в целом.

Мы видим, как стремительно меняется этот рынок, как появляются новые платформы. Лет пять назад было сложно представить, что по объёму аудитории обсуждение какой-либо темы «ВКонтакте» может обойти Первый канал, но сейчас это реальность. Медиасреда существенно корректируется, и на это необходимо реагировать. Это вопрос и современности образования, и даже по большому счёту национальной безопасности.

Меня много лет приглашали на ТИМ «Бирюса», где я подробно рассказывал про информационную гигиену, про то, как важно уметь проверять информацию и сомневаться в том, что пишешь. Новые времена требуют нового подхода, и Высшая школа медиа будет строиться в этом ключе. Президент СФУ, губернатор Александр Викторович УСС поставил перед нами фактически три большие задачи, для решения которых можно создать три ВШМ, — это формирование образовательной среды, создание аналитического центра и медиахолдинга. Так СФУ, который сам уже почти как город в городе, заходит на медиарынок.

— Есть ли аналогичные примеры в других городах России и в мире?

— Учитывая, что партнёром ВШМ станет известный в Красноярском крае эфирный телеканал — «7 канал», который будет базой для постоянной практики и погружения студентов, где они смогут включаться в ежедневный режим работы и пройти переквалификацию, — аналогов в России такой организации школы медиа нет.

При разработке концепции велись поиски того, как воплощаются в мире подобные идеи. И мы обнаружили аналог — Школу Анненберг в Университете Южной Калифорнии, которая имеет собственный эфирный телеканал и медиацентр. Студенты южнокалифорнийского университета принимают участие в подготовке реального медиапродукта, который выходит в эфир. У нас уже есть мысль предложить Анненбергу стать партнёром нашей ВШМ.

— Кто стоял у истоков идеи медиашколы в Красноярске и какова ваша роль в этом? Почему вы решили стать руководителем Высшей школы медиа?

— Это точно не мой личный проект и не моя персональная идея, а скорее реакция многих людей на сформировавшийся в обществе запрос. В разных формах идея появилась давно. Тему медиаобразования мы поднимали с ректором СФУ Максимом Валерьевичем РУМЯНЦЕВЫМ, а в активную стадию обсуждения вошли после открытия на базе СФУ Института гастрономии, успех которого вдохновил многих. В этом процессе мы смогли сформулировать и собрать всё воедино. Наш проект — это коллективный труд. Мне нравится понятие синергии, когда один плюс один — это больше, чем два.

Примерная структура, очертания проекта после совета по развитию СФУ стали более понятны: определились приоритеты, о которых сказал губернатор. Мы получили зелёный свет на формирование Высшей школы медиа — такие глобальные решения требуют коллективного разума. Потому что это амбициозная история.

Что касается меня лично, то бывших журналистов не бывает. В тебе в той или иной форме живёт тот же образ мышления, взгляд на мир и медиасреду. Ты смотришь на всё происходящее не как читатель или зритель, а как потенциальный автор, постоянно оцениваешь ситуацию. И когда постепенно выкристаллизовалось представление о том, какой должна быть медиашкола, а мне предложили её возглавить, особых сомнений уже не было.

— Насколько проработан проект на сегодня?

— Мы понимаем, в каких направлениях хотим развивать школу. Это образование, аналитика, медиарынок. Есть представление, каким образом работать в сфере действующих медиа и как развивать партнёрство с «7 каналом», а также понимание, как будет строиться работа аналитического центра, важность которого губернатор отметил на совете отдельно.

— Чем именно займётся аналитический центр?

— Изучением общественного мнения. Сейчас фактически нет независимого ведомства, которое занималось бы социологическими исследованиями. Есть специальные подразделения внутри государственных органов, есть коммерческие структуры, но с ними каждый раз возникает вопрос, кто заказчик и как это влияет на результат опроса. А университеты всегда стремились быть вне политики, они могут заниматься такими изысканиями.

Работы много, и она разнонаправленная. Для меня процесс подготовки к заседанию совета был волнующим, поскольку нам надо найти баланс между тремя составляющими. О точной «конструкции» будущего «здания» школы говорить рано, но речь идёт не просто об объединении. Высшая школа медиа станет платформой, проектным офисом, как модно говорить сейчас, в который будут привлечены лучшие умы университета и студенты для реализации конкретных задач. Мы не хотим что-то забирать у других структур — напротив, намерены соединить усилия.

В чиновничьем мире существует такая страшная вещь, как межвед. Я всегда шучу, что это пострашнее медведя, — межведомственное взаимодействие. Ровно то же самое мы хотим воплотить в Высшей школе медиа — объединить усилия разных направлений работы университета: философии, регионалистики, глобалистики, IT-сферы, техники, визуальных медиа, журналистики, социологии ради одной общей задачи. Планируем привлекать в школу не только действующих студентов, но и уже получивших образование для переподготовки.

Отдельный блок — всё, что связано с диджитал-производством, работа на таких платформах, как YouTube.

Если раньше молодые люди мечтали стать журналистами, попасть на телевидение, то сегодня они хотят быть ютуберами, блогерами. Мой 9-летний сын уже мечтает об этом, и я жду, когда о том же заявит 4-летняя дочь.

На российском рынке есть запрос на то, чтобы появилась платформа и площадка, где видеоблогерству будут учить. Для меня очевидно, с чего начинать, как раскручивать этот маховик.

— Получается, что ВШМ станет структурой «над» журналистским образованием или всё же внутри него?

— Трудно сказать. У нас нет цели ломать замечательное гуманитарное образование. Возможно, это будет какая-то часть магистерской программы у журналистов. В чём состоит сложность вопроса? Помимо нашего желания и стремления есть жёстко сформулированные требования к образованию, контролируемые федеральными органами. Поэтому обучение в Высшей школе медиа должно соответствовать всем стандартам. Но нам при этом важно найти баланс между гуманитарной базой, фундаментальными вещами и практикой… Я сам не получил журналистского образования, но при этом 19 лет в разном статусе имею отношение к медиа и понимаю дефициты этого образования как работодатель в прошлом и как зритель в настоящем. И уверен: мы сможем закрыть эти дефициты в университете и в то же время не навредить действующему высшему образованию.

— Всегда считала, что как раз у вас образование журналиста.

— Нет, я один из первых выпускников экономического факультета СФУ, мой декан — Евгения Борисовна БУХАРОВА, а специальность — «менеджмент организации». Правда, так или иначе все мои курсовые работы и диплом были связаны со СМИ. Например, тема диплома под патронажем моего любимого научного руководителя Маргариты Ивановны ИЛЬЯШЕВОЙ — это применение проектного менеджмента в работе редакции. Планирую применять этот подход и в Высшей школе медиа.

— Есть ли в планах ВШМ какие-то уникальные собственные предложения?

— Уникальность в том, что она вообще создаётся в Красноярске. Мы, как я уже говорил, «переизобретаем» журналистское образование, берём из него самое эффективное на сегодняшний день и добавляем лучшие западные практики — не только из США, но и из Германии, где, например, работает Открытый берлинский университет, специалистов которого мы хотим вовлекать. Планируем привлечь к работе и иностранных партнёров СФУ. Конечно, я бы не стал говорить, что у нас есть что-то уникальное в сравнении с другими университетами. Но у меня сложилась картина того, как обучение в ВШМ может выглядеть, и оно должно быть точно не хуже. Понятно, что на всё потребуется время.

Однако помимо желаний и стремлений есть законодательные ограничения, образовательные стандарты. Требуется описать всё, чтобы бережно войти внутрь действующих учебных планов и включить туда элементы, которые Высшая школа медиа посчитает важными.

Например, один учебный день организовать полностью на базе «7 канала», чтобы студент мог попробовать себя в качестве продюсера новостей, или поехать на съёмки, или научиться в ходе спецкурса записывать популярные сегодня подкасты. Или разобраться с тем, как выглядит статистика интернет-издания и попытаться проанализировать, почему аудитория читает тот или иной материал. Применить, например, так называемые A/B-тесты, когда один и тот же текст создаётся с разными заголовками для разных целевых групп. Эту и подобную практическую работу надо вписать в рамки образовательных стандартов. Такие практики необходимы будущим ученикам школы, которые помимо фундаментальных знаний, формирования кругозора должны получать ещё и практические навыки для использования в работе где бы то ни было. Мы хотим выпускать фактически готовых специалистов, которые могут начать работу уже в ходе обучения.

Допустим, журфак готовит корреспондентов. Но в СМИ работает великое множество специалистов, не только корреспондентов. Например, в компаниях, которые занимаются прямыми трансляциями, говорят о дефиците операторов не как технических специалистов, а как творческих людей, которые умеют по-особому работать с камерой, имеют своё видение процесса, острый глаз, чувство вкуса. Нам говорят: мы даже готовы их обучить и потом забрать к себе на работу. В ВШМ мы хотим погружать учеников во все этапы медиапроцесса, чтобы каждый мог определиться и понять, что ему ближе. Скажем, не все любят публичность, пребывание в кадре, а другие ровно за этим идут в профессию. В ходе разнообразных практик ученик Высшей школы медиа, уже имея основное журналистское образование, сможет определиться с узкой дальнейшей специализацией. Это будет своеобразный апгрейд для студентов.

— Вы упомянули про кругозор. Планируется ли во время обучения в ВШМ повышать общий уровень полученных знаний, ведь его недостаток свойственен молодёжи, выросшей в эпоху гаджетов?

— Общий кругозор уже вряд ли можно сформировать у достаточно взрослых людей, поступающих в вузы. Но можно дать им технологию добывания знаний, алгоритм действий при этом, научить сомневаться в том, что они говорят, и чувствовать ответственность за каждое произнесённое слово.

Я считаю, что умение искать информацию важнее энциклопедичности. Есть родители, которые полагают, что нужно ограничивать доступ детей к гаджетам до определённого возраста, но мы с женой сторонники иного: пусть дети понимают, что нужную информацию можно быстро найти в интернете.

У студентов нужно формировать критическое мышление, любознательность, персональную ответственность за то, что они пишут и транслируют.

И как раз в третьей составляющей нашего проекта, медиаблоке, мы хотим вернуть эту забытую функцию СМИ и ТВ, о которой теоретики говорили ещё в середине ХХ века, — что средства массовой информации должны не только развлекать и информировать, но и образовывать. А для этого медиа сами должны быть образованными.

— Илья Александрович, можно ли назвать какие-то конкретные курсы будущей школы?

— Пока есть, как я уже говорил, только общая картина, но точно будут направления обучения, связанные с цифровым производством, всё, что касается продюсирования, съёмок и монтажа, работой на YouTube. Знаю специалистов, которые могут в этом помочь. Есть тема создания медиапродукта и телевидением СФУ, которое также необходимо включать в деятельность «7 канала», партнёра ВШМ. Отдельное направление — IT, в том числе в визуальной культуре, на чём в том числе специализируется ректор нашего университета.

У нас есть время, до следующего учебного года, чтобы понять, как выстроить учебные планы и можно ли будет всё перечисленное внедрить.

— Насколько образование в медиашколе будет идеологически окрашенным? Всё же это проект государственного вуза…

— Нужно делать упор на ответственной позиции по отношению к обществу, зрителям, стране, в которой ты живёшь. Университеты всегда были колыбелью свободомыслия. Но оно всегда было ограничено ответственностью. Важно объяснять нынешним студентам, что объективности не существует в принципе, поскольку, как говорят опять же американские теоретики, даже если новости пишет компьютер, его тоже кто-то запрограммировал. Словом, с идеологической точки зрения это должен быть взвешенный подход с пониманием запросов и особенностей аудитории, и ответственности за возможные последствия. Впрочем, это скорее экзистенциальный разговор.

— Насчёт компьютера и новостей — как вы думаете, не заменят ли творчество нынешних журналистов машинные алгоритмы создания текстов, как это будет влиять на медиа?

— В общем смысле агрегация новостей без вмешательства человека уже происходит. А монополия телевидения на предоставление информации давно разрушена. Но в любом информационном шуме людям важны не только факты, но и ощущения, то, что они по этому поводу думают и чувствуют. На передачу отношения, эмоций машины не способны. И в этом ответ на любые попытки выстроить «бесчеловечное» будущее СМИ.

— Выпускники Высшей школы медиа будут работать в средствах массовой информации?

— Не обязательно. Они могут уйти в селфпродакшн, стать блогерами, пиарщиками. Человек с базовым гуманитарным образованием всегда будет в цене, и тем более вооружённый дополнительными знаниями и инструментами. Кто-то в процессе обучения выберет интернет-СМИ, кто-то захочет стать звездой вроде Юрия ДУДЯ, кто-то — работать на традиционном телевидении. Но не обязательно все выпускники пойдут в медиа.

— Будет ли образование в ВШМ платным и сколько человек смогут обучаться одновременно? Кого планируется привлечь в качестве преподавателей?

— Я пока не готов ответить на первые два вопроса. Что касается преподавателей, то у нас явно не хватает медиапрактиков, и этот дефицит мы планируем устранять. Приглашения на работу могут быть сделаны и иностранным, и московским специалистам, лучшим в отрасли. Возможны отдельные курсы, частично очные, частично в онлайн-форме — в этом плане за время пандемии мы фактически открыли новую реальность, и к ней нужно привыкать.

— Видите ли вы себя в качестве преподавателя какого-либо предмета?

— Я очень скучаю по ТВ, и меня греет мысль о том, чтобы преподавать в этой сфере. Мне интересно всё, что касается аудитории медиа, реагирования на её запросы, контрпрограммирования. Думаю, по этим вопросам я смогу поделиться информацией со студентами. Поэтому, если время в таком большом проекте позволит, займусь также и преподавательской работой.

— Вопрос о времени: когда Высшая школа медиа начнёт работу?

— Не буду раскрывать всех секретов, но в ближайшую пару месяцев можно будет оценить наши первые шаги.